Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
— И смените алый мундир на стёганый халат служителя Благого Вестника?
Эрл едва заметно поморщился — с некоторых пор он мог позволить себе кое-какие вольности. Но императрица напомнила о печальной судьбе двоюродного дяди, решившего уйти от мирской суеты в обитель, тем самым оставив в дураках не только род Эрдалеров, но и лорда-протектора лично. Сволочь, утащил с собой фамильный меч, подаренный основателю рода самим Альбином Великим. Зачем монаху меч? Впрочем, старый хрыч не прервал традицию, получив стрелу в живот при осаде монастыря. Тёмные как нельзя удачно сыграли на руку судьбе рода, а целители лишь развели руками, признаваясь в бессилии.
При мысли о целителях захотелось плеваться — за многие века эти недотёпы так и не научились лечить раны от роденийского оружия. Неудачники, только и умеющие за громадные деньги вживлять под кожу престарелым знатным потаскухам золотые нити с наведённым мороком вечной молодости. И неспособные на что-нибудь более полезное. Или способные? В самом деле, стоит попробовать разорвать замкнутый круг, когда лекарь не имеет собственных крестьян для подпитки сил, а слабому ни за что не дадут для прокорма пару-тройку деревень. Даже хутора захудалого не видать ему, как своих… короче, ни за что! Потому что не за что!
— Эрл? — голос императрицы удивительно мягок.
— Да, великодушная мониа?
«Похоже, я не на шутку увлёкся собственными мыслями. Видимо, старею…»
— Вы меня не слушаете.
— Но вы молчите, мониа, — ответил Эрдалер и занудно добавил: — Целых две с половиной минуты.
— Так ответьте на то, о чём я молчу.
Требование не застало лорда-протектора врасплох. Нет, он готовился к ответу заранее и ждал. Только вот готовиться и быть готовым — разные вещи. Застучала кровь в висках, и по спине побежал холодок… Не от страха или волнения, так организм реагировал на окутывающую эрла и императрицы «Ледяную пустоту», высшая степень которой считалась недоступной большинству живущих ныне магов.
— Я согласен, мониа.
— Филиорн! — впервые повелительница Пиктии назвала Эрдалера по имени. И вслед за словами резко встала. — Филиорн, мы объявим о помолвке на Большом Смотре!
— Конечно, дорогая.
— Филиорн! — императрица сделала шаг вперёд, положила руку на плечо лорда-протектора и спросила с несвойственной ей робостью: — Это и есть любовь?
«Нет, с-с-сандалли Вестника, это пляски биармийских шаманов! Вот дура! При чём тут любовь? Империи нужен наследник, а ты до сих пор не удосужилась…»
Эрл задавил попытку внутреннего голоса прорваться наружу. Склонил голову, прижав гладковыбритой щекой чуть дрожащие тонкие пальцы на своём плече, и вслух произнёс:
— Да, Лиза, это она.
А веселившиеся благородные д'оры не обращали внимания на вставшую между ними и троном стену. Зачем? У императрицы и Эрдалера наверняка есть важные государственные дела, но великодушная мониа не желает омрачать праздник верных воинов заботами и тревогами. Так было всегда, и так случилось сегодня. Что в том удивительного?
— Вина! — громко потребовал седой полковник-драконид в зелёном мундире, украшенном алой орденской лентой.
— Вина! — поддержали старого воздушного бойца его молодые товарищи. Впрочем, во дворце пиктийских императоров стирается разница в возрасте и званиях — все равны перед милостивым взором Её Величества. — Легойского!
Драконид презрительно сплюнул в кадку с причудливой пальмой и коротко бросил ближайшему любителю золотых вин:
— Сосунки!
Отвернувшись от кадки, полковник не заметил, как потемнела почва под его плевком, а с верхушки ни в чём не виноватого ствола через некоторое время опали три пожухших листа.
— Да, сосунки!
Молоденький корнет залился краской то ли гнева, то ли стыда, но, вопреки ожиданиям, лишь вежливо поклонился.
— Рекомендуете что-то другое, конт Брависсий?
Ветеран довольно погладил серебрящиеся сединой усы. Нет, что бы там ни ворчали старые пердуны, а молодёжь нынче хорошая. Славная смена растёт — уважительная и внимательная, прислушивающаяся к мнению старшего поколения. Конечно, попадаются и паршивые овцы, портящие всё стадо, но вот конкретно этот корнет не из них. Тем более что он приходится конту внучатым племянником.
— Эдди, я же просил называть меня попросту…
— Да, дядя Фергюс, извини…
— Ничего, мальчик мой, — конт Брависсий похлопал родственника по плечу. — Когда-нибудь и ты узнаешь, что для настоящего воина лучшим из вин является то, что взято на меч.
— А-а-а…
— Я имею в виду трофейное! Мы будем пить роденийскую ракию!
Корнет вздрогнул, живо представив воздействие на организм этого жидкого огня, известное ему лишь по рассказам несчастных, что пали жертвой коварного продукта тёмного варварства. Роденийцы называют её крепким вином и делают из ржаного зерна, смешанного с соком алых слив. Как это им удаётся, не знает никто, но вот получившийся результат внушает почтение, в большинстве случаев переходящее в уважительное опасение. Страшная штука… Впрочем, для драконидов, половину жизни болтающихся между небом и землёй на чешуйчатой спине могучего варра, самое то.
Вот только насчёт трофеев дядя Фергюс загнул. Изрядно загнул, между прочим. Ладно, у старого воина могут быть свои слабости, в том числе и привычка выдавать желаемое за действительное. А так… ограбленные обозы лернейских купцов, курсирующие между государствами, несмотря на все войны, вряд ли можно считать трофеями.
— Вздрогнем, Эдди! — конт Брависсий взял с подноса неслышно появившегося лакея гранёный по обычаю темных кубок без ножки. — Ну? Не трусь, корнет!
Юноша осторожно коснулся пальцами холодного стекла. Странно, внутри огонь, а обжигает стужей не хуже боевого заклинания «Зимнего льда».
— Огурчик не забудь, — напомнил Брависсий.
Ужас! И как можно есть недозрелые плоды ядовитой лианы? Или при засолке яд нейтрализуется?
— Твоё здоровье, дядя Фергюс!
— Здоровье великодушной императрицы Элизии! — поправил старый драконир, с довольной улыбкой наблюдая, как юный родственник опрокидывает в себя роденийскую отраву. Может быть, когда-нибудь и самому попробовать?
— Ах-х-х… — внучатый племянник хватал воздух широко раскрытым ртом. — Х-х-х…
— Огурчик?
— Мать… мать… мать… храни её Благой Вестник! — Эдди наконец-то справился с собой и посмотрел на старшего родственника разгоревшимися глазами. — Спасибо, дядя Фергюс!
— За что?
— Теперь я знаю — смерть в бою — это не самое худшее, что может случиться с человеком.
Интересное замечание. Не по этой ли причине один роденийский воин стоит трёх пиктийских, а тёмную манипулу получается одолеть только полком, вшестеро превосходящим её по численности? Надо будет обязательно поднять вопрос на Большом Смотре. Чем не шутит Эрлих Белоглазый?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
