– Хорошо бы было расспросить об этом маму, – продолжала девушка, – но ее больше нет, и спросить не у кого.
– А ваш отчим? – напомнил ей Алекс.
– Пожалуй! – согласилась она. – Но не сейчас, а позднее. Мама долго и тяжело болела, и год выдался для него крайне тяжелым. Едва ли он захочет говорить сейчас о мамином прошлом.
– Но есть же и другие люди! Кто-то же есть!
– Если бы такие люди были, я бы не явилась к вам! – неожиданно вспылила она.
– Как девичья фамилия вашей матери?
– Сара Грегори. А что?
– Да так, ничего! – ответил Алекс, но на всякий случай отложил этот факт в своей памяти.
Джулия взглянула на настенные часы и тихо ойкнула:
– Ой, мне пора бежать! В нашем ресторане сегодня семейный праздник, день рождения тети Люции.
– Это ресторан Демарко в Рыбацкой бухте? – Он впервые соотнес фамилию девушки с известным в городе заведением, славящимся своими блюдами из морепродуктов.
– Да! Сегодня соберется вся наша большая семья, все тридцать семь человек.
– Да, действительно, большая семья! – согласился Алекс.
– Будет весело!
– Ну, вот видите! А вы ищите на свою голову какие-то приключения!
– Ничего я не ищу! – обиделась Джулия.
– Еще как ищете! Иначе бы не вообразили себе, что вы – это та самая девочка с фотографии.
– Это вы вообразили себе такое! А я просто хотела расспросить вас о девочке.
– Что, по сути, одно и то же.
– Нет, не одно и то же! Это совсем другое! Все, с меня довольно! Извините за беспокойство. Забудьте о моем визите к вам!
Джулия круто развернулась и ушла с высоко поднятой головой. Алекс улыбнулся собственным мыслям. Она была не первой блондинкой, которая удалялась от него с таким непреступным видом, но первой, которую он точно не забудет. С нее – довольно, а вот с него – еще нет. В отличие от Джулии, у него есть с кем поговорить. Напрасно он избегал встреч с матерью. Самое время позвонить ей.
Кейт Мэннинг обожала всякие светские мероприятия, особенно те из них, где она была центром внимания. Как, например, сегодня вечером. Разумеется, прием был устроен в честь ее покойного мужа Чарльза Мэннинга, чьи работы были представлены на фотовыставке, но последнее обстоятельство имело второстепенный характер. В конце концов, Чарльза уже нет в живых целых двадцать пять лет, а она пока еще, слава богу, жива и продолжает жить. Кто-то, быть может, усмотрел бы в таком подходе к вещам исключительный прагматизм, но Кейт вообще была практичной женщиной. Недаром свою любовь к мужу она похоронила вместе с ним.
Сегодня у нее за спиной были шестьдесят два года жизни и два неудачных брака в течение последних двадцати лет, после которых она снова взяла себе фамилию первого мужа. Выставка работ Чарльза Мэннинга позволила ей вернуться в высшее общество, из которого ее исключили на какое-то время, и уж теперь-то она была твердо намерена остаться в его списках до конца своих дней. Ее перестали приглашать на все важнейшие светские мероприятия три года тому назад, после того как разразился громкий скандал с ее третьим мужем, известным в городе муниципальным чиновником, которого обвинили в связи с несовершеннолетней. Беднягу немедленно изгнали из рядов членов муниципалитета, а его жену так называемые друзья-приятели подвергли остракизму. Но вот она снова в седле! Она вернулась разыграть роль безутешной вдовы великого мастера фотодела, и тут соперниц у нее не было.
К тому же ей недавно пришла в голову дельная мысль, как увеличить свой доход, предложив фотографии Чарльза какому-нибудь книгоиздателю. Конечно, она не бедствовала в привычном понимании этого слова, но жизнь в обществе всегда сопряжена с большими расходами, так что лишние деньги никак не помешают. А если все еще сохранился интерес к фотографиям Чарльза, то почему бы не дать людям возможность приобретать альбомы с его работами? Надо только заручиться поддержкой Алекса. Правда, сын – точная копия своего отца. Такой же упрямый, неуловимый и вечно шляется вдали от дома. Неудивительно, что он до сих пор ходит в холостяках! Для него, как и для его покойного отца, работа – это главный смысл жизни. Ну и какая женщина уживется с таким мужчиной?
– Кейт, рад тебя видеть!
При виде Стэна Гардинга, одного из ближайших друзей Чарльза, который когда-то даже был у них шафером на свадьбе, Кейт немедленно выбросила из головы все неприятные мысли. Гардинг работал вместе с Чарльзом все последние годы его жизни, был его редактором. Но сейчас он занимался в журнале только специальными проектами, в частности выступил куратором и этой фотовыставки и даже лично участвовал в подборе фотографий для экспозиции.
Красивый мужчина, всего лишь на несколько лет старше самой Кейт, высокий, худощавый, с благородной сединой и мужественным лицом. Пожалуй, он был одним из самых интересных и умных мужчин, которых повидала на своем веку Кейт Мэннинг. Когда-то давным-давно он был женат, но его жена угасла от рака в тот же год, когда они с Чарльзом решили расстаться, и больше Стэн не женился. Какое-то время после смерти мужа Кейт тешила себя надеждой, что у них со Стэном что-то получится, но его преданность покойному другу была столь безграничной, что ей осталось лишь смириться и довольствоваться только дружбой.
– Здравствуй, дорогой! – приветливо улыбнулась она ему, подставляя щеку для дежурного поцелуя.
– Ну, как здесь? Не скучаешь?
– С твоим приходом точно не буду!
– Как всегда, тонкая лесть! – усмехнулся он.
Конечно, она постаралась!
– Представляешь, какой резонанс получила выставка! Ты только взгляни, сколько людей явилось на этот прием!
И действительно, огромный зал был до отказа забит мужчинами в смокингах и женщинами в нарядных коктейльных платьях. Официанты неслышно скользили между разбившимися на группы гостями, предлагая шампанское и всевозможные закуски, над приготовлением которых трудился один из лучших поваров Сан-Франциско.
Да, не зря она старалась и хлопотала вокруг этой выставки! Разумеется, устроить одной такой грандиозный прием ей было бы не под силу, но в его организации есть львиная доля ее участия, и пока все идет на редкость гладко.
– Отличная организация! – прокомментировал увиденное Стэн, оглядываясь по сторонам. – Чарльз бы тобой гордился.
Вот тут у Кейт не было полной уверенности. Покойный муж терпеть не мог всякие светские рауты. Да и вообще, он совсем не занимался популяризацией своих работ. Прижизненная слава его мало волновала. Он даже просил, чтобы журнал печатал его фотографии без указания имени автора. Такого самоуничижения Кейт никогда не могла понять.
– Я думал, Алекс тоже здесь! – медленно проговорил Стэн, еще раз обозрев толпу. – Джо сказал, что он уже вернулся.
Вот так! Вернулся и даже не позвонил ей! Кейт почувствовала себя уязвленной. Не то чтобы они с сыном были особо близки. Он даже ребенком чурался ее, а с возрастом пропасть между ними лишь увеличилась. Алекс винил ее в том, что это она разрушила семью. А потом Чарльз погиб, и сын почти возненавидел ее. Его неприязнь к ней не проявлялась открыто, но она всегда тлела подспудно, и Кейт хорошо знала это, хотя никогда не заводила с сыном разговоров о его чувствах к ней.
