Голограмма вдруг стала быстро меркнуть. Прин говорил что-то еще, но звук исчез. Вскоре пропало и изображение.
— Мягко говоря, нам здесь не очень-то и рады, — мрачный Хенке оставил кресло и направился к бару за новой порцией спиртного.
Я подошел к окну. Новый день заливал солнечным светом широкие бульвары Нового Дели и купола старых мечетей и мавзолеев, возвышавшихся над пышной зеленью садов Лоди.
— Извините, неполадки в системе связи, — вошел в номер Конрад Леманн. — Подождите несколько минут, и ее восстановят.
— Не стоит беспокоиться, господин Леманн. Нам, пожалуй, действительно стоит немного отдохнуть, — задумчиво сказала Магдалена.
— Да, переоденемся и прогуляемся немного, — кивнул я.
— Конрад, а каков состав Совета Новой Швабии? — обернулась к начальнику службы безопасности Магдалена.
— Глава Совета — Гюнтер Прин, остальные советники — Ганс Марсель, Герберт Куппиш, Карл Шварцбауэр и Этторе Майорана.
Я обрадовался, услышав фамилию Майораны. Итальянец участвовал вместе с нами в изучении Атлантиды и в экспедиции к Альдебарану, в ходе которой зарекомендовал себя как блестящий ученый и надежный товарищ. Хорошо мне был знаком и Ганс Марсель. В Новой Швабии сороковых Марсель руководил подготовкой пилотов дисколетов. Этот летчик-ас, до того как его в сентябре 1942 года объявили погибшим во время очередной схватки с британскими истребителями в небе Африки и направили в «Аненербе», успел одержать в воздушных сражениях сто пятьдесят восемь побед. После расстрела Гиммлера я сам рекомендовал Прину взять Марселя в помощники. О капитан-лейтенанте Кригсмарине Куппише и биохимике Шварцбауэре я только слышал. Знал лишь, что Герберт Куппиш командовал подводной лодкой в составе «Конвоя фюрера», а Карл Шварцбауэр работал в исследовательской зоне Новой Швабии над рядом секретных программ «Аненербе» по созданию боевых энергетиков.
— А где сейчас советник Майорана? — поинтересовалась Магдалена.
— Господин Майорана курирует научно-технические вопросы «Компании». Застать его на месте трудно. Он уже «исколесил» всю Солнечную систему. Вчера экспедиция под его руководством успешно высадилась на Фобос. Должен заметить, сектор-командор Рунгард относится к господину советнику с большим уважением и оказывает полное содействие.
— После прогулки по городу мы хотели бы связаться с советником Майораной. Это возможно?
— Да, господин фон Рейн. Я постараюсь, чтобы сеанс связи состоялся без помех и сбоев.
Выйдя из ванной комнаты, Магдалена в небрежно наброшенном шелковом халате присела на край широкой кровати и взяла в руки каталог одежды. После разговора с Прином мы торопились на прогулку в город, в надежде избавиться от горького осадка, оставшегося на душе.
— Мы стали лишними, Эрик? — медленно листая разноцветные страницы, вдруг спросила Магдалена.
— Если это и так, то, возможно, к лучшему. Мы сможем заняться тем, что нам по душе. Возьмем и поселимся на берегу теплого моря или отправимся вслед за Отто Раном помогать Марии и Зигрун осваивать новую планету, — приобнял я девушку за плечи, присев рядом.
— Быть может, Гюнтер во многом прав? Год за годом он выстраивал и оберегал систему новой жизни для доверившихся ему людей. И теперь старается избежать любой, даже призрачной опасности для своего детища. Возможно, ты не ошибся и сделал правильный выбор, когда помог стать ему во главе Новой Швабии.
— Вернера возьмем с собой на прогулку? — плотнее прижал я к себе упругое тело Магдалены.
— Он дорвался до виски и теперь спит словно убитый, — наконец-то улыбнулась девушка и, отстранившись, вырвала несколько листов из толстого рекламного тома.
Дели встретил нас невообразимым смешением множества людей и машин. Спокойная красота древних храмов соседствовала с яркими красками рекламных щитов, а в воздухе витала невероятная смесь запаха выхлопных газов и аромата свежей зелени и специй. Поначалу мы с Магдаленой немного растерялись от творящейся вокруг суеты, но вскоре привыкли к шуму и гаму большого экзотического города. Незнакомые смуглые люди с большими и влажными, как у косуль, глазами улыбались нам и приветственно поднимали руки. И неважно, был ли это клерк в белоснежной рубашке или бедняк в рубище. Вскоре мы тоже стали улыбаться в ответ, а нищим сыпать в ладони монеты, которыми нас щедро снабдил Леманн. Время от времени появлялись вереницы растерявшихся в водовороте бурлящего города белокожих туристов, увешанных фотоаппаратами, кинокамерами и сумками с сувенирами. Они тоже улыбались и иногда просили их сфотографировать на фоне колоритного делийского пейзажа. И все вокруг — люди, вывески, здания, автомобили, рикши — создавали буйный и живой калейдоскоп самых разнообразных языков, цветов и звуков. Мы шли, опьяненные этим красочным водоворотом, и наслаждались каждым глотком воздуха этого большого земного города.
— Памятник закрепощению духа, — произнес я, разглядывая очередной храм, возникший перед нами, — но до чего же красив.
— Это памятник архитектуры, Эрик, — улыбнулась Магдалена. Было удивительно видеть ее в платье, а не в военной форме легиона. От этого она казалась еще более хрупкой и невесомой.
— Ты не проголодалась? — Я притянул девушку за талию, и она, к моему удовольствию, не отстранилась, а запрокинула голову и звонко засмеялась:
— В самую точку. Я голодная как волк. Нет… Как волчица.
— Сейчас, — я развернулся к мальчишке лет семи, дернувшему меня за рубашку, и полез в карман, пытаясь нащупать мелочь. Но мальчишка сам протянул мне клочок бумаги. Это оказалась небольшая записка. Пробежав ее глазами, я сунул мальчишке в руку несколько рупий и снова повернулся к Магдалене:
— Кто такой Джон Гарднер? Он хочет встретиться с нами. Прямо сейчас.
Магдалена взяла у меня из рук записку и долго рассматривала текст, словно пытаясь разглядеть за парой ровных строк человека, их написавшего.
— В 1942 году он являлся моим куратором в Управлении специальных операций британской разведки, секция шесть.
— Откуда они могли узнать, что мы здесь? Прошло шестьдесят три года. Сколько лет этому Гарднеру?
— Он был на пять лет меня старше, — печально сказала Магдалена и, подумав, добавила: — Что ж, давай встретимся.
— Это может быть опасным, — заволновался я. — Не думаю, что это хорошая идея.
— Узнаем, каким образом так быстро распространяется информация.
Глава 4
Мы быстро нашли указанный в записке небольшой ресторан с интернациональной кухней, где нас усадили за единственный свободный столик в середине зала. Вокруг слышалась немецкая, английская и даже русская речь.
— Странно, правда? Будто и не было никогда войны, — с грустью в голосе улыбнулась Магдалена, пролистывая меню и поглядывая по сторонам.
Я не ответил. Странное предчувствие овладело мной. Мерзко заныл висок — напоминание о той самой войне. Тоже осмотревшись вокруг, я заметил, что за одним из соседних столов сменился посетитель. Вместо двух аккуратно и по-европейски одетых индусов, занимавших его, когда мы вошли, появился пожилой господин в цветастой ямайской рубахе. Одной рукой он опирался на трость у ноги, а другой разглаживал страницу меню. Рассеянно скользнув глазами по его строчкам, старик повернул голову в нашу сторону. Взгляд его остановился на Магдалене. Девушка тоже посмотрела на старика. Незнакомец приподнял панаму и провел белоснежным платком по блестящей лысине. Висок заныл еще больше.
