Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Вот что значит родная кровь. Хотя она и проявилась в несколько неожиданном для благопочтенного семейства Гомес варианте.
Эмилио выглядит вполне благопристойно. Иногда ему удается выглядеть даже респектабельно. И человеку со стороны трудно предположить, что прячется под этой хрупкой интеллигентной оболочкой.
Эмилио - loco. Или, как он предпочитает выражаться по-английски, crazy [сумасшедший].
Он - крейзи с точки зрения Гомесов. Но с моей точки зрения, это самый нормальный человек во всей Испании. У него есть только одна ненормальная черта - он любит «Doors». До умопомрачения.
Нет, конечно, «Doors» - группа неплохая. Я тоже ее ценю, в идеологическом плане - Джим Моррисон и все такое. Но, честно говоря, музыка у нее нудноватая. Крутые тексты - это, конечно, хорошо. Но я люблю, когда еще и мелодия есть, и драйв повеселее. Вот «Deep Purple» - это по мне. К тому же, сколько можно слушать один и тот же концерт? Мы прокрутили «Light my fire» [Зажги мой огонь], наверное, раз сто, пока колесили с Эмилио по Испании на его тачке. Но так во мне ничего и не зажглось.
Это был последний вечер моего первого двухнедельного визита в Испанию. Мыс Эмилио удрали ото всех, чтобы потрепаться и оттянуться на полную катушку. Мы завалились в бар «Кукарача». Бар был грязным и неприличным - вполне соответствовал своему названию. Даже на красном сукне бильярдного стола было огромное грязное пятно - то ли от виски, то ли от мочи, черт его разберет. Зато там было весело, в этом баре. Сидеть там было негде, и все стояли, дрыгались под грохочущий ритм-энд-блюз. Народу там было, как сельдей в бочке - хиппи, водители грузовиков, веселые девчонки со своими мачос, а также люди неопределенного пола и неопределенного занятия. Все эти люди знали друг друга, лакали вино и пиво, орали что-то друг другу, перекрикивая музыку, и хлопали друг друга по плечам. Слово «cabron» [козел] там было обычным обращением к любому человеку, даже незнакомому.
Я слегка оглох с непривычки, но Эмилио тащился на всю катушку. Он уже стрельнул у кого-то «косяк» с марихуаной, бесплатный по случаю чьего-то дня рождения, выкурил его весь, обжигая пальцы на последних драгоценных затяжках, и сейчас наслаждался жизнью as it is [такой какая она есть].
– Мигель, - протрубил он мне в ухо. - Не думай слишком много! Все равно не придумаешь ничего лучше того, что тебе предлагают. Соглашайся!
– Я боюсь! - проорал я.
– Чего?
– Они ведь затрахают меня, эти дядюшка Энрико со своей женой! Сорвусь я, наделаю каких-нибудь глупостей! И все полетит к чертям!
– Ну ты и осел! - Эмилио постучал пальцем по лбу. - Конечно, они тебя достанут в любом случае. Ну и что? Жизнь так устроена - всегда найдется кто-нибудь, кто захочет тебя достать. По крайней мере, делай это с пользой для себя. Они получат свое маленькое удовольствие, насилуя тебя с пыхтением. Ты получишь свою большую прибыль - останешься в Испании! Это своего рода бизнес. Посмотри на меня, Мигель! Ты думаешь, меня никто не трахает? Еще как трахает! И ничего, живой.
Эмилио и в самом деле - пример того, как можно неплохо преуспевать, оставаясь крейзи. Между прочим, он весьма обеспеченный человек. По моим меркам - просто богатый. Он работает агентом по недвижимости, продает коттеджи на Средиземном море - те самые, которые вы, наверное, не раз видели на рекламных проспектах. Но Эмилио позволяет себе быть крейзи в строго отведенное время суток. В восемь вечера он приходит домой, за десять минут готовит себе ужин из полуфабрикатов под музыку, орущую на полную громкость из колонок величиной в человеческий рост. Еще за пять минут он проглатывает этот ужин, запивая его двумя банками пива. А потом падает, не снимая ботинок, на диван, и дрыхнет мертвым сном час, под ту же самую грохочущую музыку. Через час Эмилио просыпается, более или менее свежий, и прыгает в свою «Ауди-купе»двенадцатилетней давности, которую он разбивал по пьянке раз сто и раз сто ремонтировал, хотя давно мог купить себе новую машину. Мне кажется, эта машина - такая же сдвинутая по фазе, как и ее хозяин. Когда я ездил в ней с Эмилио, я всегда вспоминал анекдот: «Полисмен: Мистер, вы превысили скорость! Водитель: Что, я быстро ехал? Полисмен: Нет, вы медленно летели!»
Я не раз летал на этой машине с Эмилио. По сравнению с «Боингом» это действительно было медленно. Но, наверное, там на сиденье до сих пор остались вмятины от моих пальцев. Мне почему-то ужасно хотелось жить в тот момент, когда Эмилио мчался ночью вниз по горному серпантину, позабыв о существовании тормозов, и обеими руками изображал гитариста Джимми Пэйджа в такт музыке, грохочущей из динамиков.
Да… Ну, значит, Эмилио прыгает в свою тачку и медленно летит по направлению к какому-нибудь бару. Там он совершает первый раунд [имеется в виду распитие спиртных напитков в баре] и заодно мучительно решает задачу, с кем ему провести эту ночь. В конце концов он останавливает выбор на какой-нибудь из своих подружек. Вместе с ней и подвернувшимися под горячую руку друзьями он перекочевывает в следующий бар, где совершается раунд под номером два. И так продолжается до тех пор, пока кто-нибудь не заявляет: «Хочу жрать». Тогда они всей толпой направляются в ресторан и ужинают. Происходит это часов в одиннадцать ночи…
Домой Эмилио возвращается в час-два ночи - один или с кем-нибудь, в зависимости от наличия оставшихся сил.
Утром он просыпается в семь часов, выпивает чашку крепчайшего кофе, съедает маленький бутерброд с сыром и отправляется на работу - в соседний городок.
Между прочим, он - классный специалист в своей области, мой Эмилио. Его посылают к самым капризным клиентам. В том числе и русским.
Был я один раз на встрече с русскими клиентами. Эмилио попросил меня помочь в качестве переводчика. Потому что в этом многочисленном новорусском семействе не было ни одного человека, который бы разговаривал на чужом, не новорусском языке. А переводчика нанимать они не хотели, экономили. Они считали, что они - бедные. Правда, дом, который они построили, был раза в два больше, чем соседние дома всяких там англичашек и америкашек. И участок был в два раза больше, хотя для этого пришлось срыть бульдозером половину горы. Обошлось это в половину стоимости самого дома. Зато теперь теща главы семьи собиралась сажать там, на участке, огурцы, помидоры и картошку. Она собиралась таким образом экономить!!! Puta madre! [Испанское ругательство. Довольно неприличное.]
А чего это я возмущаюсь? Какое мое дело, в конце концов? Эта Марьпетровна всю жизнь занималась тем, что копалась в огороде в своей деревне Володоевке. А теперь ее, можно сказать, насильственно вывезли в чужую страну - внуков-оболтусов нянчить. Ну чем ей тут еще заниматься? Пальмы разводить? В супермаркет ходить два раза в неделю? На пляже валяться topless?[Голой по пояс] Тоска ей здесь, да и только. Единственная радость - родные грядочки с картошкой. Картошка, кстати, в каменистой и бесплодной на вид испанской земле дает по два урожая в год. Только собирай да в погреб на зиму клади. Если кто ее есть будет.
Эти люди упорно «экономили» в собственной манере - жали каждую копейку там, где нужно было вложиться, и теряли тысячи баксов там, где можно было этого не делать. Они предпочитали обходиться без переводчика. Они тупо объяснялись со всеми, с кем им приходилось иметь дело, при помощи жестов, подходящих для глухонемых. Все свои дела они делали в России, а в Испанию наезжали два раза в год, вываливая на бедного агента сразу ворох проблем. И когда Эмилио окончательно изнемог от их непереводимых попыток выяснить, что означает та или иная строка в огромном счете, который они должны были оплачивать, он пригласил меня.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
