— Кто говорит? — рыкнул я, безжалостно прерывая доносящееся из трубки лепетание.
— Маргарита Васильевна Ладыженская… — Девушка, кажется, смутилась окончательно. Даже начала заикаться. — Я здесь новенькая. Из университета… По переводу…
Я набрал полную грудь воздуха… И беззвучно его выпустил.
— Хорошо, Маргарита. Что там просил передать шеф?
— О… Дмитрий Анатольевич хочет, чтобы вы зашли в Управление.
— Когда?
— Сегодня. Прямо сейчас. Вы придете?
— Приду.
— Хорошо, я передам. До свидания, Алексей.
— Приду, — повторил я, возвращая трубку на место. — Приду, куда ж я денусь-то?
Ну вот, нагрубил ни с того ни с сего человеку, и на душе сразу легче стало… Гадство…
Устало потянувшись, я вновь выглянул в окно. Полюбовался на лениво ползущие по небу угрюмо-серые облака. Настроение у меня было точь-в-точь им под стать. Ночной отдых почему-то практически не чувствовался. Такое впечатление, будто я, вместо того чтобы спать, полночи мешки с цементом грузил. Плечи саднили и ныли. Левая рука затекла.
Чего ради шефу приспичило вызвать меня в Управление? Да еще срочно. Что они там опять затеяли? Очередную научно-исследовательскую экспедицию за пределы области? Будь я проклят, если еще раз свяжусь с этими паучниками.
Ладно. Разберемся. Черт побери, куда девался пояс?.. Ага, вот он, под кроватью.
Застегнув куртку, я перекинул через плечо ремень перевязи и по старой неистребимой привычке тут же проверил, хорошо ли вынимается из ножен меч. Сунул в кобуру пистолет, предварительно удостоверившись, что он заряжен. И только потом повернулся к зеркалу.
М-да. Видок, конечно, еще тот: помятый, небритый, опухший словно после недельной пьянки, красноглазый. Ну да ладно. Не на смотрины иду…
Главная контора Управления внешней разведки и зачистки располагалась на месте бывшей железнодорожной академии. Мрачное такое здание по соседству с бывшим парком, откуда давным-давно уже исчезли все деревья, а на клумбах вместо цветов произрастала картошка и капуста. Двери были гостеприимно распахнуты, будто бы приглашая случайных прохожих заглянуть в это щедро окруженное многочисленными и порой весьма страшноватыми легендами заведение.
У входа стояли двое ребят из наших. Курили самокрутки — настоящие сигареты в наше время дефицит страшный, доступный не всякому миллионеру. Одного парня я знал. Другого — нет. Из новичков, наверное. Тем не менее кивнули мне оба. Приятно быть известной личностью… Иногда приятно.
Взбежав по ступенькам, я послушно сдал меч по первому требованию охраны (пистолет можно было оставить) и вскоре был допущен в святая святых — рабочий кабинет нашего дорогого шефа Дмитрия Анатольевича Темникова.
В приемной за столом диспетчера сидела незнакомая мне молодая девушка, обладательница роскошных чуть рыжеватых волос и идеально-точеной фигуры. Чуть склонив голову, она что-то тихо говорила по телефону. Я дружелюбно мотнул головой и кое-как выдавил из себя улыбку, за что удостоился короткого изучающего взгляда из-под опущенных ресниц.
— Вы к кому?
Умница, девочка. Спрашиваешь, к кому я? А чей это вообще кабинет? Не желая изрекать благопристойные глупости, я молча ткнул пальцем в сторону украшенной резной медной табличкой двери и, проигнорировав негромкий протестующий возглас, плавно проскользнул внутрь.
— Задерживаешься, Алексей, — мягко укорил шеф, отрывая глаза от лежащих перед ним бумаг и поглядывая на меня поверх нелепо смотрящихся на его орлином носу очков. — Мы тебя уже давно ждем.
Мы — это он, очевидно, имел в виду себя и того тощего типа, внешне больше похожего на богомола, чем на человека. Восседал этот человек-насекомое в единственном во всем кабинете кресле, несмотря на свою исключительную худобу, каким-то образом заполняя его целиком. Лично я его не знал, но наслышан был достаточно. Ринат Хабибуллин. Начальник нашего аналитического и лабораторного корпуса.
Ну точно: дальняя экспедиция грядет… Только шиш вы меня в нее заманите.
— Не хотелось толкаться по автобусам, — не ощущая за плечом привычной тяжести меча, я нервно повел плечами. — Прогулялся пешком.
Выдвинув стул, я с самым непосредственным видом уселся и закинул ногу на ногу. Шеф укоризненно промолчал, продолжая спокойно разглядывать мою персону поверх очков. Хабибуллин, кажется, и вовсе дремал в своем кресле.
Несколько минут мы молча играли в гляделки. И как ни странно, выиграл именно я. Шеф отвел взгляд первым.
Выдающаяся личность наш шеф. Можно, наверное, сказать даже легендарная. Мастер спорта, опытный фехтовальщик, призер каких-то там соревнований и олимпиад. До Дня Гнева он только и делал, что мотался по миру, сшибая одну за другой золотые медали. А потом… Потом как-то незаметно превратился в чистильщика и осел у нас в Челябинске, притопав сюда аж от самой Москвы на своих двоих. Подвиг, который до сих пор никто не может повторить, хотя и времена сейчас настали куда более спокойные.
А меч… Его меч! По сравнению с ним моя серебряно-железная штучка смотрится более чем жалко. На нее, конечно, тоже наложено благословение (черт, да какое там благословение — видимость одна только), но его меч пропитан силой насквозь. Не представляю, где он это оружие добыл, вообще не имею понятия, откуда такие вещи берутся, но факты остаются фактами — его катана режет даже броневую сталь. Не сказал бы, что как нож масло, но все равно режет. А на нечисть она действует и вовсе убийственно. Сам видел, как вампиры после одной лишь царапины падали замертво.
Хотел бы я иметь такой клинок!
Вот только желания мои вряд ли осуществимы. Во всем городе таких мечей только три. Один у нас и два— у церковников в центральном соборе. Не знаю, то ли святые отцы их там изучают, то ли на них молятся. Но на нашем несуществующем фронте эти клинки не появляются. А зря.
Собственно говоря, в боях не участвуют теперь уже все три меча. Меч нашего дражайшего шефа последние несколько лет тоже в шкафу за стеклом. Сам шеф в рейды больше не ходит — говорит, что слишком стар для этого. Но и оружие свое он никому не доверяет. Так и держит при себе. Можно сказать, под рукой.
Вон он лежит. Я его вижу. Я чувствую его силу. Холодную, жестокую, беспощадную, но все же, как ни странно, добрую силу.
Вот бы прикоснуться к нему. Если нельзя взять, то хотя бы уж потрогать…
Шеф негромко прокашлялся. Я поспешно отвернулся от вожделенного меча и вернулся к делам насущным. А к таковым, несомненно, относился вопрос: зачем меня вообще сюда вызвали?
Кажется, сейчас все прояснится…
— Алексей, мы изучили мертвяка, убитого тобой вчера.
Всего одно предложение сказано, а сколько после него появилось новых вопросов!
