И она с философской покорностью приготовилась провести скучное обеденное время. Мистер Натаниел Гаскойн сидел слева от нее. Судя по всему, приятный и привлекательный джентльмен. Но у нее почти не было возможности побеседовать с ним. Ее вниманием полностью завладел преподобный Ловеринг, усевшийся рядом с ней, что случалось почти всегда, когда они оказывались гостями в Боудли. Во время трапезы он убеждал ее, что оба они должны испытывать почтительную благодарность за честь, которую оказали им, пригласив в такое блестящее общество. И еще он уверял Кэтрин, что каждое поданное блюдо обладает высочайшими достоинствами.
Кэтрин слушала священнослужителя вполуха, с интересом наблюдая за гостями. Мистер Адамс, сидевший во главе стола, был добродушным хозяином. Миссис Адамс, сидевшая на противоположном конце, была величественной хозяйкой. Для Кэтрин оставалось загадкой, почему они неизменно кажутся очень довольными друг другом при столь различных характерах. Конечно, оба они красивые люди. Кэтрин заметила, что Эллен Хадсон, сидевшая подле виконта, сделала несколько нервических попыток привлечь к себе его внимание. Но когда ей это удалось, она стала молчаливой и явно почувствовала себя неловко. Ему пришлось вновь вернуться к разговору с миссис Липтон, сидевшей рядом с ним с другой стороны. Миссис Адамс это явно не понравилось. Кэтрин подумала, что в будущем миссис Липтон будут сажать подальше от виконта. Кэтрин заметила, что леди Бэрд и мистер Гаскойн заняты флиртом – совершенно невинным. Кэтрин также заметила, что мисс Тереза Хьюм обменялась несколькими тоскующими взглядами с мистером Артуром Липтоном, своим женихом, который сидел слишком далеко от нее, чтобы они могли беседовать. С бедной девочкой почти не разговаривали. Оба джентльмена, сидевшие справа и слева, вскоре совсем перестали обращать на нее внимание. Лорд Пелхэм в течение всего обеда был занят беседой с мисс Вероникой Липтон.
Кэтрин наслаждалась своей ролью зрителя, а не исполнителя, хотя так бывало не всегда. Роль зрителя делает жизнь более забавной и уберегает от сердечных ран. С течением времени она постепенно обнаружила, что это куда приятнее – стоять на страже своих чувств, держаться в некотором отдалении от жизни, если можно так выразиться. Она, конечно, не полностью устранилась от всякой деятельности, и друзья у нее были. Но это была безопасная деятельность и безопасные друзья.
Кэтрин встретилась глазами с лордом Роули в тот момент, когда что-то улавливала из восхвалений мистера Ловеринга по поводу ростбифа, с которым он только что разделался, в основном же – витала в облаках. И улыбнулась, увидев знакомое лицо, на долю секунды раньше, чем вспомнила, что лицо это вовсе не знакомо. Она не знает этого человека. И она сделала это почти сразу же после того, как убедила себя в том, что этого никогда больше не повторится. Кэтрин неловко отвела глаза, и вилка ее застучала по тарелке излишне звонко.
Но что важного в том, что она улыбнулась ему, когда их глаза случайно встретились? В конце концов, ведь их представили друг другу, и перед обедом они перемолвились несколькими словами, участвуя в общем разговоре гостей. Ей вовсе не из-за чего было смущенно отводить глаза. А в результате она вновь чувствует себя виноватой, словно украдкой бросала на него восхищенные взгляды и была поймана на месте преступления. Кэтрин досадливо нахмурилась и решительно посмотрела на виконта еще раз.
Виконт Роули все еще смотрел на нее. Он поднял темную надменную бровь, и она опять быстро отвела глаза.
Теперь она только все испортила. Какой бестактной выказала себя! А все только потому, что он красив, а она, как всякая нормальная женщина, чувствует притягательность его красоты.
Кэтрин улыбнулась преподобному Ловерингу, и тот, поощренный ее улыбкой, пустился воспевать необычайную проницательность, проявленную мистером Адамсом при выборе повара.
Она вдова. Интересно. Вдовы во много раз предпочтительнее всех прочих женщин. С незамужними леди нужно быть осторожным, очень осторожным, как недавно понял Нэт, на свою беду. Если мужчина имеет состояние и занимает определенное социальное положение, на него смотрят как на добычу, которую всеми силами пытаются поймать в брачные силки заинтересованные родичи, если не сама молодая леди. Кроме того, молодых совершенно невозможно завлечь в постель, разве что ты готов заплатить за это немыслимую цену.
Он не готов. С него хватит одного раза. Больше этого не будет.
И замужние леди тоже опасны, что сравнительно недавно пришлось усвоить Идену. Оказавшись под пистолетом разгневанного супруга, можно расстаться с жизнью либо всю жизнь прожить с чувством вины за то, что ты убил того, кому сам же причинил зло. Даже если муж оказывается слишком трусливым для того, чтобы послать вызов, как, очевидно, случилось с тем, кому Идеи наставил рога, нельзя не считаться с мнением общества. А это означает, что придется уехать из Лондона и даже из Брайтона или Бата на год или около того.
Женщины, не относящиеся к разряду леди, как правило, скучны. Конечно, они необходимы для удовлетворения аппетита и обычно в постели выказывают замечательное искусство. Но они так доступны, и к тому же им, как правило, нечего предложить, кроме своего тела. Это скучно. Прошло несколько лет с тех пор, как он содержал постоянную любовницу. Если возможен выбор, уж лучше случайные встречи. Но в них таится другая опасность, Ему удалось сохранить свое тело в целости в течение шести лет сражений на Пиренейском полуострове, а также в битве при Ватерлоо. И у него нет ни малейшей охоты подвергать его риску венерического заболевания.
Нет, вдовы определенно предпочтительнее. У него были две интрижки с вдовами. И ни с одной никаких осложнений. Оставлял, когда ему надоедало. Ни одна не подняла шума. Обе перешли к следующим любовникам. Он вспоминал о них не без нежности.
Миссис Уинтерс – вдова. И необычайно красивая вдова. Возможно, красота ее не бросается в глаза. Эллен Хадсон одета куда богаче и изысканнее. Волосы ее причесаны гораздо более замысловато. Она моложе. Но именно из-за отсутствия этих приманок красота миссис Уинтерс сияет ярче. Тем выразительнее проступает женщина из-под какого-то скучного, явно немодного зеленого платья.
Взгляд не задерживается на платье, но проникает сквозь него, обнаруживая высокую, гибкую и стройную фигуру. Это тело будто создано для постельных утех. А простота ее прически – волосы, гладко зачесанные надо лбом и ушами и уложенные сзади узлом, с несколькими свободно падающими завитками, смягчающими эту строгость, – эта простота лишь подчеркивает блеск роскошных золотых волос. И ничто не отвлекает внимания от умного лица с правильными чертами и выразительными карими глазами. Просто красавица!
Она вдова. И Роули мысленно поблагодарил покойного мистера Уинтерса за то, что тот столь любезно умер молодым.
Жизнь в деревне обещает быть скучной. И все же хорошо вернуться в дом, где когда-то жили предки. Здесь оживают милые воспоминания детства. Приятно провести несколько недель в обществе Клода. Как близнецы, они были очень привязаны друг к другу, хотя жизнь у них пошла совершенно различными путями, с тех пор как Клод в возрасте двадцати лет женился. Теперь они подолгу не виделись. Да и более подходящего общества, чем общество двух его самых близких друзей, представить себе нельзя. Они дружат с тех пор, как все трое, будучи офицерами кавалерии, сражались на Пиренеях. Там один из остроумцев офицеров дал четырем друзьям – ему, Идену, Нэту и Кеннету Вудфоллу, графу Хэверфорду, – прозвище Четыре Всадника Апокалипсиса, потому что они всегда оказывались в самой гуще схватки.
