У некоторых летчиков почти не было никакого опыта по управлению боевыми самолетами, тем более новейшими истребителями, а другие вообще впервые взялись за штурвал истребителя, поэтому часто происходили аварии, особенно при посадках. Самолеты сажали иногда с невыпущенными шасси, прямо на «живот», винт при этом у него приходил в полную негодность, и нам приходилось срочно менять винты. Иногда во время посадки, из-за неровностей на поле аэродрома, летчики ломали шасси. Были и более трагические случаи. Один из наших летчиков погиб во время такого тренировочного полета. Все эти неудачи сильно сказывались на моральном состоянии как летчиков, так и нас — младших специалистов. Но нужно было готовиться к будущим боям, мы это хорошо понимали и работали усердно, невзирая на временные неудачи и потери в людях и технике. Пришел приказ о преобразовании нашего запасного полка в 805-й авиационный истребительный полк. Теперь мы уже ждали скорой отправки на фронт.
А на фронтах Отечественной войны в конце зимы и в начале весны 1942 года было некоторое временное затишье. Обе стороны перешли к обороне. Это способствовало нашей тщательной подготовке к будущим боям.
По данным центральной разведки, было установлено, что директивой Гитлера от 5 апреля 1942 года предусматривалось в период весенне-летней кампании 1942 года отторгнуть от Советского Союза богатейшие промышленные и сельскохозяйственные районы, получить дополнительные ресурсы (в первую очередь кавказскую нефть) и занять господствующее стратегическое положение для достижения своих военно-политических целей. Планируя захват Кавказа и Волги, гитлеровцы стремились лишить нашу страну путей сообщения с союзниками через Кавказ.
Ставка Верховного Главнокомандования приняла некоторые меры по упреждающим ударам на южных фронтах: в Крыму, на Харьковском направлении и в других районах. Но в конце апреля наступление в Крыму окончилось неудачей, и наши войска, не достигнув цели, понеся значительные потери, были вынуждены перейти к обороне.
Восьмого мая гитлеровское командование, сосредоточив против Крымского фронта свою ударную группировку и введя в дело большое количество авиации, прорвало оборону, и наши войска, оказавшись в тяжелом положении, были вынуждены оставить Керчь.
Вот в эти-то тяжелые на Крымском фронте дни и было приказано нашему полку срочно вылететь на Южный фронт. Наши летчики вылетели на своих истребителях, а техники со своим небольшим хозяйством вылетели на одном из транспортных самолетов. Так как больше транспортных самолетов в нашем распоряжении не было, то нам, младшим специалистам, со всем аэродромным оборудованием было приказано срочно погрузиться в товарные вагоны и отправиться к месту назначения по железной дороге. И хотя нашему составу была организована «зеленая улица», все же он шел медленно, сказывалась большая перегрузка железной дороги воинскими эшелонами, идущими на Южный фронт.
В то время, когда мы ехали по железной дороге на юг, наши летчики уже были на полевом аэродроме, который находился километрах в пяти севернее Анапы и почти у самого берега Черного моря. Не успели они отдохнуть от длительного перелета, как прозвучал сигнал боевой тревоги, им пришлось подняться в воздух и вступить в бой с немецкими истребителями. Дрались они очень хорошо. Сбив несколько истребителей противника, все наши товарищи вернулись на аэродром, но среди них были раненые, а самолеты сильно побиты пулеметными очередями противника.
После этого первого боя все наши техники и сами летчики вынуждены были срочно заняться ремонтом самолетов. Сейчас, как никогда раньше, им нужна была помощь младших специалистов. А мы в это время, ничего не зная, тряслись в товарных вагонах по железной дороге. Всю эту ночь наши техники продолжали ремонт самолетов и только перед рассветом успели закончить свою работу.
Не успели они еще заснуть в выкопанных в земле щелях, как снова зазвучала сирена тревоги. На этот раз налетели немецкие пикирующие бомбардировщики. Но нашим летчикам, дежурившим прямо в самолетах, удалось взлететь раньше, чем начали пикировать и сбрасывать свой смертоносней груз немецкие бомбардировщики. Завязался воздушный бой. Наши истребители заставили их убраться от аэродрома. Беспорядочно сброшенные бомбы не причинили особого вреда ни аэродрому, ни самолетам; Пришлось только техникам после этого боя кое-где сравнивать воронки на взлетной полосе.
Разгоряченные воздушным боем, один за другим садились наши летчики. В их возгласах были слышны слова некоторой разочарованности, что на этот раз им не удалось сбить ни одного немецкого самолета. Но то, что немецкие стервятники были вынуждены удирать от аэродрома под натиском наших истребителей, дало большую уверенность летчикам в их боевой жизни. До этого мы много раз слышали от них о неуверенности в будущих воздушных боях. Они считали в то время, что они еще плохие летчики, так как не имеют никакого боевого опыта. Но при встрече мы увидели их возмужавшими и уверенными в своем боевом мастерстве.
Но вернемся снова к нам. Весь день и всю ночь мы ехали в поезде. Часов в десять утра прибыли в Крымск, где нас с большим нетерпением ожидали инженер и водители грузовых автомашин, прибывшие за нами с аэродрома. Быстро перегрузив с железнодорожных платформ наше аэродромное оборудование, мы на этих же машинах выехали на аэродром. Стоял очень жаркий солнечный летний день, хотя и был еще только май месяц. Дорога до аэродрома была проселочной, но хорошо наезженной машинами. Дорожная пыль, напоминающая цемент, тучами обволакивала нас. Дорогой мы с большим интересом и изумлением впервые рассматривали небольшие горные нагромождения, которые лежали в предгорьях Северного Кавказа и которые находились слева от нашей дороги. Нам не терпелось поскорее увидеть наш новый аэродром.
Часа через полтора мы уже подъезжали к нему. Он находился в долине, окруженной со всех сторон небольшими холмами. На юг от аэродрома находился какой-то населенный пункт, а еще южнее были видны высокие здания Анапы. На аэродроме самолетов стояло мало, остальные находились на боевом задании. Нас встретил политрук полка, который был чем-то очень взволнован и даже не поздоровался с нами.
— Где вы так долго были? — грубо спросил он нас.
Мы были изумлены этим вопросом, так как мы же не на самолете прилетели, а нас везли по железной дороге, что политрук должен был прекрасно знать. Но когда мы увидели осунувшиеся и посеревшие лица техников, то поняли, в чем дело. Мы не успели до конца разгрузить автомашины, а на аэродром стали возвращаться наши самолеты, и мы с изумлением увидели, в каком состоянии они совершают посадку. У одного из них правая консольная часть крыла была так изуродована, что совсем не понятно, как только наш летчик привел и посадил свой изуродованный самолет. Мы увидели совершенно изменившиеся от возбуждения лица наших боевых товарищей. И, с восхищением глядя на своих героев, пытались расспросить их: «Ну, как там дела?» Но они только тяжело хмурились и ничего не говорили. Видимо, дела на фронте были совсем плохие.
Полеты они совершали в сторону Керчи, откуда эвакуировались наши войска, оказавшиеся в очень тяжелом положении.
Весь остаток этого дня и всю ночь, загнав изуродованный истребитель под большую палатку, мы меняли у него исковерканную во время боя консольную часть крыла. Хорошо, что у нас оказалась запасная консоль такого типа. С переносной лампой, которая питалась от аккумулятора, мы с большим трудом сняли эту консоль, а затем установили новую. Вот тут-то нам и пригодились те знания, которые мы получили в период обучения на курсах в Военно-воздушной академии, а затем накопленный опыт по ремонту самолетов на аэродроме в Тамбовской области. Работали мы дружно, помогали друг другу. К утру самолет был в исправном состоянии и готов к вылету. Другие наши товарищи ремонтировали остальные самолеты, заправляли их горючим и смазочными материалами, а также загружали боеприпасами пулеметы и пушки истребителей. Шла напряженная боевая жизнь нашего полка. В таком напряжении прошло несколько дней и ночей. Ежедневно наши летчики вылетали на боевое задание теперь уже в район Севастополя, где тоже шли тяжелые бои наших войск с наступающим противником. У нас уже были потери наших дорогих товарищей-летчиков. Осталось очень мало пригодных для полетов истребителей, а пополнения к нам ни самолетов, ни летчиков пока не было.
