Боги, я, конечно, ожидала подобной реакции со стороны кахэ и соответственно подготовилась, улучшив свою реакцию с помощью чар и зелий. С такими ухищрениями реальной опасности для меня не было… Но боги, как же страшно… Именно это и называется «заглянуть в глаза смерти». У моей смерти были лиловые глаза с неуловимо-нечеловеческим разрезом.
Риэнхарн Аэн сидел на полу в допросной, прижавшись спиной к двери. Он проиграл. Окончательно и бесповоротно проиграл. Все и всех. Теперь уже точно не может быть хуже. В их руках и племянник, а мальчишка не виноват ни в чем, кроме того, что слишком привязан к нему. Таэль слишком молод, он не должен умереть, поэтому придется рассказать людям все. А расспросы смертных не ограничатся только убийством дочери герцога, в этом кахэ был уверен. Они попытаются вытянуть из него тайны Дома Эррис, и ему, Риэнхарну, славившемуся своей силой воли и выдержкой, придется все рассказать: страшно подумать о судьбе Таэля, если Риэнхарн откажется выполнять требования. Да и из мальчишки они выбьют все, что только можно. Раньше Риэнхарна ожидала только смерть, теперь еще и позор.
По щекам кахэ покатились слезы, злые слезы унижения и отчаяния, которые он не смог сдержать…
ГЛАВА 2
Когда охранник вернулся на свой пост, его встретила раздраженная ларэ Тьен, ледяным тоном отчитала за отлучку и пригрозила написать рапорт. На моем лице не было ни малейшего следа страха, который заставил трястись десять минут назад, и выглядела я совершенно так же, как обычно. Это вернуло прежнюю уверенность в себе и заставило расправить плечи.
Впрочем, когда стражник выводил из допросной кахэ, тот тоже выглядел вполне спокойным. Даже иссиня-черные волосы были приглажены. Как ему это удалось после удара по голове и падения? Одно слово — нелюдь.
— Встретимся завтра, ларо, — улыбнулась я проходящему мимо кахэ. Тот вздрогнул и посмотрел на меня, как ребенок на голодного упыря.
Отлично. Риск был велик, но игра того определенно стоила. Теперь почтенный ларо Аэн расскажет все интересующее меня, а может быть, даже больше.
Охранник заметил ужас моего «клиента» и теперь глядел на меня со священным трепетом. Ко мне и так относились с закономерной долей опаски, а уж теперь, когда я довела до такого состояния высокомерного и бесстрашного кахэ, будут тихо бояться до икоты.
А вот рассказывать о происхождении подозреваемого начальнику совершенно не стоит. Он, разумеется, не устоит перед соблазном выслужиться и тут же передаст кому следует такой лакомый кусочек, как кахэ из правящего рода Дома Эррис. Его величество, скорее всего, не упустит шанса надавить на южных нелюдей. А я не собираюсь допускать того, чтобы кто-то совался в мое расследование, пускай это будет даже король, защищающий государственные интересы. Я хочу закончить это дело.
Дома меня ждали две голодные твари: кот и малолетний кахэ, который тоже кушать хотел и которого сырой рыбой не накормишь. Я готовить умею и люблю, но после экстремальной беседы с дядей этого милого юноши я была чудовищно вымотана. Но и отдавать собственную кухню на разорение существу мужского пола я тоже не хотела, прекрасно понимая: это будет хуже, чем нашествие орков, поэтому пришлось со стоном идти готовить ужин, он же обед. Да, еще надо вернуть фамильное украшение законному владельцу, Таэллон и так дал мне его скрепя сердце только потому, что я заявила, мол, это очень необходимо для благополучия ларо Риэнхарна.
Парень очень беспокоился за родича и поминутно спрашивал, как там его дядя. Я вдохновенно вещала, что ларо Риэнхарн чувствует себя хорошо, скучает по племяннику и надеется, что скоро вся эта странная история разрешится ко всеобщему удовлетворению. Не рассказывать же кахэ, как я попыталась довести его дядю до истерики, и он мне едва шею не свернул, а потом я ему угрожала. Думаю, Таэллон меня не поймет.
— А почему вы не расскажете своему начальству, кто мой дядя? Возможно, тогда они внимательнее отнесутся к нему… — робко спросил у меня кахэ.
Я в тот момент резала помидоры и, несмотря на всю имеющуюся выдержку, едва не отхватила себе палец.
— Ларо Таэллон, вы представляете, что говорите? — проникновенно и ласково поинтересовалась я у младшего кахэ.
— Д-да… — судорожно кивнул Таэллон — он понял: я не одобряю его предложение, но не понял почему. — А что тут такого?
Ларо Таэллон, вы хорошо помните, к какому Дому имеете честь принадлежать? — решила объяснить все подробно я.
— Да.
— А вы в курсе, какое влияние имеет ваш Дом? — мягко продолжила я.
— Да, — подтвердил он, по-прежнему ничего не соображая.
— А вы представляете, что может сделать наш король, если в его руках окажется представитель вашего Дома, да еще носящий черное?
— Но… — опешил нелюдь, видимо, начиная что-то понимать.
Вам следует помнить, ларо: люди не слишком доброжелательно относятся к вашей расе, и вести себя соответственно.
— Но, ларэ, вы же… — попытался было запротестовать он.
— Я — особый случай, для меня установление истины важнее, чем торжество чьих-то интересов, ларо Таэллон. Поэтому я и не спешу сообщить вышестоящим, кто оказался в руках стражи. Поэтому я и не передала дело вашего дяди в суд. Я не хочу, чтобы его повесили просто как самого удобного козла отпущения. Мне нужен настоящий преступник. И не стоит думать, ларо Таэллон, будто я воплощенная добродетель и стала бы помогать вам из любви ко всему живому.
— Я и не думаю, ларэ Тьен, — заверил кахэ, но по его снулой физиономии я поняла: думал, да еще как. Потрясающая наивность в его возрасте. Я уже в десять лет прекрасно понимала, что из любви к ближнему никто и пальцем не пошевелит, а если кто-то помогает другому, то ищи корыстный интерес. Иначе в этой жизни просто не бывает. Хотя иногда хочется…
Таэллон уписывал мою стряпню за обе щеки, забыв о каких бы то ни было манерах, видимо, слишком проголодался. Я со скрытым чувством удовлетворения наблюдала, как кахэ ест. Вообще, кормить мужчин — это огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие. Особы женского пола в этом смысле совершенно бесполезны, поскольку, как правило, обеспокоены проблемой лишнего веса, едят мало и без особого желания или с кислой миной «я хочу есть, но мне нельзя». Мужчины по большей части об этих проблемах даже не подозревают, поэтому едят с охотой и столько, сколько душа пожелает. Приятно.
— Ларэ Тьен, как опытный дознаватель, скажите: вы думаете, мой дядя виновен? — Как только кахэ наелся, то снова начал говорить, и не нужно иметь дар ясновидения, чтобы догадаться о теме нашей беседы.
Я прикрыла глаза и стала вдумчиво сопоставлять все известные мне факты и все свои впечатления о старшем нелюде: реакции, мимика, жесты. Язык тела может очень многое рассказать, даже то, что хочется скрыть. В моей голове начал работать идеально выверенный механизм, который был создан во время моего обучения в академии. Никаких эмоций, никакого «первого взгляда», всему этому нет места в ходе расследования, использовать нужно только факты.
