Книга Неподвижно летящая стрела - Диана Бош

Муха села на нос и поползла к левому глазу. Артур поморщился, смахнув ее рукой. Но муха, по-осеннему назойливая, тут же спикировала на курчавые и жесткие, как проволока, волосы Артура и запуталась в них.

— Ах ты ж, нечисть, — недовольно пробормотал он и приоткрыл один глаз. Времени на часах — полвосьмого. Еще бы можно минут пятнадцать поспать, так нет же, мерзкая тварь весь сон прогнала.

Артур уныло почесался и, оттянув врезавшиеся в зад трусы, пошаркал в ванную тапками.

Артур Ашотович Казлоян был плодом любви латышки и армянина и происхождения своего страшно стеснялся. В возрасте двадцати восьми лет он наконец решился и подал документы на смену имени, отчества и фамилии.

— Хочу, чтобы меня звали Александр Александрович Александров, — откровенничал он с секретаршей Катенькой на работе.

— Что-то у тебя с фантазией совсем туговато, — не одобрила его выбора она. — Заклинило на имени Александр?

Артур обиделся и разговаривать с глупой бабой дальше не стал. Но в ЗАГСе, куда Артур отправился с заявлением о ребрендинге,[3]к его инициативе тоже отнеслись прохладно.

— Ну а имя-то вам зачем менять? Красивое имя, с отчеством хорошо будет сочетаться.

Артур немного посопротивлялся, а потом решил, что доля правды в словах работницы ЗАГСа есть. Да и к новому имени привыкать не очень хотелось. Сколько еще он будет мимо проходить, не обращая внимания, когда его Александром будут окликать?!

Так исчез Артур Ашотович Казлоян и появился Артур Александрович Александров. Сослуживцы посмеивались, и кто за глаза, а кто и прямо в глаза называли его по-прежнему — Казлоян. А еще они наперегонки упражнялись в остроумии, придумывая бедному Артуру прозвища, самыми безобидными из них были Козел Ян и Козлодян.

Артур злился и вспыхивал как спичка, слыша ехидные разговоры за спиной. Но это только еще больше раззадоривало остряков.

Вычистив зубы отбеливающей пастой и выдернув нахально торчащие из ноздрей черные грубые волосы, Артур прошел в комнату и включил телевизор.

— Доброе утро, дорогие друзья, — сладким голосом произнесла диктор, и ее коллега тут же растянул губы в улыбке, вторя ей: — Доброе утро!

— Кому доброе, а кому и не очень, — мрачно не согласился Артур с телевизором. — Оксанка, дрянь, опять к маме ушла. Самому придется завтрак себе готовить. А ну его в пень, кулинарить еще. Бутербродом обойдусь.

Он отрезал ломоть хлеба, потом достал из холодильника батон колбасы и оттяпал от него одним ударом толстый кусок. Намазав хлеб маслом, водрузил сверху колбасу. Потом посыпал перцем, намазал аджикой, присланной бабушкой из деревни, и, откусив, зажмурился от удовольствия. Хорошая аджика, острая и сладкая, именно такая, как он любит. Красная капля стекла с жирного бока колбасы и упала на клавиатуру, на букву «м». Артур, чертыхнувшись, снял ее пальцем и облизал его.

— Мы ведем свой репортаж с форелевого хозяйства Адлерского района. Со мною — съемочная группа нашего телевидения… Сегодня здесь произошло чрезвычайное происшествие — в устье реки Мзымта местный егерь и группа отдыхающих нашли погибшего альпиниста. Сейчас тело осматривают и готовят к перевозке в город. А мы сейчас выслушаем очевидцев.

Артур взял пульт и переключил канал. Потом зевнул и опять уставился в экран монитора, где злободневные новости перемежались с сальными картинками, на которые ему настойчиво предлагали посмотреть. Проверив почту и разложив пару раз пасьянс «Косынка», Артур захлопнул ноутбук и отправился на работу.

РАПОРТ

об обнаружении неопознанного трупа

10 октября 20.. года

Докладываю, что в отдел МВД РФ по Адлерскому району гор. Сочи поступило сообщение об обнаружении трупа на правом берегу реки Мзымта в поселке Форелевое хозяйство в районе базы отдыха «Ахштырский каньон».

Данная информация нашла свое подтверждение. Выехавшие на указанное место сотрудники полиции обнаружили у входа в Ахштырскую пещеру, в десяти метрах от реки, труп молодого мужчины со следами множественных телесных повреждений в виде травм головы, туловища и конечностей, а также признаками гнилостных изменений.

В ходе осмотра одежды трупа и прилегающей местности никаких предметов и документов, способствующих установлению личности, обнаружено не было.

Старший оперуполномоченный Уголовного розыска капитан полиции Авдеев И. А.

— Доброе утро, Катенька! — Артур лучился обаянием. — Как жизнь? Мужчины не обижают?

— Твоими молитвами, Артурчик, — привычно огрызнулась Катя и протянула ему лист бумаги. — Рапорт на, возьми.

— И что там? Давай угадаю: неизвестный гражданин нашел в парке чемодан с миллионом долларов и с приложенной к нему запиской, что это пожертвование мне, Артуру Александровичу Александрову. То есть такой безвозмездный скромный дар.

— Ага. За чемоданом придешь в следующий раз. А пока для тебя есть неопознанный трупик.

— Вот так всегда. Как несправедлива жизнь! Кому новенькие доллары, а кому только зеленые трупные пятна.

Он мельком взглянул на рапорт и, раскрыв папку, сунул его внутрь.

— Что делать думаешь? — заинтересованно спросила Катя, следя за действиями Артура.

— Ничего. Не в первый раз неопознанный трупешник в этом ущелье находят. Традиционное злачное место. И все равно лезли, лезут и лезть будут. — Он повернулся и вальяжной походкой, враскачку, пошел в направлении своего кабинета.

Катя смотрела ему вслед, пока он не скрылся, потом пожала плечами и уткнулась в бумаги, лежавшие перед ней. Странный он, этот Артур. И чего в нем только девки находят? Правда, улыбка у него красивая, и на лицо ничего. Но вот ростом не вышел и какой-то малахольный.

Она оглядела себя в зеркале, поправила прическу и грудь и осталась собой довольна. Тридцать пять, а все еще ничего, свежа.

* * *

— Гриша, ты сейчас где? Мне звонили из полиции, зовут на опознание трупа, — говорила торопливо Лариса Васильевна по телефону.

Григорий Николаевич придержал трубку плечом, одной рукой достал из пачки сигарету. Второй рукой он продолжал крутить руль автомобиля, напряженно всматриваясь в дорогу.

— Кто тебе звонил?

— Да какая тебе разница?! — нервно откликнулась Лариса Васильевна. — Приезжай скорей, я тебя жду.

— Скоро буду.

К моргу они ехали молча. Григорий все время нервно курил, выпуская дым прямо перед собой и не обращая внимания на недовольство Ларисы. Она кривилась, но против своего обыкновения молчала, только демонстративно прижимала к лицу платок. У желтого старого здания Григорий развернул машину, припарковал ее задом, вышел, хлопнув дверцей, и, не оглядываясь на жену, пошел вперед. Она догнала его спустя несколько секунд и торопливо засеменила следом.