Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
Супруги переглянулись снова.
– Мы никуда не собираемся! – возмущенно ответила Алена, как будто я обвинила Южиных в неприличных намерениях. – Никуда!
– Ладно. Тогда я буду в гостиной. А если все-таки передумаете и куда-нибудь соберетесь, предупредите меня, хорошо?
Алена скованно кивнула. Я вышла, аккуратно прикрыла за собой дверь. Да, ребятам не позавидуешь – властная Люба запугала их до состояния инфузорий.
Я быстро, но очень внимательно осмотрела квартиру, потом устроилась в гостиной и принялась разглядывать обстановку. Икона Матроны Московской мирно соседствовала с китайским свитком, на котором золотом были выведены иероглифы. Китайский я знаю не очень хорошо, но вон тот иероглиф, по-моему, означает «процветание». Что ж, логично – что-нибудь да поможет… Для бывших атеистов такое смешение вообще очень характерно.
Мебель дорогая, но себе бы я ни за что такую не выбрала – слишком уж отдает «Тремя мушкетерами». Почему-то имитация эпохи Людовика Тринадцатого необычайно привлекательна для состоятельных дам. Может, когда все они были пионерками, то дружно смотрели фильм с роскошным Олегом Табаковым в роли короля? «Первая часть Марлезонского балета!»
На всем лежал отпечаток могучей личности госпожи Южиной. Одежда покойного Петеньки занимала от силы одну шестьдесят четвертую от общего объема шкафа в супружеской спальне. Все, что принадлежало молодым, было, очевидно, спрятано в их собственной комнате. Вещи в квартире чем-то неуловимо напоминали хозяйку – то ли внушительными габаритами, то ли избытком позолоты, то ли общим выражением простодушного богатства.
Я прикинула, кому можно позвонить по поводу гибели Петеньки, и остановила свой выбор на Гале Мироновой. Майор Миронова была типичная «капитанская дочка». Не то чтобы Галя напоминала героиню произведения Александра Сергеевича Пушкина. Просто ее отец, а до того и дед служили в милиции, так что Галина была потомственный сыскарь. Отец Галины закончил карьеру в чине капитана (он вышел на пенсию по состоянию здоровья после тяжелого ранения) и обожал давать дочке советы по работе, на что она мне частенько жаловалась. Вот так Галя и получила свое прозвище. Мы несколько раз пересекались с Мироновой по некоторым делам. Баба она была неплохая, спокойная и невредная. Да и мне кое-чем обязана. К примеру, в «Деле о покойной новобрачной» я ей здорово помогла. Так что я смело набрала номер ее мобильного.
– Здорово, Охотникова! – обрадовалась мне Галина. – Подскочишь ко мне, кофейку попьем, потрындим о своем, о бабском? Или ты по делу?
– По делу, Галь! – вздохнула я.
– Трудого-о-олик! – с укоризной протянула майор Миронова и тут же перешла на деловой тон, – ну, не томи, излагай.
– Петр Южин, пятьдесят лет. Огнестрел, выжил. Потом повторное покушение в больнице, успешное.
– Ну? – напряглась капитанская дочка. – Мое дело-то. Откуда в курсе?
– Охраняю родственников по поручению вдовы, – отрапортовала я.
– Уф, Охотникова, умеешь ты устроить человеку переживание, – вздохнула Галя. – А я-то думала… Ну, и какой тебе в этом интерес? Охраняешь себе и охраняй…
– Неувязочка имеется, – сообщила я. – Вдова уверена, что ее престарелую свекровь восьмидесяти с лишком лет тоже убили. А теперь примутся охотиться на остальных родственников до третьего колена.
– Сериалов про ментов меньше надо смотреть! – в сердцах отозвалась Миронова. – А то насмотрятся, и за каждой помойкой им мерещатся убийцы! Гражданка Южина тысяча девятьсот двадцать восьмого года рождения погибла в результате ДТП. Переходила дорогу в неположенном месте. И все.
– А водила, я так понимаю, с места происшествия скрылся, – не вопросительно, а утвердительно сказала я.
– Само собой. Там камер нету, участок дороги не просматривается. А че, Жень, ты ей поверила, вдове?
– Пока не знаю, – протянула я задумчиво и, сердечно попрощавшись с майором Мироновой, нажала «отбой».
Петр Южин укоризненно глядел на меня с портрета.
– Кто же тебя убил, сердечного? – кивнула я фотографии. – Кому ты помешал со своими перипатетиками, а?
Тут у меня возникло неприятное ощущение в позвоночнике. Так у меня всегда бывает, когда кто-то смотрит в спину. Я обернулась. На пороге гостиной стояла беременная невестка Южиной и таращила на меня голубые глаза.
Так началась моя жизнь в семействе Южиных. Жизнь эта была проста и незамысловата. Каждое утро я провожала Никиту на работу – молодой человек трудился в банке неподалеку от дома. Оставаться с Никитой мне смысла не имело – в здании банка была первоклассная охрана, а парень в течение дня никуда не выходил, даже обедал на рабочем месте. Вечером я забирала «мальчика» и приводила домой. Алена всего дважды выбралась в женскую консультацию. Оба раза я ее сопровождала, и все прошло тихо-мирно. В отсутствие Любы жизнь в квартире замирала – молодые передвигались тихонько, в мягких тапочках, разговаривали вполголоса. Телевизор смотрели на минимальной громкости. Алена оказалась страстной любительницей отечественных сериалов «про жизнь», так что целыми днями торчала у экрана.
Вечером возвращалась с работы Южина, и квартира оживала – шкворчала на сковородке яичница с салом, помидорами, сыром, ветчиной и оливками. Громко орало «Радио-дача». С шумом лилась вода в ванну, пахло ароматной пеной. Южина занималась домом сама – она ловко и умело вытирала пыль, мыла посуду, да и готовила тоже хозяйка. «Как это я к своей плите кого-то подпущу? – изумилась Люба, когда я задала ей простой вопрос, почему при такой занятости она не наймет помощницу по хозяйству. – Я все сама делаю! Что я – безрукая? Вот только окна мыть не люблю – высоты боюсь с детства. Для этого я всегда специального человека нанимала. А так все сама! Я, Жень, не какая-нибудь там, я русская баба. А русская баба – она кто? Она конь с яйцами! Правда, Аленка?»
И Южина громко хохотала над собственной немудрящей шуткой, а невестка только кисло улыбалась. Я сразу поняла, по какому принципу Никита нашел себе жену. Бедный мальчик искал человека, диаметрально противоположного по характеру своей матери…
В первый же вечер мы с хозяйкой перешли на «ты».
– Я ведь, Жень, из простых, – доверительно сообщила мне Южина. – Из деревни родом. Не то что Петенька. У него вся семья была – фу-ты ну-ты, ножки гнуты! Когда он на мне женился и привел знакомить с родителями, его мамаша мне выговаривала, что я пирог руками ела. Ну и что? Зато Петенька за мной всю жизнь как за каменной стеной прожил! Я и зарабатывала, и обстирывала, и ребенка растила. А он диссертацию писал. А я все равно его любила, – пригорюнилась Люба и тяпнула рюмку водки. Вообще при каждой трапезе на столе появлялось спиртное, но понемножку, «для веселья», как объяснила мне хозяйка. «А иначе на фига жить, Жень?»
Несмотря на предельную простоту, Люба была женщина умная и хваткая. Южина владела пятью магазинами, торговала элитным постельным бельем и всякими качественными подушками, одеялами. Дело ее процветало, Люба сама водила новенькую «Нексию» ярко-помидорного цвета.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
