Клэри никогда не видела, как Изабель плачет, но сейчас она явно пыталась удержаться от слез. Глаза девушки подозрительно расширились и заблестели. Алек уставился на свои ботинки.
— Спасибо, Алина, — сказала Клэри, поняв, что ни Изабель, ни Алек говорить не в состоянии. — Правда, спасибо.
Алина смущенно улыбнулась.
— Алина! — позвала ее Хелен. Она крепко сжимала запястье мальчишки. Руки сорванца были перемазаны голубым воском. Сине-зеленые глаза и лукавая ухмылка роднили его с сестрой, но волосы у него были темно-русые. — Нам, наверное, пора идти, а то Жюль тут все разнесет. Куда подевались Тиббс и Ливви, ума не приложу?
— Они воск ели, — ехидно сказал Жюль.
— О боже! — нахмурилась Хелен и извиняющимся взглядом посмотрела на собеседников. — Не обращайте внимания. У меня шесть младших братьев и сестер и один старший. С ними вечно как в зоопарке.
Жюль посмотрел на Алека, потом на Изабель и, наконец, на Клэри.
— А у вас сколько братьев и сестер? — спросил он.
Хелен побледнела.
— Нас трое, — спокойно ответила Изабель.
— Ты на них не похожа.
— Изабель не меня имела в виду, — ответила девушка. — У меня нет ни братьев, ни сестер.
— Совсем? — недоверчиво спросил мальчик, будто она призналась ему, что у нее перепонки между пальцами. — Поэтому ты такая грустная?
Клэри вспомнила о Себастьяне, о его белых, как снег, волосах и черных глазах.
Ах, подумала она, если бы у меня и в самом деле не было брата! Тогда бы и беды не случилось. Проснувшаяся в ней ненависть разогрела ледяную кровь.
— Да, — сказала она, — поэтому я такая грустная.
2. Шипы
Саймон ждал Клэри, Алека и Изабель около Института, под каменным навесом, почти не спасавшим от дождя.
Мокрые темные волосы налипли на лоб и шею. Саймон убрал их со лба и вопрошающе посмотрел на Клэри.
— Меня оправдали, — сказала она.
Саймон хотел улыбнуться, но Клэри грустно продолжила:
— Поиски Джейса отошли на второй план. Я… я уверена — они считают, что он мертв.
Саймон посмотрел на свои мокрые джинсы и серую футболку с надписью: «Я часто в жизни ошибался» — и растерянно помотал головой.
— Мне жаль, Клэри.
— Чего-то другого ожидать от Совета глупо, — сказала Изабель.
— Basia coquum, — сказал Саймон, — или какой у них там девиз.
— Descensus Averno facilis est — дорога в ад легка. А ты сказал «Поцелуй повариху», — уточнил Алек.
— Черт, — воскликнул Саймон, — так и знал, что Джейс мне лапшу на уши вешал.
Мокрые волосы снова упали ему на глаза, он отбросил их, и Клэри увидела, как блеснула серебристая Метка Каина у него на лбу.
— И что теперь?
— Теперь мы должны встретиться с Королевой фей.
Дотронувшись до колокольчика на шее, она рассказала Саймону о том, что Каэли была на помолвке Люка и Джослин и пообещала Клэри, что Королева фей поможет ей.
Саймон недоверчиво взглянул на нее:
— Та рыжеволосая дама с дурным характером, которая заставила тебя поцеловать Джейса? Мне она не понравилась.
— Это все, что ты о ней помнишь? Что она заставила Клэри поцеловать Джейса? — раздраженно спросила Изабель. — Королева фей опасна. Тогда она просто забавлялась. Обычно она развлекает себя тем, что еще до завтрака сводит кого-нибудь с ума.
— Мне-то что? Я не человек. Ну, уже не человек… — Он бросил мимолетный взгляд на Изабель, опустил глаза и повернулся к Клэри: — Хочешь, чтобы я пошел с тобой?
— Было бы неплохо. Метка Каина, Светоч… На свете есть вещи, которые могут впечатлить даже Королеву фей.
— Я бы не стал на это надеяться, — сказал Алек.
— А где Магнус? — спросила Клэри.
— Он сказал, что будет лучше, если он останется. Видимо, у них с Королевой фей что-то было.
Изабель удивленно посмотрела на брата.
— Да не в том смысле. Какая-то вражда, — раздраженно сказал Алек. — Учитывая, как он вел себя до того, как встретил меня, в этом нет ничего удивительного, — добавил он полушепотом.
— Алек! — укоризненно произнесла Изабель.
Клэри со щелчком раскрыла зонтик с динозаврами. Сто лет назад Саймон купил этот зонт в Музее естественной истории. Теперь он удивился, узнав его.
— Пойдем? — спросил Саймон и подал ей руку.
Дождь все лил, по тротуарам текли ручьи, из-под колес проезжавших машин разлетались брызги.
Саймон не ощущал холода, но сырая одежда заставляла ежиться. Он взглянул через плечо на Алека и Изабель. Изабель ни разу не посмотрела ему в глаза с тех пор, как они вышли из Института, и ему было интересно, о чем она думает. Когда они остановились на углу Парк-авеню, Саймон услышал, как Изабель сказала брату:
— Та к что ты думаешь по поводу того, что папа решил стать Инквизитором?
— По-моему, та еще занудная работенка. Не знаю, зачем ему это понадобилось.
У Изабель был прозрачный пластиковый зонт, украшенный цветными наклейками в форме цветов. Саймон никогда в жизни не видел ничего более девчачьего и поэтому понимал Алека, который предпочел идти под дождем.
— Не в том дело, что скучная, — произнесла Изабель. — Если он станет Инквизитором, то будет безвылазно сидеть в Идрисе. Все время, понимаешь? Он не сможет одновременно управлять Институтом и быть Инквизитором.
— Как ты могла заметить, он и так безвылазно сидит в Идрисе.
— Алек…
Расслышать, что сказала Изабель, не удалось. Мимо них пронеслась вереница машин, освещая их фарами и разбрызгивая ледяную воду. Клэри увернулась от холодной струи и едва не налетела на Саймона. Он схватил ее за руку, чтобы помочь сохранить равновесие.
— Прости, — улыбнулась она. Ее рука казалась маленькой и холодной.
— Да ничего. — Саймон старался не выказать беспокойства.
В последние две недели Клэри почти ни на что не обращала внимания. Сначала плакала, потом злилась — злилась на то, что не может присоединиться к поискам Джейса, злилась на Совет за бесконечные допросы, за то, что ее держали под домашним арестом из-за того, что ее подозревали в нарушении закона. Но сильнее всего злилась на саму себя — за то, что не сумела подобрать руну, которая смогла бы помочь. По ночам она часами сидела за столом, сжимая стилус так крепко, что Саймон боялся, как бы он не переломился надвое. Она пыталась представить, где именно находится Джейс. Но ничего не происходило, и так — ночь за ночью.
Они вошли в парк через пролом в каменной стене на Пятой авеню. Клэри теперь казалась старше — она уже не была той девчонкой, которая вошла в клуб «Адское логово» в ту судьбоносную ночь. Она повзрослела, но дело было не только в этом. Она стала серьезнее, шагала решительнее и грациознее, ее зеленые глаза смотрели прямо и уже не бегали, как прежде. К своему удивлению, Саймон понял, что она стала похожа на Джослин.
