Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
– Добрый вечер, мисс Фолторн, – заговорила я, сделав шаг вперед. – Меня зовут Флавия де Люса. Полагаю, вы меня ждете.
Я прочитала имя директрисы на рекламном проспекте академии, присланном отцу. Мне оставалось только надеяться, что женщина на лестнице – действительно директриса, а не просто какая-то прислужница.
Она медленно спустилась по лестнице; поразительно светлые волосы снежным нимбом окружали ее голову. Одета она была в черный костюм и белую блузку. Большая рубиновая булавка сверкала у шеи, словно капля свежей крови. Крючковатый нос и темный цвет лица делали ее похожей на пирата, бросившего море ради карьеры в образовании.
Она окинула меня изучающим взглядом с головы до пят.
Должно быть, она была удовлетворена осмотром, потому что наконец произнесла:
– Возьмите ее вещи.
Фицгиббон открыла дверь и подала знак таксисту, и через минуту мой багаж, влажный от дождя, был свален в фойе.
– Благодарю вас, мистер Рейнсмит, – промолвила она, отпуская председателя. – Очень мило с вашей стороны.
Довольно краткая благодарность человеку, который провез меня через всю Атлантику и половину Канады, но, возможно, сейчас просто слишком поздно.
Отделавшись кратким кивком, Райерсон Рейнсмит исчез, и я осталась наедине со своими пленителями.
Мисс Фолторн – теперь я была уверена, что это она, поскольку она не поправила меня, – неспешно обошла вокруг меня.
– Есть ли у тебя сигареты и алкоголь при себе или в багаже?
Я отрицательно покачала головой.
– Ну и?
– Нет, мисс Фолторн, – сказала я.
– Оружие? – поинтересовалась она, разглядывая меня вблизи.
– Нет, мисс Фолторн.
– Что ж, очень хорошо. Добро пожаловать в женскую академию мисс Бодикот. Утром я оформлю тебя должным образом. Отведи ее в комнату, Фицгиббон.
С этими словами она выключила свет и слилась с темнотой.
Фицгиббон снова зажгла свечу, и мы двинулись по лестнице, сопровождаемые отблесками и тенями.
– Тебя поселили в «Эдит Клейвелл», – проскрипела она наверху лестницы, выуживая связку ключей из немыслимых недр своего халата и открывая дверь.
Я сразу же узнала имя. Эта комната была посвящена памяти героини Второй мировой войны Эдит Клейвелл, британской медсестры, убитой немецкой расстрельной командой за то, что помогала бежать военнопленным. Я вспомнила ее знаменитые слова, сказанные перед смертью и выбитые на ее памятнике около Трафальгар-сквер в Лондоне: «Патриотизма недостаточно. Я не должна испытывать ненависть и горечь по отношению к кому-либо».
В этот самый миг я решила, что отныне это будет мой личный девиз. Самые подходящие слова.
По крайней мере, в настоящий момент.
Фицгиббон поставила подсвечник на маленький деревянный столик.
– Задуй свечу, когда будешь ложиться спать. Никакого электрического света – уже наступил комендантский час.
– Могу я разжечь камин? – спросила я. – Я очень замерзла.
– Камин не разрешается до пятого ноября, – ответила она. – Такова традиция. Кроме того, уголь и дерево стоят денег.
С этими словами она ушла.
И я осталась одна.
…Я не стану описывать эту ночь, скажу только, что матрас, судя по всему, был набит осколками камней, но я спала как убитая.
Я оставила свечу гореть. Только она давала хоть какое-то тепло в комнате.
Хотелось бы мне сказать, что мне снились Букшоу, отец, Фели и Даффи, но нет. Вместо них мой утомленный мозг полнился образами ревущих морей, хлещущего дождя и Дорси Рейнсмит, превратившейся в альбатроса, который, взгромоздившись на верхушку мачты несомого бурей корабля, кричал на меня диким птичьим криком.
Я выбралась из этого беспокойного сна и обнаружила, что на моей груди кто-то сидит и сердито лупит меня кулаками по голове и плечам.
– Предательница! – рыдал чей-то голос. – Ты грязная мерзкая предательница! Предательница! Предательница! Предательница!
До рассвета было еще далеко, и слабого света уличного фонаря, просачивавшегося в комнату, было недостаточно, чтобы я могла разглядеть того, кто напал на меня.
Я собралась с силами и сильно дернулась.
С ворчанием и глухим ударом кто-то тяжело рухнул на пол.
– Черт тебя дери, ты что творишь? – завопила я, хватая подсвечник со стола. В качестве оружия он был лучше, чем ничего. Мерцающий огонек вспыхнул ярче.
Некто со свистом втянул воздух. В этом звуке мне послышалось удивление.
– Ты не Пинкхэм! – заявил голос во мраке.
– Конечно, я не Пинкхэм. Я Флавия де Люс.
Голос задохнулся.
– Де Люс? Ты новенькая?
– Да.
– О, проклятье! Боюсь, я совершила ужаснейшую ошибку.
Послышался какой-то шорох, и на потолке загорелся свет.
Передо мной, моргая от яркого света, стояло самое удивительное крошечное создание, которое мне только доводилось видеть: глаза удавленника, как выразилась бы Даффи, длинные, как у ящерицы, ноги, обтянутые мешковатыми черными шерстяными колготками под синей юбкой, составляющей часть помятой школьной формы. Ее тело, совершенно теряющееся на фоне этих длиннющих кривых ног, напоминало плоский шмат теста – небрежно слепленного имбирного человечка.
– Кто ты, черт возьми, такая? – возмущенно спросила я, перехватывая контроль над ситуацией.
– Коллингсвуд П. Э. П. Э. значит Патриция Энн. Боже мой, надеюсь, я тебя не слишком разозлила. Я думала, что это Пинкхэм. Правда! Совсем забыла, что ее переселили в «Лору Секорд» вместе с Бартон, потому что ей снились кошмары. По специальному разрешению.
– А что такого натворила Пинкхэм, чтобы заслужить подобное избиение? – я не собиралась позволить ей так легко отделаться.
Коллингсвуд покраснела.
– Я не могу тебе сказать. Она убьет меня.
Я заморозила ее фирменным голубым взглядом де Люсов – хотя на самом деле мои глаза имеют фиолетовый оттенок, особенно когда я сержусь.
– Колись, – потребовала я, с угрожающим видом поднимая свечу и делая шаг к своей гостье. В конце концов, я теперь в Северной Америке, стране Джорджа Рафта[4]и Джеймса Кэгни[5]– в краях, где говорят по-простому.
Коллингсвуд разразилась слезами.
– Полно тебе, детка, – сказала я.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 74
