Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
— Какой?
— Плакать и смеяться по-настоящему.
* * *
Обрабатывать потерпевшего в больничной палате, в присутствии посторонних, все равно, что избивать задержанного в кабинете прокурора. У всех мобильники — запишут, и завтра — заслуженная слава на весь Интернет с соответствующими комментариями. Идиотом в глазах онлайн-общественности прослыть не хотелось. Поэтому Сергей предложил ограбленному работяге выйти во двор больницы, благо погода стояла теплая и приветливая, располагающая к медитации. Да и аромат поприятней. А то потом неделю от формы будет пахнуть хлоркой, кислыми щами и чужим потом.
Потерпевший уже встал на ноги, мог передвигаться самостоятельно и не возражал против прогулки. Ему шел тридцать пятый, небольшая борода-эспаньолка делала его похожим на певца Михайлова, а повязка на голове — на командира Красной армии Щорса. Сергей про себя окрестил его Щорсом Михайловым. Про Щорса Сергей знал потому, что учился в школе его имени.
Шутки шутками, но объяснить взрослому, дееспособному человеку, что его не ограбили, а он просто случайно загремел, переломав себе ребра, — задача, не подвластная даже Гарри Поттеру. Волшебная палочка загнется после первых слов. Но Гарри еще колдовать и колдовать до наших полицейских. Начать Сергей решил с главного, воспользовавшись советом опытного наставника Никиты Сапрыкина:
— Леонид Анатольевич, а ущерб для вас значительный?
— Да какой там ущерб? В бумажнике кредитка, но я ее заблокировал. А мобильник — старье, все равно менять собирался. Обидно просто. Гопота поганая… А почему вы спрашиваете?
— Понимаете, — Сергей присмотрелся к кусту шиповника, словно подозревая, что в нем притаился прокурорский работник, — мы все равно будем их искать… Но за ваш грабеж вряд ли посадим. Вы же их не запомнили.
— И что?
— Если возбудят дело, вас затаскают в следственный департамент. Уж поверьте. Ничего это не даст, кроме потраченного времени и нервов. Да и нам не подарок. Вместо того чтобы реально искать — отписываться будем.
— Так не возбуждайте… Мне все равно.
— Правда?! — явно обрадовался участковый, не научившийся за недолгий срок службы скрывать свои эмоции.
— Не люблю, когда таскают. Да еще в органы.
— В таком случае надо объяснить ваши травмы как-нибудь по-другому.
— В каком смысле? Метеорит упал?
По нынешним временам, не такая уж и фантастическая вещь. Падают.
— Нет, не метеорит… Например, оступились…
— Это ж как оступиться надо, чтоб два ребра сломать?
— Вы оступились на лестнице, — тут же подсказал Михалев, — скатились, сломали ребра и ушибли голову. По-моему, очень реально… А телефон и бумажник забыли в машине, а потом нашли. У вас же сотрясение мозга, могла ухудшиться память.
— Но я же уже написал, что меня ограбили.
— Кроме нас с вами, это пока никто не читал…
— Н-да… — Леонид Анатольевич, он же Щорс Михайлов, поправил повязку на голове, — отличная версия… Бросайте свою работу и беритесь за перо. Заработаете денег больше Донцовой.
— Поверьте… По сути, это ничего не меняет, — заверил Сергей, про себя добавив: «Кроме статистики и шансов на квартиру».
— Ну хорошо… Пишите… Мне без разницы.
— Спасибо.
Опорный пункт охраны общественного порядка номер два, где трудился Сергей, находился в паре километров от отдела полиции и ютился на первом этаже небольшого жилого дома. Всего при отделе было четыре «опорника», раскиданных по территории. Так гораздо удобней с точки зрения организации производства. Гражданам не приходится таскаться в отдел, чтобы пожаловаться на соседей. Да и участковым сподручней обслуживать население. Иногда даже из подъезда выходить не требуется. Поднялся на нужный этаж и разобрался с дебоширом.
Само помещение представляло собой большую комнату с четырьмя столами и клеткой в углу, наподобие тех, что стоят в залах суда. Для антиобщественного элемента. Отдельно туалет и прихожая со стеллажами, на которых хранились папки учета и прочая макулатура.
Помимо Сергея, здесь несли службу еще трое. Упомянутые Никита Сапрыкин — капитан полиции тридцати с небольшим лет от роду — стройный красавец-блондин, заметив которого даже старушки приосанивались и поправляли волосы. Петр Егорович Машков — майор-ветеран, считающий месяцы до выслуги. Когда он проходил по территории, дети плакали, собаки скулили, кошки разбегались, а мелкие хулиганы сразу прятались в тень. Вот такое лицо у человека.
И последний — старлей Володя Седых, отработавший на участке пару годков, но уже получивший служебную жилплощадь — однокомнатную квартирку в полуподвале соседнего дома. Отвоевав в острой конкурентной борьбе квадратные метры, не ушел на гражданку, ибо тут же мог этих метров и лишиться. И денег за ремонт никто не вернет. А в двадцать восемь лет оказаться на улице — несолидно даже для офицера полиции.
Возвратившись из больницы, Сергей застал именно его. С нескрываемой радостью поделился профессиональным достижением.
— Сам, сам упал! Небываемое бывает!
— Ты бы не трепал об этом, — посоветовал Седых, — дело-то подсудное… И старое объяснение не выкидывай, а спрячь. На всякий случай. Вдруг мужик передумает, жалобу накатает… Только не дома прячь. Чтобы под рукой было.
— А куда? В сейф?
— Эх, молодость-молодость, — вздохнул Седых, словно был старше коллеги лет на сорок, — как ты думаешь, откуда произошло сочетание «поджопные материалы»?
— Видимо, от слова стул.
— Да ты догадлив не по годам… Когда к тебе придут с обыском, например ОСБ, они будут искать везде, кроме стула, на котором ты сидишь. Или сами на него сядут. Усек?
— А они разве об этом не знают?
— Знают. Но все равно забывают. Так устроен человек. Даже помня, в каком кусту прячутся гаишники, каждый раз превышает скорость.
Сергей тут же воспользовался советом — вынул у стула сидалище и положил в пустую нишу первое объяснение Щорса Михайлова. Вернув седушку на место, опустился на нее и, напевая песенку про опасную службу, принялся печатать на стареньком компьютере постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Потому что Леонид Анатольевич Сатин упал с лестницы, а значит, события преступления не установлено. После того как постановление подпишет пингвин Сычев и утвердит прокуратура, материал пойдет в отделенческий архив, а через три года — в шредер или печь, принося людям тепло и свет.
Иногда прокурорские перезванивают потерпевшим, но Сергей на подобный случай проинструктировал «упавшего». Можно не волноваться.
Поволноваться, однако, пришлось. И довольно скоро. Через пару недель «упавший» Сатин позвонил ему на мобильный и предложил срочно встретиться, мол, появилась проблема с его заявлением. По телефону ничего не стал объяснять. Встречу назначил в час дня в ресторане «Дольче Вита», интерьер и обслуживание в котором напоминало гостям старую истину — чем слаще жизнь, тем горше цены. Это настораживало. Юрьевский рабочий класс в подобных заведениях пищу не принимает.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 60
