Книга Возвращение республиканца - Вадим Полищук

– Пошел!

Тычком дубинки в спину Вольдемару придали начальное ускорение, и он влетел внутрь огражденного колючей проволокой периметра. Час назад транспортер с заключенными въехал на территорию, предназначенную для барачной охраны. В административном здании с троих заключенных сняли кандалы, освободили их головы от волос и отвели в душ. Один из вновь прибывшей троицы, видимо, уже не первый раз попавший сюда, успел просветить остальных:

– Пользуйтесь, в следующий раз сюда можно попасть только через три месяца.

– А какие тут порядки? – заинтересовался второй новичок, совсем еще молодой пацан, впервые попавший в барак.

Вольдемар, как всегда, молчал. Более опытный свысока посмотрел на новичка, но снизошел до объяснений:

– На входе котелок, ложку и бадью дадут, береги, как свой глаз, потеряешь – ты труп, без котелка баланду не дают. Когда за колючку попадешь, передвигайся только по желтым дорожкам, не беги, но и не останавливайся, стреляют, сволочи, без предупреждения. Ночью лучше вообще не выходи. В бараке за колесами следи, тоже большая ценность, даже ночью не снимай.

– А что такое колеса? – не понял молодой.

– Что на ноги надел, то и колеса, – заржал бывалый. – Раньше, чем через три года, новые не дадут.

В душевую заглянул охранник:

– Кому тут весело? Помылись? На выход.

Бывалый сразу заторопился, споры с охраной здесь не приветствовались. После душа прибывшим заключенным вкатили какие-то прививки и отправили на вещевой склад. Все получили одинаковые черные трусы и майки, такие же черные брюки и куртки, на ноги выдали грубые, но крепкие ботинки на липучках. Носки или что-нибудь вроде них не полагались. На выходе сунули в руки пластиковый котелок с бренчавшими внутри кружкой и ложкой, стальная калитка отъехала в сторону, и Вольдемар оказался внутри периметра. Вспомнив наставления бывалого, не торопясь, направился к дверям барака по желтой песчаной дорожке. Потянул на себя пластиковую дверь и замер.

Снаружи воздух был несколько испорчен «ароматами», исходившими от большой пластиковой будки, но концентрация запахов внутри барака была на порядок выше. Преобладал запах немытых человеческих тел, гнили и какой-то кислятины. Пока Вольдемар привыкал к обстановке, на него налетел второй прибывший, им оказался бывалый.

– Ну, что замер? Тошно с непривычки? Ничего, все привыкают.

И начал пробираться в глубь барака по центральному проходу. Вскоре оттуда донеслись приветственные выкрики, видимо, у прибывшего в бараке нашлись старые приятели. У Вольдемара приятелей не было, и он, шагнув за порог, начал продвигаться по боковому проходу, выискивая свободное место. Большинство заключенных собиралось в группы по нескольку человек, попадались пары и тройки, одиночек он пока не заметил. Чем дальше от входа, тем больше было свободных мест на трехэтажных нарах. Несмотря на фантастическую скученность, барак был не заполнен. Увидев у прохода несколько пустых мест, Вольдемар решил остановиться здесь, но предварительно поинтересовался мнением будущих соседей:

– Свободно?

Дальше разыгрывать из себя немого было бессмысленно. Один из лежавших на втором ярусе оторвал голову от тряпки, служившей ему подушкой, мутным взглядом окинул стоявшего в проходе и изрек, наконец:

– Новенький? Лезь на дерево.

Интуитивно Вольдемар догадался, что ему предлагают забраться на третий ярус. Но глаза говорившего, недобро блеснувшие в свете тусклой лампочки, очень не понравились Вольдемару, и он двинулся дальше. Метров через семь верхний ярус был пустым, и он решил остановиться здесь. В отличие от зажатых сверху и снизу двух первых ярусов, здесь не было соседей, но была некоторая свобода маневра. Если придется отбиваться или бежать, то с верхнего яруса это сделать проще, до потолка оставалось целых восемьдесят сантиметров.

Однако забраться на выбранное место Дескин не успел, в бараке внезапно началось непонятное, но энергичное движение. Перед Вольдемаром со второго яруса выскользнул человек с несколькими котелками и приспособлением для кружек. «Ужин», – догадался Вольдемар и направился вслед за остальными к выходу. К месту раздачи пищи вытянулась длинная очередь, в конце которой, за такими же одиночками, пристроился и Дескин. Простояв в очереди почти час, он понял всю ценность обладания пластиковой емкостью. Что-то среднее между баландой и кашей наливали только в стандартный котелок. И никого не интересовало, твой это или нет. Многие получали пищу на несколько человек, имея при себе соответствующий набор посуды. Кроме этого, каждому полагалась кружка бурды, именуемой кофе, и кусок хлеба. А вот хлеб оказался вполне приличным.

Вольдемар вернулся в барак на выбранное место. Казалось, никто не обратил внимания на появление нового соседа. После ужина возникло новое движение от барака к водяным колонкам. Отстояв еще одну очередь и помыв посуду, он начал понимать, что основная часть жизни заключенных и состоит в вечном ожидании. Ожидании пищи, ожидании воды, ожидании свободы. Только в сортир очереди не было, но первое его посещение Вольдемар оттягивал, насколько мог. Заметив очевидную необходимость Дескина, сосед снизу просто предупредил:

– Ночью обоссышься – убью.

Сомневаться в его словах не приходилось, по внешнему виду – типичный душегуб. Справиться с ним Дескин, пожалуй, смог бы, но даже самым смелым и хорошо подготовленным бойцам надо когда-то спать, а в такие минуты человек беззащитен. Пришлось сползать с нар и идти в источающую миазмы будку. На подходе к ней Вольдемар постарался задержать дыхание и сделать все очень быстро. Не получилось, дыхания не хватило, и, хватанув местного амбре, Дескин чуть не выдал обратно весь ужин, но обошлось. Ложась спать, Вольдемар засунул котелок с кружкой и ложкой под барачную куртку и прижал к себе руками, надеясь, что так их украсть невозможно.