Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 21
Зоя присела на корточки и извлекла из-под тяжелого толкового словаря небольшую книгу в темно-зеленом твердом переплете, которая принадлежала ее маме. На обложке был изображен горный пейзаж, а над ним крупными темно-синими буквами написано: «В стране странностей».
Звонок прозвучал так резко и неожиданно, что Зоя вздрогнула: так всегда – даже если очень ждешь звонка, он все равно застает врасплох.
Бросив еще раз пристальный взгляд в бабушкино трюмо, она распахнула дверь. Так и есть, на пороге стояла мечта всей ее жизни – Вадик Фишкин собственной персоной.
– Привет! Ну что, нашла книжку?
– Нашла… ты проходи… Хочешь, я тебе свою комнату покажу? – бодро воскликнула Зоя, чутко уловив, что как только ее любимый получит желаемое, то немедленно испарится.
«Стесняется», – с нежностью подумала она, а вслух повторила:
– Проходи…
– Зачем? – искренне удивился Фишкин. – Я спешу. Меня внизу Колька Пустошкин из десятого «А» дожидается. Решили в кино махнуть, там клевый боевичок идет… Надо оттянуться после трудовой недели.
– Ты ж говорил, что сегодня над рефератом работать будешь, – кокетливо сощурилась Зоя.
– Да ладно, успеется, – отмахнулся Вадим. – Ну, давай тащи свой «источник знаний».
– А давай чаю попьем? Сейчас бабушка тортик принесет…
– Какой еще тортик? Слушай, запарила ты меня… Даешь книжку или как? – В голосе Вадима явно слышалось раздражение.
Зоя почувствовала, как нелепо прозвучало ее предложение, и немедленно залилась краской. «Вот дура, человек говорит, что спешит, а я со своим чаем лезу», – устыдилась она.
Больше поводов для удерживания Фишкина у нее не было. Секунду помедлив и ничего умного не придумав, Зоя с упавшим сердцем поплелась за книгой.
– На, держи… Можешь не торопиться, я ее уже много раз читала.
Фишкин уже собрался выйти на лестничную клетку, когда дверца платяного шкафа, видневшегося из комнаты, скрипнула и из его недр лениво выполз Чак. Видимо, он услышал голоса в прихожей и решил проверить, не собираются ли его оставить одного. Красавец-кот с достоинством прошествовал к хозяйке и стал тереться об ее светлые брюки.
– Британец! – оживился Фишкин. – Тот самый? Чем ты его кормишь, такого здоровущего?
Зоя, обрадовавшись, уже открыла было рот, чтобы изложить ежедневный рацион Чака, но тут же поняла, что вопрос был чисто риторическим.
– Ну, бывай, толстый, покедова! – попрощался с котом Фишкин и, небрежно кивнув Зое, помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки.
Захлопнув за Вадимом дверь, Зоя в полнейшем отчаянии плюхнулась в кресло. Она была раздосадована и обозлена. Злилась она в основном на себя саму. Сейчас, взглянув как бы со стороны на разговор с предметом своей тайной, как ей казалось, любви, она придирчиво анализировала каждое слово и каждый взгляд Вадима.
Правда, «взгляд» – это громко сказано, так как пытаться поймать бегающий взгляд Фишкина – дело безнадежное. Но влюбленную девушку эта не очень-то приятная особенность избранника абсолютно не смущала.
«Я просто клиническая идиотка! – в полном отчаянии накручивала себя Зоя, еле сдерживая подступившие к глазам слезы. – Навыдумывала какие-то отношения… чай с пирожными… Ему на самом деле нужна была книга и ничего больше! Он и обратился ко мне в самую последнюю очередь, сам же сказал, что всех уже обзвонил… А я, как полная дура, вырядилась, хорошо еще, на каблуки не взгромоздилась, вот прикольно смотрелась бы! Да он вообще не взглянул на меня ни разу, коту больше внимания уделил, чем мне… Еще и бабулю заставила за дурацким тортом бежать, вот стыдобища!»
Когда вернулась Татьяна Ивановна, держа в руке картонную цветную коробку, перевязанную веревочкой, Зоя находилась в самом разгаре самобичевания. Она мрачно посмотрела на коробку с тортом и, подняв на бабушку покрасневшие от слез глаза, виновато пробубнила:
– Ба, ты прости меня, ладно? Не нужен никакой торт… уже… Ты лучше скажи, ба, почему меня никто не замечает? Я что, такая неприметная или причина в чем-то другом? Может быть, у меня энергетика какая-нибудь дико отрицательная?
– Зоенька, девочка моя… – Татьяна Ивановна не смогла сдержать улыбку. Она поставила коробку с тортом на стол, подошла к внучке. – Энергетика у тебя что надо и внешность твоя здесь ни при чем… Помнишь, я говорила тебе, что первая любовь очень часто бывает невзаимной. Да и не первая тоже, если разобраться… – Бабушка провела рукой по Зоиным волосам. – И никакая ты не неприметная, а совсем даже наоборот. Ты достаточно привлекательна, чтобы нравиться ребятам, в тебе есть обаяние, и глаза у тебя хорошие, уж я-то вижу. Просто так бывает в жизни и, к сожалению, ничего с этим не поделаешь.
– Но если все так, как ты говоришь, почему я для него пустое место? Почему именно я? Почему, ба? – У Зои не было ни сил, ни желания прятать от бабушки свои чувства, тем более что ей было ясно: мудрая бабуля уже все поняла с полуслова.
– Хочешь совет? – Татьяна Ивановна лукаво посмотрела на Зою, выдержала паузу и продолжила, чуть понизив голос: – Постарайся выделиться из толпы хоть чем-нибудь. Мне кажется, в этом возрасте мальчишки падки на яркость, неординарность. Кстати, а ты уверена, что именно этот человек тебе нужен?
– Да, бабуля, именно этот! Он самый лучший, самый-самый, понимаешь? – дрожащим от слез голосом заявила Зоя.
– Ну и хорошо… А теперь давай чай пить. С тортиком. Не зря же я аж в супермаркет за ним бегала! В булочной у нас одни булочки с маком, да и то вчерашние.
Спокойный тон бабушки, ее непоколебимая уверенность, что с внучкой все в порядке, что никаких таких дефектов ни во внешности, ни в чем-то другом у нее нет, пусть не надолго, но все же успокоили Зою, и, слабо улыбнувшись, она поплелась накрывать на стол.
Дождавшись, пока бабушка уйдет отдыхать в свою комнату, Зоя принялась бесцельно бродить из угла в угол. Ее мысли разбегались в разные стороны, а порой снова норовили умчаться в заоблачные дали, но усилием воли Зоя возвращала их на грешную землю.
«Хватит, намечталась уже, фантазерка! Получила по носу и правильно получила!» – снова распаляла себя Зоя, но уже без особой злости. Она схватила с полки первый попавшийся сборник Вознесенского и наугад раскрыла его.
Стихи не пишутся – случаются,
Как чувства или же закат.
Душа – слепая соучастница,
Не написал – случилось так…
«Как все-таки здорово он пишет! Максимум смысла при минимуме слов… И слова-то все самые обыденные, каждодневные, а такой грустью веет от них!» – мысленно удивлялась чужому таланту Зоя.
Ей вдруг захотелось самой выразить свои рвущиеся на свободу чувства в стихотворных строчках. Просто попробовать. А что, если и у нее получится? Зоя уже успела узнать, что ее одноклассница Галя Снегирева пишет хорошие стихи, и позавидовала ей, что называется, белой завистью. Она вообще была уверена, что Бог не дал ей ни одного таланта или просто даже способности к чему-нибудь, поэтому совершенно искренне восхищалась людьми, умеющими петь, играть на музыкальных инструментах, рисовать, танцевать, сочинять стихи и прозу, смешить публику или же, наоборот, заставлять ее рыдать. Неуверенность в себе и природная застенчивость катастрофически мешали Зое попробовать себя в творчестве. Но сейчас она, возможно впервые в жизни, испытала столь сильные эмоции, пусть даже со знаком «минус», которые оттеснили все ее комплексы и неуверенность в себе на задний план.
Ознакомительная версия. Доступно 5 страниц из 21
