Он никогда не ездил в Лондон один, но сегодня в его жизни начиналась новая эпоха. Энди предстояло выполнить два важных поручения: забрать серебряные кубки, которые его отец заказал ювелиру, и — самое главное — справиться во имя Англии с первым заданием епископа Лондонского.
На прощание Лод вручил молодому человеку письмо, позволяющее Энди взять книгу из его личной библиотеки (для этого-то епископ и попросил юношу зайти к нему перед отъездом). Теперь это послание лежало у Энди в кармане.
Вручая письмо, епископ дал новому помощнику первые наставления.
— Эндрю, — сказал он, — в наши дни злейшие враги Англии — не Испания, не какая-нибудь иная иностранная держава.
Сейчас для нас нет ничего страшнее мятежников внутри страны. Умами многих наших соотечественников завладела опасная ересь. Их нельзя узнать по платью, среди них есть и богатые и бедные. Но души и тех и других черны. С невинным видом они разгуливают по улицам городов и деревень. Наш долг — разоблачить изменников и предать смерти тех, кто хочет погубить Англию. Перед нами стоит нелегкая задача сорвать маску с трусов, которые охотятся за слабыми душами, стараясь остаться незамеченными.
Епископ показал Энди брошюру с гравюрой на обложке. На рисунке была изображена собака с лицом Лода. На голове животного красовалась епископская митра.
— Вот образчик их работы, — сказал епископ, листая страницы. Найдя что-то, он прочел:
«Посмотри на себя, Лод, и не забывай, что твоя жизнь в опасности. Ты подлинное вместилище всех пороков, покайся же в своих чудовищных прегрешениях, пока не отошел в мир иной. Ни Бог, ни люди не потерпят, чтобы такой подлый грешник и клеветник продолжал ходить по земле».
Епископ закрыл брошюру и нахмурился:
— Негодяй, написавший это, схвачен и наказан. Он изобличен благодаря кропотливой работе одного юноши, который чем-то похож на тебя. Ты должен постоянно быть начеку, прислушиваться к каждому подозрительному слову. Это поможет тебе найти и вывести на чистую воду тех, кто пишет и издает клеветнические трактаты.
Лицо епископа исказилось мукой, словно он страдал тяжким недугом.
— Среди них есть один писака, который интересует меня больше всего, — сказал он, понизив голос. — Его необходимо разыскать. Он называет себя Джастин… но, думаю, это псевдоним. Если услышишь что-нибудь об этом человеке, любую мелочь, сразу дай мне знать! Понятно? — На скулах епископа заиграли желваки, а лицо побагровело так, что Энди едва не испугался. Не хотел бы он оказаться на месте Джастина и навлечь на себя гнев такого человека.
Юноша послушно кивнул.
— Бог свидетель, — поклялся епископ, — я его… из-под земли достану!
Ярость епископа быстро утихла. Минуту спустя он был вновь весел до легкомыслия.
— Передай это письмо Тимминсу, — объяснял он Энди с юношеским энтузиазмом. — Я попросил его дать тебе одну из моих самых любимых книг, кое-что получше «Эпохи рыцарей» Бербера! Уверен, тебе понравится, — и, положив руки на плечи молодого человека, добавил: — Эндрю, как можно быстрее приезжай ко мне в Лондон.
В Лондоне Энди должен был выполнить поручение отца: забрать у ювелира со Стрэнда[18]четыре серебряных кубка тончайшей работы. Супруги Морган из-за неловкой выходки старшего сына не хотели лишний раз показываться в столице.
Лорд Морган намеревался объяснить сыну, как найти лавку ювелира. Но Энди, вскочив чуть свет, пустился в путь задолго до того, как проснулся отец. Юноша считал, что он не нуждается ни в чьих указаниях. Ювелира лорда Моргана он знал отлично.
Почти все утро ушло у Энди на то, чтобы добраться до Лондона. Ему предстояло забрать книгу епископа и кубки, а затем, пока не стемнело, встретиться с родными на постоялом дворе Короля Альфреда в Бэйсингстоке[19]. Лорд Морган собирался похвастаться кубками перед своим старым приятелем, мэром Бэйсингстока, и насладиться тщетными попытками друга скрыть зависть.
Таков был план до того, как в борьбу с Энди вступила неисчислимая рать демонов.
Энди въехал в Лондон по мосту Рыцарей, подумав, что не случайно при выполнении первого поручения епископа оказался именно здесь. Подгоняя Пирата, он выехал на развилку трех дорог: одна вела на север, в Паддингтон, другая — на восток, в Сент-Джайлс, а третья — на юг, к Темзе.
Вопреки обыкновению, Пират, явно подстрекаемый злыми силами, артачился. В лучшие дни он был послушен и радовался приключениям не меньше своего хозяина. Однако сегодня конь был не в духе и то и дело показывал норов.
Энди направился прямиком к городской резиденции епископа. Он тихонько постучал в деревянную дверь, которая тут же распахнулась. На пороге стоял краснощекий здоровяк в поварском фартуке. Впрочем, назвать этого детину здоровяком значило не сказать ничего. Казалось, Бог создал его из шаров плоти. Круглая голова сидела на круглом теле. Шеи не было видно. Из-под фартука, колыхаясь над большим животом, выпирали круглые груди, размером не уступавшие женским.
— Ну-с, молодой человек, — заговорил он, и его щеки, как красные мячики, приклеенные к уголкам рта, подпрыгнули вверх. — Что вам угодно? — И он энергично вытер пухлые руки полотенцем.
Энди учтиво обнажил голову. Этот жест, судя по всему, привел его собеседника в восторг, он улыбнулся, показав редкие зубы, и красные мячики подпрыгнули еще выше.
— Мне нужно… Точнее, мне бы хотелось повидать мистера Тимминса.
— Какая жалость, — огорчился повар, комкая полотенце. — Сегодня вам вряд ли удастся застать его. Приходите завтра.
— Завтра? — в голосе Энди зазвучали панические нотки.
— Что ж, — сочувственно сказал толстяк, — если у вас срочное дело, вы можете поискать его в Уайтхолле[20].
Это означало, что Энди придется потратить уйму времени: добраться до Уайтхолла, найти Тимминса, а потом вернуться сюда за книгой.
— А вы не могли бы мне помочь? — спросил Энди.
Эта мысль явно пришлась повару по вкусу.
— Не могли бы вы принести мне книгу из библиотеки епископа? У меня с собой его письмо…
Толстяк отшатнулся, его рот округлился в ужасе.
— О нет! Я не посмею войти в библиотеку епископа без его разрешения!
— Но у меня есть письмо…
