- Но в особенности прискорбно, - заключил падре Валиньяно, - что в прошлом он тоже исповедовал нашу веру и даже принял крещение...
Возможно, в будущем мне еще доведется писать Вашему преосвященству об этом гонителе христиан... Как бы то ни было, падре Валиньяно, человек весьма осторожный - хотя бы по причине своего высокого положения в Ордене, - все же не смог противостоять нашему воодушевлению, в особенности страстной убежденности Гаррпе, и дал согласие на наш отъезд в Японию. Итак, жребий брошен... Во всяком случае, пока нам уже удалось во славу Господа и ради спасения души японцев добраться на Восток. Возможно, впереди нас ждут трудности и опасности куда страшнее тех, что довелось испытать во время плавания вокруг Африки. Но недаром в Писании сказано: «Когда же будут гнать вас в одном городе, бегите в другой»[6]. В душе моей звучат слова Апокалипсиса: «Достоин Ты, Господи, приять славу и честь и силу; ибо ты сотворил все и все по Твоей воле существует и сотворено»[7]. Когда я вспоминаю эти строки, все прочее представляется попросту недостойным внимания.
Как я уже писал Вашему преосвященству, Макао лежит в дельте большой реки, на многочисленных островках, Как все города на Востоке, он не имеет крепостных стен, поэтому непонятно, где кончается город; это скопище убогих лачуг китайцев, сложенных из засохшей серо-коричневой глины. Во всяком случае, ни один город или селение у нас в Португалии не похож на Макао, так что вряд ли Ваше преосвященство может составить себе хоть какое-то представление о здешних местах. Говорят, будто в Макао проживает около двадцати тысяч человек, но эта цифра никак не может быть точной. Единственное, что напоминает здесь о нашей родине, так это дворец губернатора в центре города, здание торговой фактории в португальском стиле и одна-единственная мощенная камнем улица. Пушки повернуты к гавани, но, к счастью, их еще ни разу не пришлось пускать в дело.
Китайцы в подавляющем большинстве своем равнодушны к нашей религии. В этом отношении Япония поистине предрасположена к восприятию христианской веры более, чем любая другая страна Востока; это отмечал еще святой Франциск Ксавье. Но вот ирония судьбы: с тех пор, как японское правительство запретило своим судам покидать пределы страны, вся торговля шелком-сырцом сосредоточилась в руках португальских купцов в Макао, так что, как говорят, вывоз шелка из гавани Макао в этом году значительно возрастет - до четырехсот тысяч золотых против ста тысяч в прошлом и позапрошлом годах.
* * *
Сегодня я могу сообщить Вашему преосвященству счастливую весть. Вчера нам наконец-то удалось свести знакомство с одним японцем. Говорят, что раньше в Макао было довольно много японцев - купцов, монахов, но после злополучного указа о закрытии страны японцы перестали сюда приезжать, а потом и последние, что еще оставались здесь, тоже вернулись на родину. Сам Падре Валиньяно, хорошо знающий здешнюю обстановку, уверил нас, что в городе нет ни одного японца, как вдруг счастливый случай позволил нам узнать, что некий японец живет здесь среди китайцев!
Вчера мы под дождем отправились в китайский город подыскивать судно, которое могло бы доставить нас в Японию. С трудом удалось отыскать подходящую джонку; теперь следовало нанять матросов и шкипера. В дождливую погоду этот несчастный городишко выглядит еще более жалким. Улицы, море - все кругом сплошь серого цвета. Китайцы попрятались по своим лачугам, похожим скорее на хлев, чем на человеческое жилье; на раскисших дорогах ни души. Сам не знаю почему, эти дороги и навели меня на мысль о тяготах человеческой жизни, и в сердце закралась грусть.
Заглянув к знакомому китайцу, мы рассказали ему о нашем деле, и тот сразу же ответил, что здесь, в Макао, живет японец, который мечтает вернуться на родину. По нашей настоятельной просьбе сын хозяина тотчас же побежал за этим японцем.
Затрудняюсь описать вам этого первого в моей жизни японца. В комнату вошел оборванный подвыпивший человек. Зовут его Китидзиро, на вид ему лет сорок. Отвечая на наши расспросы, он мало-помалу разговорился: по его словам, он рыбак из провинции Хидзэн (это близ Нагасаки); попал сюда еще до восстания в Симабаре - сбившись с курса, заблудился в море, но был спасен португальским судном. Даже во хмелю выражение лица у него хитроватое. Разговаривая с нами, он смотрел в сторону, избегая встречаться взглядом.
- Вы христианин? - спросил Гаррпе. При этом вопросе Китидзиро вдруг умолк. По правде сказать, не пойму, почему вопрос Гаррпе смутил его. Сперва он казался не слишком словоохотливым, но постепенно стал разговорчивее и рассказал о преследованиях христиан на острове Кюсю. Говорит, будто сам видел, как в провинции Хидззн, в деревне Курасаки, по приказу местного князя казнили на «водяных крестах» свыше двадцати христиан. Вот что такое «водяной крест»: у побережья в морское дно вбивают деревянный столб с перекладиной и привязывают к нему обреченного. Когда наступает время прилива, вода доходит до пояса. Жертва постепенно слабеет и примерно через неделю испускает дух в страшных муках. Пожалуй, даже римский император Нерон не додумался до такой чудовищной казни...
Странное дело: шепотом рассказывая нам об этом жутком зрелище, Китидзиро внезапно умолк, а потом вдруг замахал руками, будто отгонял от себя эти воспоминания. Возможно, среди тех мучеников были его друзья или близкие, и мы, сами того не ведая, вложили персты в отверстые раны.
- Так, значит, вы все-таки христианин? - опять настойчиво спросил Гаррпе.
- Нет, нет! - замотал головой Китидзиро. - Что вы...
- Но вы хотите вернуться в Японию. А мы, по счастью, присмотрели суденышко, и у нас есть деньги, чтобы нанять матросов. Так что, если вы хотите отправиться вместе с нами...
В мутных от хмеля желтоватых глазах Китидзиро блеснула хитринка; обхватив колени руками, он принялся уверять нас, точно оправдывался, что просто хочет увидеть родителей, сестер и братьев - вот единственное его желание.
Мы тотчас же начали договариваться с этим нерешительным, робким японцем. В темной грязноватой комнатушке с нудным жужжанием роились мухи, пол был усеян пустыми бутылочками из-под вина. Но что нам оставалось - ведь, высадившись в Японии, мы очутимся в совершенно незнакомом нам месте. Нужно будет отыскать христиан, которые укрыли бы нас и помогли хотя бы на первых порах. Чтобы найти их, нам не обойтись без этого человека.
Прежде чем согласиться, Китидзиро долго раздумывал, отвернувшись лицом к стене, но в конце концов ответил утвердительно. Конечно, для него это довольно рискованное предприятие, но все же он решился - как видно, понял, что, упустив такой случай, может быть, уже никогда больше не увидит Японии.
* * *
При содействии падре Валиньяно нам, кажется, удается заполучить большую джонку. Но как неверны и обманчивы людские расчеты! Сегодня нам сообщили, что лодка сильно источена белыми муравьями. А здесь так трудно достать смолу и жесть!
* * *
