Большая пестрая бабочка промелькнула мимо их столика, и Тэсс некоторое время следила за ней взглядом, прежде чем задать следующий вопрос:
— А как насчет самого Ралфа? Он что-то значит для тебя?
Кейт долго молчала, прежде чем ответить:
— Ничего не значит. Мы просто виделись дважды, вот и все. К тому же в первый раз я была не в том состоянии, чтобы оценить его по достоинству.
Тэсс понимающе кивнула:
— Ага, у тебя был настолько сильный шок, что ты сразу помчалась ко мне выяснять, кто он такой.
— Ну хорошо, он произвел на меня впечатление. Но он даже не позвонил мне с тех пор, как я побывала в его доме, чтобы поблагодарить еще раз.
Обхватив чашку двумя руками, Тэсс пристально посмотрела на Кейт.
— А ты бы хотела, чтобы он позвонил?
— Да нет… конечно… хотя, может быть…
«Да, разумеется, да!» — в тот же миг воскликнул внутренний голос, показавшийся Кейт столь громким, что было удивительно, как Тэсс могла его не услышать. Ведь она так надеялась, что Ралф даст о себе знать. Она не могла ошибиться, неправильно истолковать его взгляд. Даже то, что он спас ей жизнь, не имело здесь первостепенного значения.
Конечно, Ралф не знал номера ее телефона, но ведь он мог просто позвонить на студию. Его молчание задевало Кейт гораздо сильнее, чем она согласилась бы признаться даже лучшей подруге.
Тэсс взглянула на Кейт и резким движением поставила чашку на стол.
— Ради всего святого, приди в себя! Ты не можешь вечно сидеть у телефона и ждать. В конце концов, почему бы тебе самой не позвонить ему?
Все верно, Кейт уже доводилось продолжать завязавшиеся знакомства подобным образом. Но Ралф — это особый случай. Не то чтобы она боялась, что он вообще не захочет разговаривать с ней. Просто медлила, в надежде, что Ралф первым попытается разыскать ее.
Кейт снова глубоко вздохнула:
— Понятия не имею, зачем ему нужно скрываться от всех. Конечно, нелегко жить с такой популярностью, но, по-моему, у него есть и какая-то другая причина.
Тэсс пожала плечами:
— Мне почти ничего не известно. Была какая-то история в прошлом, после которой он решил порвать с прежней жизнью. А может, просто устал от славы. — Она хмыкнула: — Наверняка ты единственная женщина из тысячи, которая не знала его в лицо.
— Я никогда особенно не увлекалась автоспортом, — объяснила Кейт. — Правда, его лицо сразу показалось мне знакомым, но было не до того, чтобы вспоминать, где я могла его видеть. И потом, при моей работе кто угодно покажется знакомым.
— Однако не все они спасают тебе жизнь, — ответила Тэсс и улыбнулась. — Право же, ты ему явно небезразлична.
Кейт в немом изумлении уставилась на подругу.
— О таком искусственном дыхании, которое устроил тебе Ралф Хойт, любая женщина могла бы только мечтать.
— Но не я! — возразила Кейт явно с излишней горячностью. — Так или иначе, к чему весь этот разговор? Скорее всего я никогда больше его не увижу.
Произнося эту фразу, она подумала, что пытается искушать судьбу, и в этот момент услышала позади знакомый низкий голос:
— Доброе утро.
В горле у Кейт пересохло, и она смогла вымолвить лишь одно-единственное слово:
— Ралф!
— А мы только что говорили о вас, — непринужденно сказала Тэсс, слегка толкнув подругу ногой под столом.
— Это Ралф Хойт. А это Тэсс Маринер, — представила их друг другу Кейт. — У нее самый большой фотоархив на побережье.
Ралф взглянул на Тэсс с интересом:
— Мы не могли встречаться раньше?
Она кивнула:
— Удивительно, что вы помните. Я тогда была дружна с Кевином Финци, который…
— …Был одним из спортивных обозревателей в те времена, когда я еще участвовал в гонках. Вы по-прежнему с ним?
— Нет, разошлись пару лет назад. Так что сейчас я в свободном полете.
Кейт готова была убить подругу на месте, понимая, чего та добивается.
— Присоединяйтесь к нам, — предложила неугомонная Тэсс. И, видя, что Ралф колеблется, добавила: — Мне нужно уходить. Я только что вспомнила об одной срочной работе. Но Кейт будет рада составить вам компанию. Желаю хорошо провести время.
Да уж, хорошо провести время! Кейт охватила настоящая паника, когда Ралф уселся напротив нее и, подозвав официанта, попросил принести еще кофе. Он заказал черный, и Кейт поймала себя на том, что старается запомнить любые мелочи, связанные с ним. Она обратила внимание даже на подробности, незамеченные раньше, — например, на темные волосы, что курчавились в открытом вороте его рубашки и выглядели такими приятными на ощупь.
— Вы можете не оставаться, если у вас есть дела, — сказала Кейт, как только нашла в себе силы хоть что-то произнести.
— Если у меня и есть дела, я, займусь ими позже, — ответил Ралф. — Но сейчас мне гораздо приятнее находиться здесь.
— Да, сегодня чудесный день, — согласилась Кейт, предпочитая оставаться на нейтральной почве. В конце концов, с его стороны это не более чем простая вежливость.
Взгляд Ралфа задержался на ней, и в глубине его глаз промелькнули солнечные искорки.
— Воистину чудесный, — подтвердил он своим глубоким низким голосом, явно вкладывая в слова двойной смысл.
Он отпил глоток кофе, и тоненькая струйка пара, поднявшаяся к его лицу, казалось, развеяла повисшую между ними напряженность.
— Что вы делаете здесь? — спросила Кейт непринужденным тоном.
— У меня свой бизнес в городе, — уклончиво ответил он. — Вы полностью пришли в себя после аварии?
Кейт почувствовала досаду. Интересно, удастся ли ей когда-нибудь добиться от Ралфа прямого ответа на вопрос?
— Я прекрасно себя чувствую, спасибо, — натянуто улыбнулась она. — На студии, похоже, простили мне разбитый автомобиль, хотя нового пока не дали, так что приходиться обходиться такси. — Разговор об аварии еще раз напомнил ей о счастливом избавлении. Если бы Ралфа не оказалось поблизости…
— Вы остались в живых — это главное, — сказал он, словно прочтя ее мысли.
— Благодаря вам. Конечно, вам в отличие от большинства людей часто приходилось рисковать жизнью, но вы не колебались ни минуты…
— Кто угодно мог бы сделать то же самое, — возразил Ралф.
— Но не сделал. — Кейт собрала все свое мужество и спросила: — И все-таки, почему вы так не хотели, чтобы вас увидели по телевизору? Это как-то связано с тем, из-за чего вы оставили гонки?
— А что, если мне с лихвой хватило прежней славы, — ответил он, хотя Кейт чувствовала, что это только часть правды. Ей хотелось сказать об этом, но Ралф опередил ее: — Вас не раздражает, что вы всегда в центре внимания, что бы ни делали?
