Впрочем, до известного времени решение это оставалось лишь решением на бумаге, в то время как в свободной Тулузе царили законы любви, братства и взаимной помощи между сеньорами и их подданными.
Еще через два года католическая церковь снова напомнила о себе, устроив публичную дискуссию, на которую были приглашены представители всех значимых в южных провинциях еретических церквей. Были также сеньоры, принявшие катарскую веру или открыто сочувствующие какой-нибудь секте, не состоя в ней: одной из первых свое приглашение получила графиня Констанция – сестра Людовика Седьмого Французского, супруга Раймона Пятого и мать Романе, Раймон Транкавель – виконт Альби, Безье и Каркассона, и почти что все вассалы графа Тулузского.
Как я понял из рассказов наших баронов, то и дело наезжающих со своими свитами в замок, под предлогом публичного обмена мнениями святые отцы попытались устроить судилище над прибывшими туда сеньорами, зачитав им обвинения и требуя ответов в форме допросов. Это самовольство было встречено выражением всеобщего неодобрения. Так что большинство дворян, посчитав себя оскорбленными, попытались сразу же покинуть собрание. Духовенству пришлось наконец отступить и устроить обещанную дискуссию.
Все шло более или менее мирно, стороны обменивались своими толкованиями различных мест в Евангелии и Библии. Камнем преткновения оказался вопрос, связанный с церковными богатствами. То есть – больной вопрос для духовенства.
Католическую церковь и раньше обвиняли в том, что, проповедуя бедность, они живут роскошнее князей, носят дорогие одежды, украшения, латы.
После этого, не нашедший слов оправдания или каких-нибудь других контрдоводов, аббат Альби отлучил «добрых людей» от церкви. Те же только посмеялись над священниками, сообщив им, что те сами являются еретиками, а отлучения, брошенные еретиками, не могут восприниматься как серьезная потеря для людей, живущих во Христе.
Катары не были лишены свободы передвижения, так что сразу же по окончании дискуссии они благополучно убрались в свои лесные церкви и горные общины. В общем, каждый остался при своем.
Тем же, кто лишь сочувствовал и помогал катарам, было сделано предупреждение. Впрочем, вряд ли оно кого-нибудь по-настоящему могло задеть. Тулуза была богатейшим графством, исправно вносящим в казну и закрома Франции немалые доходы. Поэтому трудно было предположить, что король Франции когда-нибудь может пожелать беды своим верным вассалам.
Однажды, задержав обучающего Романе катара после занятий, я попросил его изложить мне суть своего учения. Он охотно поведал мне историю сотворения мира и человека. Вот она.
Господь сотворил небо и землю, растения, животных да ангелов небесных. Ему не было нужды сотворить смертного человека. Ведь смертный должен был погибнуть, а разве приятно отцу видеть смерти своих детей? Бог не изобретал смерть – не звал ее в свое царство, которое было совершенно и прекрасно.
Но Люцифер – один из ближайших высших ангелов Бога – возревновал своего создателя к тому, что тот умел творить, и что все, что он делал, было прекрасно.
– Все это я смогу сделать лучше и совершеннее, нежели Бог, – сказал Люцифер и восстал против Бога.
Восстал и был повержен. Повержен, но не уничтожен – потому что не Бог сотворил смерть. Зачем Богу убивать кого-либо?
Бог не разорвал вероломного вассала Люцифера на тысячу кусков, не разметал его по ветру, так чтобы и памяти о нем не осталось. А всего лишь отправил в ссылку на землю, позволив ему осуществить там свой замысел, не касаясь божественных дел.
Бог надеялся, что падший ангел поймет свои заблуждения и, смирив гордыню, признает свои ошибки и снова, подобно блудному сыну из Писания, явится к нему со словами покаяния.
Но этого не свершилось. Вопреки всему Люцифер объявил остальным ангелам, что с этого дня он сделался свободным и теперь зовет их присоединиться к нему.
В доказательство своей возросшей силы он создал человека из глины, но глиняный болван не смог даже открыть глаз. В нем не было божественной искры, которую мог зажечь лишь Бог.
Тогда Люцифер заманил к себе двух ангелов, Адама и Еву. Они пришли, желая убедить своего бывшего собрата вернуться в семью.
Но вместо того чтобы послушаться друзей, Люцифер создал для небесных ангелов земные тела и предложил попробовать пожить на земле, чтобы убедиться в правдивости его слов.
«Поживите здесь хотя бы один день, и если к заходу солнца вы решите, что мой мир хуже того, что создал ваш Господь, я признаю его правоту и покаюсь в грехах», – сказал он. При этом Люцифер заколдовал тела таким образом, чтобы вошедший в них ангел тут же потерял память. Забыл, кто он и откуда, и был полностью во власти врага.
Так вероломный Люцифер, отец лжи и смерти, создал людей.
Наблюдая с неба за тем, что творилось на земле, другие ангелы пытались спасти порабощенные души перволюдей, но едва они оказывались на земле, Люцифер уговаривал их облачаться в тела. И как только ангелы касались земных оболочек, они теряли память.
Тем не менее сама земля устроена таким образом, что всему когда-нибудь на ней приходит конец. Так и человеческие, смертные тела должны были, отслужив свой срок, сойти в могилу, выпустив из своего плена бессмертные души ангелов.
Но Люцифер изменил правила, и после смерти ангелы не могли освободиться от ненавистных земных оболочек, а были призваны перерождаться вновь и вновь. Жить, любить, творить, убивать и снова умирать, чтобы вновь рождаться и жить...
И тогда Господь послал своим ангелам спасение – благую весть о том, кто они такие, потому что только вспомнивший о своих крыльях ангел может в час смерти взлететь, достигнув престола Творца.
Только истинное создание Господа может победить смерть и вновь войти в дом своего отца.
Я внимательно выслушал Совершенного и попросил разрешения встретиться вновь. Но я не стал катаром. Вообще, я готовился к вступлению в орден Иоаннитов, к которому принадлежал мой юный повелитель Раймон. А я как верный телохранитель должен был везде и всюду быть при своем молодом господине. Так я стал рыцарем.
Признаться, под влиянием учившего Романе катара я начал испытывать определенные симпатии к этой вере и даже немного простил своих родителей.
Как слугу графа меня глубоко задело и возмутило предательство вассала Люцифера. Воистину, будь я Богом, от Люцифера после учиненной им пакости осталось бы мокрое место!
Будь я Богом – не было бы и дьявола!
Да минует меня чаша сия
Думаю, теперь я должен рассказать немного о детстве Раймона. Романе был пухленьким мальчиком, любившим хорошо поесть и попроказничать. Отец готовил его к благородной роли хозяина Тулузы, поэтому Романе с самых ранних лет приучался к мысли, что в один из дней он станет графом и нашим сюзереном. Мальчик присутствовал на Совете, сидя сначала на руках у няньки, затем на большом стуле рядом с отцом. Умирая от страха и не смея ослушаться Раймона Старшего, он присутствовал при допросах и пытках разбойников, приучаясь к отведенной ему судьбой роли.
