Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 184
Тряся тяжелыми щеками, анатом покачал головой.
– К сожалению, дорогая, таков неодолимый порядок мира. Я скоро вернусь, а ты пока согрей мне местечко. Клиенты приходят и уходят независимо от моего желания, с этим ничего нельзя поделать.
Ступив в коридор, анатом на мгновение остановился в его тени. Ему хотелось, оставаясь невидимым, заранее рассмотреть посетителя. Бардол КараБансити был крепким упитанным мужчиной, невысоким и грузным, с большой головой, отчасти смахивающей на голову фагора, и отличался многозначительной манерой выражаться. Свой чарфрул он подпоясывал крепким кожаным ремнем, на котором обычно висел кинжал в ножнах. Глядя на этого медведя, можно было легко принять его за мясника, в то время как он слыл человеком ученым, просвещенным во многих областях, и умелым лекарем.
СкафБар со своей сутулой спиной и торчащим пузом не произвел на анатома особого впечатления, и потому, приняв суровый вид, тот спокойно вышел к посетителю из сумрака коридора.
– Я к вам по делу, господин. У меня есть мертвое тело на продажу, человеческое тело, господин.
Ни слова ни говоря, КараБансити сделал знак фагорам. Повинуясь безмолвному приказу, агуманы вышли за дверь, и вскоре мертвец СкафБара уже лежал на прилавке. К одежде покойного прилипла стружка и быстро тающая ледяная каша.
Анатом и астролог критически осмотрел товар.
– Гниловат. Где ты откопал его, приятель?
– Выловил из реки, господин. Когда рыбачил.
Тело раздулось от нутряных газов настолько, что одежда уже начинала лопаться. КараБансити перевернул мертвеца на спину и вытащил из кармана его куртки дохлую рыбешку. Изогнув бровь, он бросил рыбу к ногам СкафБара.
– Это скаппер, рыба-ящерица, если ты не знаешь. Хотя на самом деле это никакая не рыба, а морская личинка червя Вутры, но тебе, предпочитающему правде жизни ложь, сие, конечно, неинтересно. Сейчас важно другое, а именно то, что личинка эта водится исключительно в море. В море, а не в пресной воде, ясно? Теперь скажи, зачем ты мне врешь? Может быть, ты убил этого бедолагу? Я немного знаком с френологией, и рожа у тебя совершенно бандитская.
– Очень хорошо, господин, если вам угодно, я нашел его в море. Мне тяжело об этом говорить, но несчастная королева, которой я служу, не хотела, чтобы это стало достоянием гласности.
КараБансити внимательно изучил лицо мажордома.
– Ты хочешь сказать, неуч, что ты - слуга МирдемИнггалы, королевы королев? Обидно, эта дама заслуживает лучших лакеев и лучшей участи.
Анатом взглянул на дешевый лубочный портрет королевы в углу комнаты.
– Изволите ли видеть, я покорный слуга королевы и служу ей верой и правдой. Позвольте узнать, какую цену вы могли бы дать за это тело?
– Учитывая путь, который тебе пришлось проделать, - десять рун, не более. Сейчас такие времена, что при необходимости я могу добывать материал хоть каждый день. И посвежее твоего.
– Мне велено было просить пятьдесят рун, господин. Пятьдесят.
СкафБар проявил суетливость и потер руки.
– Странно, что ты со своим несвежим другом появился в Оттассоле именно сейчас, когда сюда вот-вот должны прибыть король и посланник Святейшего Це'Сарра. Уж не сам ли король послал тебя?
СкафБар развел руками и пожал плечами.
– Я и мои хоксни только что прибыли из Гравабагалинена, а короля, как известно, там нет. Заплатите мне хотя бы двадцать пять рун, господин, чтобы я мог немедленно отправиться в обратный путь к королеве.
– А ты умеешь торговаться, низкопоклонник. Не удивительно, что мир катится в тартарары.
– Ну что ж, в таком случае, господин, я могу удовольствоваться и двадцатью рунами. Двадцать - очень скромная цена.
Обернувшись к одному из фагоров, невозмутимо гоняющему туда-сюда белесые выделения в щелевидных ноздрях, анатом сказал:
– Заплати ему, и пускай убирается.
– Школько я должен ему жаплатить?
– Десять рун.
СкафБар испустил придушенный крик.
– Черт с тобой, пятнадцать. За это ты, друг мой, передашь своей госпоже мои лучшие пожелания. Наилучшие пожелания от Бардола КараБансити.
Запустив лапу в прорезь своего мешка, фагор вытащил кожаный кошель. Через мгновение СкафБару были предложены три золотые монеты. Мажордом сгреб деньги с ороговелой трехпалой лапы и покинул дом анатома, имея угрюмый вид крайне оскорбленного человека.
Как только дверь за СкафБаром затворилась, анатом мгновенно преобразился: засуетившись и прищелкнув пальцами, живо велел одному из агуманов взвалить тело на плечи - тот повиновался с видимой неохотой - и отнести его по мрачному проходу, из глубин которого сквозняк доносил странные запахи. Глубоко разросшись в недрах лёсса, дом КараБансити, с азартом предающегося изучению как движения звезд, так и работы кишечника, который более всего напоминало устройство его жилища, содержал в себе целый набор помещений, и каждое было посвящено той или иной науке, причем не только анатомии и астрологии.
На этот раз конечной целью фагора была мастерская анатома. Сквозь квадратики окошек, устроенных в крепостной толщины стенах, внутрь пробивался скудный свет. При каждом шаге агумана из-под его не по-человечески расставленных ног прыскали лучики тусклого отраженного света. Казалось, на ходу он давит рассыпанные по полу алмазы, которые на самом деле были стеклянным мусором, оставшимся с тех времен, когда хозяин-астролог трудился над изготовлением линз.
Мастерскую заполняли научные принадлежности. На одной из стен были красиво нарисованы десять зодиакальных домов. На другой висели три распятых остова в различной степени препарирования - гигантская рыба, хоксни и фагор. Туша хоксни была раскрыта наподобие книги, а плоть удалена, с тем чтобы открылись ребра и спиной хребет. Анатом работал над сравнительным описанием внутреннего устройства трех существ, и разрозненные листки с его записями и рисунками цветной тушью были в беспорядке рассыпаны на письменном столе.
Сняв с плеч гравабагалиненского мертвеца, фагор повесил его на стене в анатомической раме, подцепив двумя крюками ахиллесовы сухожилия. Мертвые раздутые ладони безвольно свесившихся рук легли на пол подобно паре панцирных крабов. По знаку КараБансити агуман удалился. Присутствие фагоров во время работы раздражало анатома, но в остальном он терпел их - они обходились дешевле людей-слуг или рабов.
После краткого поверхностного осмотра добычи анатом извлек из ножен кинжал и, не обращая внимания на запах разложения, срезал с мертвеца одежду.
Покойный был молодым человеком лет двенадцати - двенадцати с половиной, самое большее двенадцати лет и девяти теннеров от роду. Его одежда была простой и грубой, ее покрой - иноземным, и, судя по стрижке, он скорее всего был моряком.
– Ты не борлиенец, друг мой, - сказал КараБансити трупу. - Такую одежду носят в Геспагорате - или, может быть, в Димариаме.
Ознакомительная версия. Доступно 37 страниц из 184
