Изложив эту историю, Язон призадумался, глядя в меркнущий потолок, затем, напрягая память, стал декламировать «Балладу Редингской тюрьмы». С этим шедевром он познакомился в одном из исправительных заведений Кассиопеи, директор коего считал, что чтение поэтов древности столь же благотворно для воров и мошенников, как и работа на лесоповале. Кроме Оскара Уальда, в тюремной библиотеке содержались под стражей Киплинг, Байрон, Данте и Шекспир, а также иные легендарные персоны, и посему Язон, тогда еще совсем мальчишка, смог пополнить свое образование.
Баллада закончилась, и некоторое время он колебался между Мильтоном и Шекспиром, но вскоре припомнил песню кочевников с планеты Счастье; ее достоинством являлись простота, непритязательность и бесконечность. Усевшись на пол, Язон затянул:
Свободные, как ветер,
Свободные, как равнины,
По которым мы бродим,
Не зная другого дома,
Кроме наших шатров.
Наши друзья моропы
Несут нас в битвы,
Разрушая здания тех,
Кто нас предал…[2]
Прошло с полчаса, когда его заунывный напев прервал сухой металлический голос на межязыке:
– Ты, хадрати… Прекратить! Сбор информации кончать есть.
Язон смолк и поднялся на ноги. Кажется, проблема интеллектуального контакта была разрешена – по крайней мере частично.
Стенка его узилища раздалась, и он увидел коридор с глубокими нишами по обе стороны, тянувшийся, как мнилось, в бесконечность. В коридоре стояло существо – предположительно женщина с именем П’а-та-а-а-рр’и, – а при ней четверо в желтом, с увесистыми цилиндрами в шестипалых конечностях. Из цилиндров торчали зловещего вида стволы, так что в их назначении не приходилось сомневаться.
– Ты, хадрати, идти, – провещал голос с потолка. – Идти, иначе – смерть!
– Спасибо, я тоже тебя люблю, – отозвался Язон, вышел в коридор и уставился на женщину. – Ты – Патари? П’та-а-р’и? Знаете, милая леди, такое мне не выговорить. Может, сойдемся на Патриции? Или просто Пат?
– П’ат, – произнесла она с чудовищным акцентом, коснувшись ладонью пряжки комбинезона. Затем повторила приказ компьютера: – Идти, хадрати.
– У меня ведь тоже имя есть, – пробормотал Язон, но двое охранников схватили его под локти и молча запихнули в нишу.
Это был лифт, перемещавшийся в невесомости. Первое обстоятельство Язона не удивило, но от второго он чуть не задохнулся, придя в неописуемый восторг. Управляемая гравитация! Кажется, эти бритбаки продвинулись дальше людей в познании тайн природы – во всяком случае, в данной конкретной области! В Галактике распространялась молва, что компенсаторы тяготения уже существуют, но эти устройства, вероятно, были слишком громоздкими, чтоб устанавливать их на кораблях. А здесь…
Чувство падения исчезло, и они шагнули в зал, наполненный непонятными приборами. Матово блестели странные конструкции, что-то щелкало и жужжало, скрипело и попискивало, а над головой переливался огнями сферический купол, похожий на тот, что в покинутой камере, но раза в три просторнее. Терминал компьютера, мелькнула мысль у Язона. Он остановился, чтоб разглядеть получше все эти чудеса, но пара стволов тут же уперлась ему в спину.
– Идти! – раздался с потолка металлический голос, и Пат, дернув прикрывавшим ноздрю клапаном, повторила:
– Идти!
Язона толкнули в коридор, который открылся в переборке. Одна из коридорных стен была прозрачной, и там сидели в клетках пиррянские твари – шипокрыл, птица-пила и злобно скаливший зубы рогонос. Это зрелище его ужаснуло; он вдруг подумал, что окажется в такой же клетке, по соседству с рогатым дьяволом, и будет часами и днями взирать на гнусную тварь.
Но его повели дальше, к открытой двери в самом конце коридора. Здесь находилась камера, похожая на прежнюю, однако размером поменьше; в ней тоже были светящийся потолок и полка, а над полкой – какой-то агрегат с довольно глубокой выемкой и дюжиной отверстий. В отверстиях по временам вспыхивали разноцветные огни, но не такие яркие, как на потолочном куполе.
Пат разразилась свистящими и шипящими фразами. Они, очевидно, не предназначались пленнику, ибо откликнулся компьютер; минуту-другую женщина, энергично дергая клапаном, вела диалог с машиной, и в сухом металлическом голосе Язон уловил несколько знакомых слов.
Наконец она повернулась к нему.
– Это – для спать, – шестипалая ладонь легла на полку. – Это для говорить, – ее рука поднялась к мерцавшим вверху огням, – а это – для есть. Пища для хадрати!
Женщина сунула палец в отверстие прибора, висевшего над полкой, и в выемку тут же упал маленький голубоватый диск. Затем раскрылась ротовая щель, и таблетка, подброшенная вверх, исчезла в ней, как пуля, поразившая мишень.
Ну и пасть! – подумал Язон. А вслух промолвил:
– Это все, прекрасная леди?
С потолка донесся резкий визг, потом – нечто протяжное и плавное. Ответ Патриции был кратким. Компьютер перевел:
– Все!
– Так дело не пойдет. Мне нужны удобства.
Новый каскад взвизгов, шипения, скрежета и протяжных трелей.
– Какие удобства?
– Большой сосуд, в котором циркулирует вода, соединенный с корабельной системой очистки.
– Зачем?
– Для удаления отходов жизнедеятельности.
– Что это такое? Продемонстрировать!
– Боюсь, что демонстрация вам не понравится, – сказал Язон, переминаясь с ноги на ногу. – Поверьте, такой сосуд мне жизненно необходим, и поскорей! Не меньше, чем сон и пища.
Пат поглядела на него, сузив глаза в вертикальные щелки. Возможно, то была гримаса презрения или недоумения, о чем Язон гадать сейчас не собирался; он чувствовал, что мочевой пузырь вот-вот лопнет. Наконец его пленительница отвернулась и что-то произнесла, довольно длинную фразу, но компьютер отозвался кратким: «Ждать!»
Через недолгое время за спинами стражей, стоявших у входа в камеру, возникла новая фигура: такой же бритбак-спиногрыз, но облаченный в зеленое и с отливающей зеленью кожей. Он тащил овальный сплюснутый контейнер размером с башню бронетранспортера и, повинуясь жесту Пат, водрузил его перед Язоном, а после вытянулся будто новобранец в ожидании приказов. Послышался щелчок, и в верхней части контейнера медленно разошлись лепестки диафрагмы.
– Утилизатор! Автономное устройство для уничтожать отходы, – раздался громоподобный голос компьютера. – Уничтожать все, что попадать внутрь. Хадрати быть осторожный!
– Я всегда осторожен, – сообщил Язон. – Может быть, леди покинет помещение?
С потолка обрушился шквал свиста, шелеста и скрежета. Пат повернулась и вышла; за ней исчез бритбак в зеленой униформе, и стена сомкнулась. Оставшись в одиночестве, Язон с минуту глядел в бездонное нутро устройства для уничтожения отходов, потом воспользовался им и облегченно перевел дух. Лепестки диафрагмы плавно сошлись, что-то загудело, и в камере повеяло грозовым воздухом.
