Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Посадка навеяла ассоциации с незабвенным штурмом Фермопил, с той только разницей, что обороняющиеся имели численное преимущество. Орали на разные голоса, у вагонов кипел бурный водоворот, временами выплевывающий неудачливых пассажиров и раздерганный багаж. Хрупкий Прот смотрел с ужасом, Вита тоже слегка перепугалась. Тянуть их в толчею было бессмысленно, и Катя двинулась занимать плацдарм в одиночестве. Прорваться через толчею умелому человеку труда не составило, хотя юбка трещала по швам. Бормоча «сигнал уже дадеден», Катя взобралась на ступеньки, ненавязчиво подсекла ноги застрявшему в проходе здоровенному селянину с панически кудахтающим мешком и через поверженного птицевода пролезла в вагон. Хам пробовал что-то вякать, но Катя вполголоса посулила попутчику, что бог всенепременно накажет за несанкционированное распространение птичьего гриппа. Тон произвел должное впечатление. Катя пропихалась в глубь вагона, оттеснила от окна развеселую парочку, махнула своим. Мешок и клюку, собственноручно вырезанную новоиспеченной монашкой, пассажиры приняли без особых эмоций, но когда Катя начала втаскивать в окно Прота, поднялся гвалт. Девушка сквозь зубы призывала к христианскому смирению и отпихивала локтями особо наглые руки. Полузадушенный Прот плюхнулся на чьи-то мешки. Катя начала повторять фокус с Витой, тут пассажиры совсем осатанели, и пришлось от христианских призывов перейти к адресным посылам. Из уст богомольной девицы отдельные выражения звучали вдвойне убедительнее, и народ слегка шарахнулся от зловещего блеска зеленых глаз. Когда разведгруппа оказалась в полном составе, Катя принялась креститься и благодарить старожилов вагона за доброту и снисхождение к пилигримам. Бог знает, чем бы это закончилось, если бы не разгоревшаяся за окнами драка. Под шумок Катя слегка переместила багаж, освободив для своих одно сидячее место. Поезд наконец тронулся. Катя с облегчением глотнула из бутылки теплой водички. Как же, рановато обрадовалась. Выбравшись за город, поезд прополз верст пять и прочно встал. Судя по реакции пассажиров, так и должно было быть.
Пришлось обживаться. На длительных остановках наиболее шустрые пассажиры успевали развести костер и вскипятить воды. Катя со своей слабосильной командой на подобные изыски идти не решалась. Потихоньку жевали колбасу, запивали колодезной водичкой, благо Вита успела наполнить и чайник, и бутыль. На девчонку внимание мало кто обращал. Со скрытыми волосами, в темной одежде, Вита не слишком выделялась в разномастном обществе, переполнявшем вагон. На саму Катю поглядывали куда чаще. Скромней нужно было в вагон врываться, богомолка невоздержанная. Впрочем, народ куда больше волновал вопрос, когда поезд наконец доползет до города.
Рыхлая тетка все донимала Прота расспросами. Мальчик улыбался, нес какую-то благообразную чушь, поминутно крестясь. Голос тоненький, улыбка слабоумная, – лет на десять младше выглядит. Ну и адово терпение у пацана.
Катя сидела рядом с Витой, придерживая под рукой мешок и чайник. Из окна пахло дымом и лесом. Поезд медленно полз, листва шуршала по крыше вагона.
– Катерина Еорьевна, – прошептала Вита, – а вы, звиняйте, из каких сами будете? Из дворян?
– Каких еще дворян? Не выдумывай. Отец, покойник, у меня из этих, из Пашкиных сотоварищей. Правда, сам смог недурное образование получить. Мама… ну, там вроде действительно голубая кровь имеется. Да не важно. Если родословную высчитывать, то я дворянка в первом поколении.
– Это как так?
– Титул я сама получила, – неохотно объяснила Катя. – Только что с него толку? Все равно звание у меня хоть и командное, но младшее. Так что романтических историй не придумывай. Принцессы-королевны из меня не получилось.
– Так вы же по матери…
Катя поморщилась:
– Я, можно сказать, отношений с мамой не поддерживаю.
– Отреклися? – с ужасом прошептала девчонка.
– Да что за дурь? Она второй раз замуж вышла. У нее своя семья, у меня своя. Не пересекаемся.
– Катерина Еорьевна, а вы когда замужем были, счастливо жили?
– Фу, ну что у тебя за вопросы детские? Разве так просто скажешь? Человек он был очень хороший. Ну а насчет счастья… Сложно я замуж выходила. Дружили мы очень с мужем. Когда его убили, я… – Катя скрипнула зубами.
– Ой, извините, Катерина Еорьевна.
– Да пустой разговор. Ты что-нибудь поинтереснее спроси.
– Так я и спрашиваю. Вот вы глянете – мужчины валются. Як же так можно научиться?
– Да не всегда они валятся, – пробормотала Катя. – Хотя недурно было бы. Кучу боеприпасов сэкономила бы. Если ты про вагон, так я мужику просто ноги запутала. Если про женское очарование в принципе – не завидуй. У тебя ох как получается. Что ты глазки отводишь?
– Та кому я порчена потребна? – прошептала Вита.
– Тьфу, опять ты на утешения напрашиваешься? Чтобы я больше такого не слышала. Скотов мы кончили, ты жива-здорова. Забудь. О будущем думать нужно. О том, как нам в городе отвертеться. Прот по своей части попробует мозги крутить, остальное на нас ляжет. Что там с обстановкой? Что на фронте? Отстали мы от жизни.
– Ну и що? До фронта мы не доедимо, – рассеянно сказала Витка.
– Хрен его знает. Вот ты разбираешь, о чем те трое болтают? Я и половину не понимаю. Что за диалект невнятный?
– Так то поляки, – объяснила девушка. – Повертаются с Лозовой. Болтают о переговорах. Генерал Деникин вроде с комиссарами зустречается. Сам Тигр Революции прибудет. Та ще шестьдесят бронепаровозов. Будут Россию делить. Все, что на юге, – новому царю отойдет. Все, что севернее, – Советам останется. Брешут, наверное. Белые хвалились, що в августе Москву возьмут. Пуанкаре приедет, царя привезет.
Катя замотала головой:
– Ты мне сейчас мозг разрушишь. Какой Пуанкаре? На хер он здесь нужен? Какие шестьдесят паровозов? Откуда у революции тигры взялись?
– Пуанкаре – главный француз. У них во Франции человек есть, что у нас царем писля войны станет. Ну, они так хочут, вот и обещают привезти. Паровозы – броневые, с гарматами. На переговоры прибудут. С ними главные советские. И тот – председатель Совнаркока, що вместо Ленина сейчас. Троицкий, что ли? Они его Тигром и именуют.
– Виточка, – вкрадчиво поинтересовалась Катя, – а ты ничего не путаешь? Может, не Троицкий, а Троцкий? И не тигр, а лев?
– Може, и так, – без особого смущения признала Вита. – Разве их всех упомнишь? Тигры, левы, орли. Кобели кровавы. Що те, що другие. Вы, Катерина Еорьевна, внимания на болтовню не обращайте. Брехня сплошная. Они еще болтают, що червона кавалерия под Бел-Городом на Деникина вдарила. Брехня, не иначе. Наш Пашка знал бы.
Катя вздохнула:
– Переводчик из тебя сильно… литературный. А что за переговоры? Они где будут проходить?
– Як где? В городе. Здесь же и кордон пройдет. О том весь поезд и розмовляе.
Кате казалось, что вагон в основном говорит о взлетевших ценах на табак, о тифе, о разобранном под Люботином железнодорожном полотне. Хотя кто их знает – большинство путешественников розмовляло с таким диковинным акцентом, что приходилось напряженно вслушиваться. Катя чувствовала себя слишком уставшей для расшифровок сплетен.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
