Объявив о своем согласии Мила, проследовала к ложу, сбросила кристально белый халат и улеглась, технично раздвинув ноги.
— Ты что, ненормальная? — уточнил Медведь, немного оторопев. Никто никогда не предлагал себя ему столь дешево и бездарно.
— Я хочу информацию. Ты хочешь секс. Давай сделаем чендж.
— Я будто в сраных девяностых! Там делали обмены мыла на пуговицы. И почему мне показалось, что ты неглупая?!
Мила смутилась. Конечно, ей все это было противно, но как существовать по-другому? И кто примет участие в твоей жизни бескорыстно?
Мила расслабилась, обмякла и тихо произнесла:
— Не обижай меня, пожалуйста.
Медведь больше не рычал, он вдруг стал сосредоточенным и подошел к кровати.
— Неплохое тело… Но костлявое.
— Да чтоб тебя протащило! — выругалась девушка, вспомнив свой маленький городок с дремуче-чудесными поселенцами, где матерное слово вдогонку было попутным ветром, а счастье заключалось в том, чтобы поскорее выйти замуж и нарожать группу детей и после тихо ненавидеть мужа, складывая соль слез в ночную подушку. Понять ли бездушному человеку желание вырваться на свободу? Соизмерить ли ту цену, которую приходиться платить за кусочки блестящей радости, которую она ежедневно выслуживает как преданный пес, а после виляет хвостом так, что голова начинает кружиться? Ее тело — результат усиленной работы. Это ее единственное оружие, с помощью которого можно с легкостью выигрывать в мини-сражениях.
Мила свернулась калачиком и закрыла глаза, через мгновение она ощутила тепло его ладоней… крупных и теплых. Он дотрагивался необычно, даже ритуально: водил пальцами по коже вдоль позвоночника — колдовал, шептал, касался губами… Мила начала дрожать, захлебываясь негой и мысленно возмущалась от того, что была во власти его чар, на его магическое тепло тело откликалось, она не спешила останавливать медвежьеобразного неотесанного болвана… Ощущая, как горячие губы смыкаются вокруг соска, она хотела кричать.
— А ведь это всего лишь прелюдия, — прошептал он, и его дыхание скользнуло ниже. Легкие касания живота, как крылья трепетной бабочки… Мила задышала глубоко, чуть постанывая и изгибалась. Сильные мужские руки мягко раздвинули ее ноги, пальцами он нежно дотрагивался до ее увлажненной плоти.
— Ты хорошо пахнешь, — произнес он мягко, проводя по возбужденным вратам, в которые уже не терпелось проникнуть его переполненному энергией члену. Исследуя мягкую плоть вокруг клитора, он чуть надавливал пальцами, словно создавая пульс страсти. Девушка откликалась на его настойчивые движения, вторя ему едва уловимым движением бедер. Ей хотелось большего, и он это чувствовал. Его легкие едва ощутимые импульсы воздействовали на нее магически, она самозабвенно двигалась навстречу ему, требуя еще ласки. Язык, пальцы… Они были везде, будто ее ублажали сразу несколько мужчин. Фантазия Милы развернулась, она вдруг представила себя Клеопатрой, принявшей ванну с молоком, и теперь доблестные самцы приводят ее энергетическое состояние в тонус. Его нежность, проворность… Оно чувствовала, как искусно он меняет направление и темп, изучая языком ее горячую промежность. Его пальцы медленно погрузились вовнутрь, она чуть не вскрикнула от наслаждения и слегка выгнулась, открываясь ему полностью. Медведь готов был проникнуть в нее своим огромным органом, но Мила отчетливо произнесла «стоп». Мужчина оторопел и непонимающе уставился на нее.
— Ты сдурела? — других слов он в этот момент не нашел.
— Предохранение! Я бы не хотела подцепить от тебя какую-нибудь гадость!
— Дорогая, гандонов нет! И я слишком возбужден! Если ты будешь ерепениться, я тебя просто изнасилую.
Мила зло прищурилась, глядя на него, затем сомкнула ноги и, сложив руки по швам, демонстративно уставилась в потолок.
— Ты издеваешься?!
Медведь пообещал вызвать шлюху в номер, если соседка по койке не вернется в адекватное состояние. Мила упорствовала, тогда, психанув, он ушел в туалет. Дверь бескультурный человек не потрудился за собой закрыть и без стеснения начал акт самоудовлетворения. «Зато я сохранила честь», — уверяла себя Мила, оставшись без полноценного секса.
В номер принесли обед. Девушка молчаливо ковырялась в тарелке, а Медведь снова набросился на еду, будто никогда ее до этого не пробовал.
— Нельзя питаться аккуратнее? Не как дикое животное? — раздраженно произнесла она.
— Держи нервы в узде!
— Кто бы говорил! Я хочу домой! — капризничала молодая женщина.
— Иди домой!
— У меня нет одежды!
— Это досада! Значит, милая Мила, поход домой отменяется, и ты можешь еще пожить в этом славном отеле. За все уплачено!
— Зачем я должна здесь жить?
Медведь вытер губы салфеткой и, уставившись на нее, спокойно произнес:
— Считай, что тебе просто повезло.
Делиться какой-либо информацией грубиян отказывался. Она поняла только одно: ее никто не лишил свободы, и если бы была одежда, она могла убраться отсюда.
— Когда я отсюда выберусь, я найду способ вас наказать! — с вызовом произнесла девушка.
— Я уже наказан! Тем, что нахожусь с тобой в одном номере.
Его слова неприятно кольнули девушку. Она, сжав губы, отошла к окну и, посмотрев панораму, поняла, что место ей совсем незнакомо.
— Мы в другом городе?
Медведь пожал плечами, не желая вступать в диалог.
— Я ничего не понимаю. И устала от этой шарады.
— Завтра ты пойдешь на все четыре стороны. И больше ты меня не увидишь никогда!
— Как приятно слышать! Раньше я ненавидела слово никогда! — выговорила Мила устало. — Меньше всего на свете мне хотелось бы лицезреть голого человека, который ведет себя, как животное!
— Неудивительно, что муж захотел от тебя избавиться!
— Что ты сказал?
— Ты ведь не глухая?
Мила взбесилась, она подошла к нему очень близко, лицо ее было очень недовольным и даже свирепым. «Тигрица! Наверное, неплоха в постели!» — размышлял, глядя на нее, мужчина. Ворчание и брюзжание утомило его, он решил немного расслабить агрессивную соседку по номеру, частично приоткрыв завесу тайны:
— Прежде чем обвинять кого-то в чем-то, надо четко давать себе отчет, что сказанное тобою может быть использовано против тебя. Мой муж — серьезный человек. Он найдет тебя и запихнет твои яйца тебе же в глотку.
— Я был бы поосторожнее на твоем месте с выражениями. Милая, ты не в том положении, чтобы смело расплескивать яд. Моя задача — продержать тебя тут до утра.
— И что потом? Ты получишь выкуп?
— Выкуп? Кем ты себя возомнила?! За тебя и тысячи баксов не дадут. На пару сотен может потянешь. Внизу в отеле. Скрашивая одиночество и выполняя прихоти сладострастных извращенцев, готовых отыметь тебя во все дыры за купюры.
