Неужели не осталось никакой надежды спасти Вушту и весь остальной наземный мир от вечного владычества Голоадии? Я едва подавил вопль отчаяния. Сейчас нельзя быть малодушным! Да уж, подумал я, пытаясь успокоиться и подойти ко всему здраво. Как бы поступил на моем месте мудрейший Эбенезум? Очень просто! Я точно знал: он бы не струсил и до конца шел бы к своей благородной цели. Значит, выбора нет. Я должен найти способ заставить Матушку Гусыню изменить свое решение.
— Да уж! — воскликнул я, обращаясь к пожилой даме, все еще гневно взирающей на поверженного Гакса. — Я хотел бы поговорить с вами об этом самом договоре.
— А? — Матушка Гусыня поглядела на меня как на насекомое, жужжащее над ухом. — А-а! Это ты, Вечный Ученик! Ну-ну, не утруждай свои слабенькие мозги всеми этими премудростями. Матушка Гусыня сама знает, что для тебя лучше.
— Вот как? — Признаться, я был шокирован. Слабенькие мозги? Пожалуй, с этой старухой нелегко будет договориться!
Гакс, при помощи Бракса восставший из грязи, ткнул в своего помощника когтистой лапой и скомандовал:
— Давай!
Бракс вытащил из заплечного мешка барабан и принялся отбивать такт. Гакс продекламировал:
Гакс Унфуфаду, испачканный демон,
Без помощи Вунтвора не оставит!
Ученика не захочешь слушать —
На себе почувствуешь ярость Гакса!
Для устрашения демон похрустел суставами узловатых пальцев.
Матушка Гусыня зевнула:
— Как же ты меня утомил! При чем здесь твоя ярость? Мы здесь для того, чтобы разыгрывать сказки!
Волосатый верзила в зеленой кепке потрусил к своей хозяйке.
— Кстати, о сказках! — залопотал он. — Я знаю, как усилить впечатление от вашего действа.
Матушка Гусыня хмуро уставилась на волосатого. Взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Гм-м, — заерзал волосатый, бросив косой взгляд на меня и приподняв свою кепчонку, — простите, мы, кажется, незнакомы. Волк. Джеффри Волк.
Я уже собирался назвать свое имя, когда Хьюберт с шумным плеском взлетел, взбаламутив реку.
— Но вы еще не видели, как мы играем! — воскликнул Дракон. — Сейчас самое время посмотреть! — И Дракон танцевальным шагом направился к нам. Земля под ним дрожала.
Скорбно глядя вдаль, Матушка Гусыня произнесла:
— За что мне все это?
— Вот и я задаю себе тот же вопрос! — подхватил Снаркс.
— Покажем им наш последний танцевальный хит? — воскликнула Эли.
— Они просто попадают! — согласился Дракон. — Три-четыре!
Эли вскочила на спину дракону, аккуратно перевесив свои длинные косы на одно плечо, чтобы они ей не мешали, и артисты запели дуэтом:
А ну просыпайтесь, сони!
А ну давайте: хоп-хоп!
Земля под ногами стонет —
Это Драконий Галоп!
Матушка Гусыня страдальчески смотрела на танцующих. В лице у нее не осталось ни кровинки.
— Все, что я хочу, — творить! — простонала она. — И вот, пожалуйста!
Барышня и Дракон безжалостно продолжали:
А ну-ка левой, правой!
Кусты трещат — не беда.
А если кому не по нраву,
Пускай не ходит сюда!
В доказательство своих слов Дракон с Барышней потоптали вокруг немало кустов, после чего решили повторить первый куплет:
А ну просыпайтесь, сони!
А ну давайте: хоп-хоп!
— Двадцать три года, — горестно причитала Матушка Гусыня, — двадцать три года я занимаюсь этим, и никогда прежде, никогда, никогда… — Она осеклась. Дело в том, что как раз в этот момент Эли начала танцевать между пальцев ног дракона, а тот принялся подражать пению птиц.
Матушка Гусыня печально покачала головой:
— Говорила мне мама: «Лучше займись чем-нибудь другим!» Например, Общим Колдовством. Это же верный кусок хлеба на всю жизнь. Одни приворотные средства чего стоят! На них же разбогатеть можно. Так нет же! Из-за своего призвания я вынуждена иметь дело с подобными персонажами.
А Барышня и Дракон уже перешли к следующему куплету:
Хвостом лишь взмахнуть дракону —
Все сравняет с песком.
Вековые деревья стонут,
Когда танцует дракон!
Гакс Унфуфаду громко чихнул.
Матушка Гусыня потерянно озиралась, как будто надеясь найти поблизости что-то такое, что поможет придать происходящему хоть какой-то смысл. Какое забавное превращение! Сильная женщина, хозяйка в своих владениях, теперь она выглядела как турист, потерявший путеводитель. Минуту назад она расправилась с могучим Гаксом, как с жалкой мошкой. И вот теперь почти повержена Барышней и Драконом!
Конечно, я и раньше знал артистов в деле. Как говаривал демон Снаркс: «Когда смотришь на выступление Барышни и Дракона, слово „развлечение“ приобретает для тебя какой-то новый, неведомый доселе смысл». У Матушки Гусыни почти не было шанса устоять против Барышни и Дракона. И все-таки забавно: как легко они ее скрутили! Самое время побеседовать с ней.
— Да уж, — осторожно начал я, когда актеры перешли к следующему куплету, — я только хотел спросить…
— В чем же моя ошибка? — взволнованно перебила меня Матушка Гусыня. — Сказать по правде, я с самого начала чувствовала себя неуверенно. Взять хотя бы имя: Матушка Гусыня! Да нет, неплохое имя, но нет в нем… изюминки, что ли! Если хочешь, чтобы твои сказки остались на века, нужно брать запоминающийся псевдоним. Ты согласен?
— Э-э… Да, пожалуй… Но я хотел поговорить о Вуште…
— Может быть, что-нибудь более величественное? Например, Матушка Лебедь?
— Да-да, очень мило, — поспешил согласиться я. — Но я хотел все-таки насчет пакта с Голоадией…
Она недовольно наморщила нос:
— Нет, пожалуй, Матушка Лебедь — это слишком претенциозно. Может быть, лучше взять какую-нибудь скромную птичку, известную всем? Скажем, Матушка Воробьиха? Нет! Простовато. А может, Матушка Кряква? — Она отрицательно затрясла головой, едва успев вымолвить это.
Между тем Барышня и Дракон продолжали (да будет ли конец этой песне?):
А ну поживее: топ, топ, топ!
Последний хит — Драконий Галоп.
Какое счастье — драконом быть —
Ломать и давить, топтать и крушить!
Этим темпераментным восклицанием Барышня и Дракон закончили свое выступление и раскланялись.
— Все? — прошептала Матушка Гусыня. — Неужели все?
— Зрители разочарованы и не хотят нас отпускать? На бис? — предложил Дракон.
— Нет! Нет! — испуганно загалдели зрители.
— Да уж, — поспешил я вмешаться. Больше всего на свете мне хотелось убрать куда-нибудь этих двоих, чтобы спокойно поговорить с Матушкой Гусыней. — Вы только испортите впечатление от выступления, если растянете его. Пусть оно запомнится нам, как яркая, короткая вспышка!
