Вот паразит, усмехнулся Седов, слышала бы тебя Кристина. Черт, уведет ведь девушку. Он выпил в одиночку. Впрочем, если она пойдет с ним, значит, она мне не нужна. Не моя значит девушка, вот и все! «Если к другому уходит невеста, то неизвестно, кому повезло!»
— Пойду, подышу, — сказал он, вставая.
— Надеюсь, вы недолго, Сергей. А то я уже начинаю бояться вашего напористого друга.
— Меня не надо бояться, меня надо понять и посочувствовать. Пожалеть меня надо…
Легкий ночной ветер приятно остудил разгоряченное лицо, однако запах гниющих водорослей и прелой листвы все равно ощущался.
— Это ваши знаменитые шторма начинаются? — спросил Седов подошедшего прикурить швейцара.
— Нет, до штормов еще месяца полтора, — покачал тот головой. — Это так, сквозняк ночной.
Луна бежала сквозь облака, с залива доносились радостные крики.
— Прародители плещутся, — пробормотал швейцар, — я им отнес еще выпивки — голосили на всю округу, мол, шампанского подавай, отметим зачатие новой жизни.
Ночной вид с террасы отеля был прекрасен. Поросший пальмами берег обрамлял залив, подступивший к пляжам и причалам «Зеленого рая», словно металл драгоценный камень. Ночь, луна, романтика. Идеальное место зачать новую жизнь.
— Ничего у них не получится, — грустно сказал швейцар, — уж слишком хороши. Да и вода такая, что можно сказать — не вода, а сплошной контрацептив.
Мимо них, направляясь к отелю, прошли двое мужчин в спортивных куртках, и швейцар поспешил к дверям. У дверей появился Юрген, посторонился, пропуская входящих, посмотрел им вслед, потом подошел к Седову.
— Ты чего сбежал?
— Не сбежал, а предоставил тебе оперативный простор, — поправил Сергей.
— Да брось, она же с тебя глаз не сводит. Вперед, лейтенант.
— Бывший. Чего это ты мое звание вспомнил?
— Да так, — Скарсгартен оглянулся, — к слову пришлось. Видел сейчас двоих?
— Ну.
— Сделай одолжение, приглядись к ним.
— А что такое?
— Может и ничего. — Юрген покусал губу в задумчивости. — Может, просто я шизофреником становлюсь.
— Ладно, сделаем, — Седов выбросил сигарету и направился в отель.
В холле он огляделся. Мужчины разговаривали с портье. Подойдя к конторке, Седов уловил обрывок разговора. Незнакомцы снимали четыре номера на двое суток.
— Прошу прощения, меня никто не спрашивал? — прервал он говоривших.
Пока портье с извиняющей улыбкой что-то отвечал, Седов с бесцеремонностью подвыпившего завсегдатая разглядывал мужчин. Невозмутимо глядя перед собой, они ожидали, когда портье освободится.
— Слушай, друг, — Седов толкнул одного в плечо, — а мы с тобой не встречались раньше? Что-то ты мне знаком.
Мужчина медленно повернул к нему голову.
— Не думаю, — произнес он после паузы, упершись Седову в переносицу неподвижным взглядом, — видимо, вы ошиблись.
— Да что ты, — снова хлопнув его по плечу, воскликнул Седов, — помнишь, ты на Каллисто, в казино, хотел свою подружку на кон поставить! Ну, вспомнил? Тебя еще тогда охрана мордой об стол приложила!
— Простите, вы ошибаетесь, — после небольшой паузы бесстрастно сказал мужчина, — я никогда не бывал на Каллисто.
— Да? — Седов неподдельно огорчился. — Ну, извини. А ведь так похож, — заметил он отходя.
В баре уже было не протолкнуться. Седов протиснулся к стойке, где Юрген, тыкая пальцем в бутылки, учил бармена новому рецепту. Бармен качал головой, но послушно смешивал напитки.
— Вот так, приятель. А теперь давай сюда шейкер, взболтаю я сам.
Бармен посмотрел на Седова с сочувствием.
— Ваш друг такого намешал! Я даже боюсь предположить, что кто-то это выпьет.
— Дело привычки, — философски заметил Сергей, усаживаясь на табурет, — но неподготовленному лучше не смотреть.
Бармен согласился, что он явно не готов к такому зрелищу и отошел к другим клиентам.
— Давай, пока Ингрид отошла попудрить носик, вспомним доброе старое время, — сказал Юрген, разливая в бокалы подозрительно мутную жидкость.
— Давненько не употреблял, — усмехнулся Седов, — я так понимаю — это наш фирменный «Взрыватель».
— Верно. Не против?
— Чего уж там, — пробормотал Седов, поднимая бокал, — так за что?
— За нашу старую команду! А? Как? За «Мебиус»!
— Согласен.
— Поехали! — Юрген залпом проглотил содержимое своего бокала и проследил, чтобы то же самое сделал Седов. — Ну, а теперь рассказывай.
— Погоди, дай отдышаться, — Седов покрутил головой, — отвык я… да-а… Ну ладно, слушай. Парни, как парни, снимают четыре номера на двое суток. Смуглая кожа, темные глаза, короткие вьющиеся волосы. Я бы сказал: латинский тип. Фу, какой я пьяный!
Скарсгартен разлил из шейкера остатки, помолчал, потом окинул взглядом бар.
— Знаешь, мне не хотелось бы тебя впутывать. Эти ребята, видимо, по мою душу явились.
— Не понял.
— «Восток» составил список людей, деятельность которых неприемлема с их точки зрения. Я в первом десятке, сразу за вице-адмиралом Серебряковым. Список, как ты понимаешь, негласный, но от этого нелегче.
— А при чем здесь эти приезжие?
— При чем? Вот ты сказал: темные глаза, латинский тип лица, — Юрген опорожнил свой бокал, покрутил головой, — я думаю, это клоны. В последние годы их стали использовать довольно часто. Производство удешевилось. Я их нутром чую. Стандартные клоны-боевики. Темные глаза… это вживленные селективные фильтры. Информацию клонам проецируют прямо на радужку — на темном проще считывать. Видать, здорово я их достал, если даже здесь меня выследили. Ты говоришь: четыре номера сняли — значит, минимум восемь человек. Это серьезно. У меня здесь всего двое ребят, да и тех я еще не видел.
— А если заявить в полицию?
— Илиана — свободная планета. Если клоны появляются в открытую, стало быть, власти в курсе дела.
— Ну и хрен с ними! У тебя здесь теперь не два, а три помощника, — поправил Седов.
Скарсгартен отставил пустой шейкер.
— Нет, Сергей. Ты не знаешь, на что они способны. Нас под таких полгода натаскивали на тренажерах, и то потом половину команды отсеяли. Да и работа у тебя, — он подмигнул, — хоть и последняя, но делать-то ее надо!
— Да пошла она, эта работа. В гробу я этих крыс из конторы видал! Ты думаешь там полевые агенты есть? — Седов ухватил приятеля за рубашку и притянул к себе. — Черта с два! Только бумажки перекладывать умеют. Одно название — «Экспресс деливери», а начальников больше, чем курьеров.
