— Мой муж умер.
— Извините.
Несмотря на повышенное внимание к ней со стороны окружающих, женщина не научилась отвечать на проявление сострадания. Сказать «спасибо» было бы как-то банально. Лорен невысоко ценила поверхностное сочувствие, выказываемое незнакомцами. Эти люди в глаза не видели ее мужа. Зачем в таком случае притворяться?
По рации передали что-то трудно различимое для уха Лорен.
Мендес ответил быстрой непонятной фразой:
— Десять, четыре… Вас там знают.
Лорен рассмеялась без тени радости в голосе. После этого разговор обычно принимал неприятный для нее оборот.
— Да, я знаменита. Репутация, правда, у меня та еще… Короче, четыре года назад мою дочь Лесли похитили.
Мендес кивнул и на мгновение задумался, что-то вспоминая.
— Дело не закрыли?
— Нет.
Как же бесстрастно прозвучал этот вопрос! Дело. Словно имеешь дело с книгой, которую можно раскрыть, почитать, а потом снова закрыть и положить на полку. А реальность на самом деле куда непригляднее, грязнее, мерзопакостнее, уродливее, циничнее и гаже. Дело не закрыли. Ее дочь не нашли.
— Вы сказали, что недавно переехали к нам жить. У вас есть в городе друзья?
— Я почти ни с кем не знакома.
— Так кого же вы увидели в таком случае? — поинтересовался Мендес. — За кем вы ехали?
— За человеком, похитившим мою дочь.
Ответ застал мужчину врасплох.
— Что?
— Его зовут Роланд Балленкоа. Мне показалось, что это его я увидела в супермаркете, — сказала Лорен. — Ну а потом он проехал мимо меня на парковке.
— На чем?
— На коричневом автофургоне.
— Вы запомнили номер фургона?
— Нет.
— Если известно, что этот человек похитил вашу дочь, то почему же он не в тюрьме?
Неудача навалилась на женщину, вмиг лишив всех жизненных сил. Адреналиновая лихорадка спала. Он ей не поможет. Никто ей не поможет. Роланд Балленкоа — свободный гражданин.
— Потому что против него не хватило доказательств, — смирившись с неизбежным, ответила Лорен. — Детектив, если вы хотите оштрафовать меня, выписывайте штраф. У меня еще много дел.
— Я не вполне уверен, как мне следует поступить, миссис Лоутон, — заявил Мендес и добавил: — Я не уверен, что могу позволить вам опять сесть за руль.
— Давайте я пройдусь по прямой линии пятка к носку? — предложила женщина. — Могу зажмуриться и дотронуться указательным пальцем до носа. Я трезвее судьи. Может, дунуть в индикаторную трубочку? Или возьмите у меня анализ крови! Я ничего не принимала.
— В супермаркете вам показалось, что вы увидели этого мужчину, но вместо него вы врезались своей тележкой в мою. Вы погнались за человеком в автофургоне, чуть было не сбив с полдюжины пешеходов. Вы говорите, что этот человек похитил вашу дочь, но доказательств этому — никаких.
— Я не говорю, что у меня в голове все ролики на месте, — призналась Лорен, — но, к моему счастью, быть немного сумасшедшей в нашей стране не считается противозаконным. Многие люди полагают, что в издерганном состоянии моих нервов нет ничего удивительного. Те, кто пережил страшную трагедию, не могут оставаться психически уравновешенными.
Мужчина никак не отреагировал на прозвучавший в словах женщины сарказм. Подняв руку, Мендес своими толстыми пальцами почесал затылок, словно хотел с помощью легкого массажа подогнать бег собственных мыслей.
Вновь включив рацию, детектив запросил информацию о Роланде Балленкоа. Склонности, предыдущие аресты, место проживания…
— Где вы живете? — спросил он у женщины.
— Дом номер двадцать один по Оулд-Мишен-роуд. Это дом моих друзей из Санта-Барбары. Их фамилия — Бристоль, — объяснила Лорен, как будто ему на самом деле не все равно.
— Ваш телефонный номер, — продолжил детектив, бегло записывая ее ответы в небольшой блокнот, страницы которого соединялись пластмассовой спиралью.
Этот блокнот Мендес вытащил из внутреннего кармана своего пиджака.
— Вам надо будет переговорить с детективом Таннером из полицейского управления Санта-Барбары, — сказала она, придя к выводу, что Мендес это дело так не оставит.
Глянешь на этого человека, и сразу видно, что он до невозможности дотошный.
— В ведении этого детектива было дело моей дочери, — добавила она.
— С чего вы решили, что Балленкоа может сейчас быть в Оук-Кнолле?
— Если бы я знала об этом, разве привезла бы мою дочь сюда? — с вызовом произнесла Лорен.
Мендес оставался невозмутимым. Еще одна достающая до печенок черта копов.
— Вы думаете, что ему известно, где вы сейчас живете?
— Я не присылала ему уведомления о переезде, — съязвила женщина. — Вы считаете меня идиоткой?
— Нет, мэм.
— Нет? А сумасшедшей?
— Нет, мэм.
— Ваша вежливость оскорбительна, детектив, — продолжила Лорен. — У вас есть достаточно оснований думать о том, что у меня не все в порядке с головой. К тому же многие считают меня той еще сукой.
Мендес ничего не ответил.
Лорен иронически улыбнулась.
— Ваша мама хорошо воспитала вас.
— Да, мэм.
В рации что-то щелкнуло, а потом она выдала очередную порцию запрошенных Мендесом сведений. Последний известный адрес Роланда Балленкоа — Сан-Луис-Обиспо. Два часа езды отсюда. Ничего предосудительного. Никаких приводов в полицию.
Детектив взглянул на женщину.
— Это еще не означает, что он не может сюда приехать, — заявила Лорен, чувствуя нарастающее раздражение. — Насколько я знаю, люди могут свободно въезжать и выезжать из Сан-Луиса.
— Вы думаете, что он приехал, чтобы скупиться в «Павильоне»? — спросил детектив.
Внезапно непрошеные слезы начали жечь женщине глаза. Она почувствовала себя беспомощной дурочкой, потерпевшей сокрушительное поражение.
— Я свободна? — сдавленным голосом спросила Лорен.
Мендес окинул женщину испытующим взглядом. Казалось, он хочет просветить ее рентгеновскими лучами. Лорен отвела глаза в сторону.
Наконец детектив вернул ей водительские права, присовокупив к ним свою визитку.
— Если вновь увидите этого человека, не пытайтесь за ним проследить, — посоветовал Мендес. — Лучше позвоните в управление шерифа.
— И что я скажу? — спросила Лорен. — Сообщу, что видела мужчину, которому не стоило бы покупать продукты в этом городе?
Мендес вздохнул. Это в равной степени могло означать как согласие с мнением Лорен, так и раздражение или нетерпение. Но лицо его, как и прежде, оставалось безучастным.
