— Волына, — наконец соизволил представиться он, толкнув по столу по направлению к Киму свою визитку.
Тот не стал торопиться брать ее в руки, а просто, слегка скосив глаза, пригляделся к этому атрибуту делового знакомства. Атрибут уточнял характер предпринимательской деятельности господина Волыны. «Волына и Барбер. Оказание услуг» — значилось на белоснежном прямоугольничке. Ким не стал интересоваться, оказанием какого именно рода услуг занимаются господа Волына и Барбер. И кому они их оказывают. Он продолжал ждать.
Клиент сделал следующий ход.
— Я вас нанимаю, — невозмутимо сообщил он Киму. И уже чисто для проформы добавил:
— Вы согласны принять заказ на розыск физического лица?
Ким натянуто улыбнулся в ответ.
— Я могу заключить с вами контракт и дальше действовать в качестве вашего агента, если вы э-э... потрудитесь изложить мне обстоятельства дела, которое привело вас ко мне, — благополучно справился Ким с фразой, прямо-таки взятой напрокат из наставления по работе с клиентурой для начинающих детективов.
Следовало бы добавить еще пару пассажей относительно его обязанности соблюдать при исполнении условий контракта федеральное и региональное законодательство, но вид потенциального клиента явно не располагал к подобного рода упражнениям в красноречии, и Ким благоразумно воздержался от излишней риторики.
— Обстоятельства простые, — неприятным тоном уведомил его пан («все-таки, по всему судя — пан», — решил про себя Ким) Волына. — У меня сперли деньги, и я хочу, чтобы вы мне нашли воришку. Только и всего!
Над столом поплыло новое облако сигарного дыма.
— Гм... Вы пробовали обратиться с вашей проблемой в полицейский участок? — попробовал уточнить Ким.
Физиономия пана Волыны — и без того малоподвижная прямо-таки окаменела.
— А как вы это себе представляете? — ядовито осведомился он так, словно речь шла о чем-то невероятном. — То, что Джанни Волына обратится в полицию?
Его спутники подтвердили изумление шефа непроизвольными смешками.
— Да и кроме того...
Волына описал над столом дымящейся сигарой небрежную загогулину.
— Полиция не возьмется за это дело — раз уж я сразу не поймал шкета за руку. Я ведь и не подумал брать с него расписку или что-нибудь вроде этого...
— Тогда каким же образом вы хотите вернуть... — начал формулировать свой вопрос Ким, но Волына на корню пресек эту попытку.
— Таким! — рявкнул он, швырнув сигару на стол. — Это мое дело, то, каким образом я буду возвращать свои деньги! Ваше дело — его мне найти!
— Так... — вздохнул Ким. — Заранее должен предупредить вас, что если это лицо впоследствии подаст на меня в суд за соучастие в шантаже, или...
— Это лицо не подаст! — снова оборвал его Волына.
Он поднял сигару со стола и, морщась, отряхнул ее. Снова дыхнул вонючим дымом и уставился на Кима кабаньим взглядом — зло и вопросительно.
— Ты берешься за дело, мастер, или мы так и будем воду в ступе толочь?
Ким с каменным лицом смахнул пепел со стола.
— Прежде всего, надо оговорить... — снова начал он.
— Вот тебе на предварительные расходы...
Волына бросил на стол рядом со своей шляпой пачку федеральных кредиток. Пачка выглядела убедительно.
— А в контракте запиши: сотня за час. За розыск здесь все берут так. Плюс всякие накладные расходы...
Ким молча достал из ящика стола стандартный бланк расписки и стал заполнять его. С этого момента он снова становился Агентом на Контракте. Второй раз за этот странный день.
— Расскажите мне о человеке, которого надо найти, — сухо попросил он.
— Его хорошо знают в Нижнем городе, — чуть более благодушно начал клиент. — Это — паренек папаши Нолана...
Ким оцепенел.
— Кажется, он ему на самом деле отец, — как ни в чем не бывало продолжал ничего не заметивший Волына. — По крайней мере — приемный. Так что, стало быть, его фамилия и будет Нолан. Орри Нолан. Я передал ему четырнадцать штук. Хотел сделать взнос на этот их Храм...
— Сколько лет парнишке? — ничем не выдавая себя, справился Ким.
И это был его первый шаг по тонкому льду лжи.
— Да черт его знает. Такой вот шпентик.
Волына мановением руки довольно точно показал рост Орри.
— И вы доверили такую крупную сумму несовершеннолетнему ребенку?
Ким изогнул узкую атласно-черную бровь с чуть наигранным удивлением. Клиент как-то кисло скосился на кончик своей сигары. Видимо — чтобы не смотреть в глаза своему Агенту на Контракте.
— Парнишке можно было доверять... — буркнул он нехотя. — Тогда... Бывало, что ему доверяли кое-что и на суммы побольше.
Эти слова и кислое выражение физиономии клиента вызвали у Кима нехорошие ассоциации. Вполне конкретные. Нижний город был тем еще клоповником — со времен самого основания Нью-Чепеля — славной столицы Конфедерации Свободных Республик, называемой в обиходе, по старинке, Большой Колонией. Незаконный траффик спиртного. Незаконный траффик наркотиков. Живой товар. Торговля андроидами. Шалости с валютой и оружием. И — стаи подростков, втянутые во все это. Подростков, среди которых попадались, говорят, шкеты и помладше Орри. С этой средой Киму почти не довелось соприкасаться вплотную за неполные полтора года пребывания в здешних краях. Теперь, видно, пришло время.
— И что же вдруг так изменилось? — спросил он. — Почему же теперь вам приходится искать Орри днем с огнем?
— Все из-за затей Скрипача с Храмом...
— Скрипач, это?.. — поинтересовался Ким с безразличным видом.
Волына опять остолбенело уставился на него. Уровень невежества Агента, видимо, поверг его в состояние, близкое к прострации. Потом он снисходительно усмехнулся.
— Это Нолан и есть. Нолан Нолан. Нолан-Скрипач. Музыкант он же...
— Понятно. Он действительно хорошо играет на своей скрипке?
Волына снова усмехнулся. Еще более снисходительно.
— Своей скрипки у Скрипача отродясь не было. И не будет. На тех инструментах, которые тут есть в продаже, он играть, говорят, брезгует. А тот инструмент, что ему доверил Спонсор, Спонсор этот и заберет — когда придет время... А уж как он на том инструменте наяривает — его дело. Его — и тех, кому охота душу не тому, кому надо, продавать. А меня — увольте. Джанни Волына — честный католик. С нами — Дева Мария. Матка-Боска Ченстоховска. И чужого бога нам, как говорится, просим не предлагать. Без надобности нам это...
Честный католик Джанни Волына замолк, пережевывая бульдожьими челюстями свою «гавану».
Дальнейшие расспросы, видимо, были излишни — они могли только усугубить ситуацию. Спонсор... Инструмент... Когда придет время... И чужой бог, коего не надобно. Что может быть яснее?
