объяснил он, продолжая стягивать штаны.
Я вплотную прижалась к стене, накрываясь одеялом с головой. Хотелось оставить как можно больше расстояния между нами. Через минуту Леший погасил свечи и лёг рядом. Напряжение не отпускало. Я прислушивалась к тому, что он делает. Его плечо коснулось моей спины, я вздрогнула. Хоть он и подтянутый, но всё же широкоплечий. Тесновато. Дышала через раз.
От стены через одежду и одеяло проникал холод, меня начинало потряхивать, но сдвинуться с места не могла, не хотелось будить его своим касанием. Если здесь так зябко, то каково же в лесу? Без кофты. Сначала послышался тяжёлый вздох, потом он перевернулся на бок, его теплое дыхание обдало мой затылок, по спине сразу же забегали мурашки. Его крепкая рука обняла меня за талию и лёгким движением, словно мягкую игрушку, притянула к его голому торсу. Я вздрогнула и попыталась отползти обратно, только его стальная хватка не позволила двинуться.
— Не дергайся, спи уже.
От его груди и руки было тепло, я бы даже сказала жарко. Меня клонило сон, но я сопротивлялась организму, стараясь прислушиваться к его дыханию. Леший же не предпринимал никаких попыток нанести мне вред. Знаю, что у меня богатая фантазия и сильная тревожность, но ничего с собой поделать не могу. Как вырубило не помню, но я всю ночь ощущала жар его тела.
Утром проснулась от стука топора. Открыла глаза и обнаружила, что нового знакомого рядом нет. Выдохнула. Печь только разгоралась, поэтому в этом домике, или как это называют, в землянке было прохладно. Бодрило. Вышла на улицу. Организм просит сходить по нужде. Солнце только вставало и яркими лучами озаряло всё вокруг. Я даже замерла от такой красоты. Никогда не ночевала в лесу. В этом есть что-то особенное. Теперь я понимаю любителей отдыхать на природе.
— Доброе утро, — послышалось сбоку.
Я повернула голову и увидела вчерашнего Лешего. При свете дня он выглядел намного симпатичнее, я бы даже сказала, очень красивый, по лицу видно, что он не из простой семьи, а манера поведения говорит о воспитании в светской жизни. Я по сравнению с ним вообще замухрышка. Леший был в одной мокрой футболке, в других штанах, волосы как и вчера взъерошены. И даже сейчас он выглядел так, словно сошел с обложки журнала.
— Доброе утро, — я направилась в густые кусты, чтобы сделать свои дела.
Когда вернулась к землянке, поняла, что если я проходила даже днём немного с другой стороны, то ни за что бы не заметила его. Крыша была покрыта землёй, на которой росла густая трава.
— Умыться можешь здесь, — парень указал на ведро с водой.
С радостью окунула руки в холодную воду и смыла с лица пыль. Стало намного легче. Надо собираться к бабушке. Не стоит задерживаться.
— Мне нужно пройти к деревне Сосновка, здесь есть какая-то тропинка или лучше вернуться к той развилке?
Леший нахмурился. Что я опять не так сделала? Интересно, он всегда такой недовольный?
— Ты останешься здесь.
— В смысле? Мне нужно уходить, — сказала я и стала пятиться от него.
— В лесу неспокойно. Побудешь здесь, пока всё не утихнет.
Он говорил безапелляционно. Неужели действительно верит в то, что я послушаюсь его и смиренно ждать, пока всё у него наладится?
— Я не могу. Мне надо к бабушке, — повторяла я, словно мантру.
— Пойдем позавтракаем, после поговорим.
Мне не хотелось идти обратно, опасаясь, что потом не смогу уйти. Мы стояли как два барана, не желающие уступать друг другу. Я всем видом давала понять, что сдаваться не собираюсь, как бы он там не хмурился и не бросал гневные взгляды.
— Не вынуждай тащить тебя силой. Я не обладаю стойким терпением.
Сделав тяжёлый вздох, я шаг за шагом приближалась к домику. Он стоял в напряжённой готовности как коршун, чтобы схватить меня, если я соберусь убегать. Зашла в домик и села за стол.
Леший поставил на стол чашку с горячим чаем из каких-то трав и мяты, сам сел напротив, сложив кисти в замок.
— Я так понимаю, ты сбежала из дома.
От неожиданности обожгла губу. Подняла взгляд на него. Его глаза прожигали меня насквозь, сегодня они казались темнее, чем вчера.
— Допустим, — ответила я.
— Тогда в первую очередь после родителей, тебя будут искать именно у бабушки. Не думала об этом? — вкрадчиво спросил он.
Точно. Уверена, мама после обнаружения моего побега сообщит этому мажору, куда я могла деться. То, что у меня нет подруг ей известно. И что теперь делать? Получается, я зря сюда шла? Но может, бабушка всё-таки сможет меня спрятать? Мне же действительно некуда податься…
— Оставайся здесь. Тут тебя точно никто не найдет. Чуть позже, когда о тебе забудут, сможешь вернуться домой или к бабушке, как сама захочешь. Обещаю, никакого вреда не причиню.
Подозрительно.
— В чём твоя выгода, если я здесь останусь?
— Скучно не будет, со готовкой поможешь, — пожал он плечами.
Слишком всё гладко у него получается. И что же мне делать?
6
"Мужчина преследует женщину до тех пор, пока она его не поймает".
Леший.
Это утро казалось обычным. Ранний подъём, пробежка, душ. Хотел сварить себе кофе, но его не оказалось. Банка пуста. Плохо. Привычка — сильная штука. Настроение ни к черту. Доехал до офиса и заметил напротив нашего здания кафе. Обычно я в такие места не захожу, предпочитаю рестораны, но в моем кабинете не тот кофе, из автомата, а хочется именно сваренный на плите.
Решил прогуляться, узнать, как готовят здесь кофе. Вошёл в заведение и был приятно удивлен. Современный дизайн радовал глаз. Униформа официанток как в ресторане. Сел за дальний столик в углу у окна. Ко мне сразу же подошла официантка.
Обычно я не обращаю на персонал внимания, но тут что-то заставило оторвать взгляд от меню и посмотреть на неё. Стройная фигура, светлые волосы, аккуратно собранные в хвост, минимум косметики, если не ошибаюсь, то только ресницы подкрашены.
— Добрый день! Что желаете заказать?
Ее голос был доброжелательным и нежным. Чаще всего я вижу таких людей, которые работают через силу, без желания, с фальшивой натянутой улыбкой. А она… Словно была рада находиться здесь. Я был удивлен.
Но больше всего меня зацепили ее ярко синие глаза. Сперва я подумал, что она носит линзы, но спустя несколько дней наблюдения за ней понял, что цвет глаз у нее от природы.
Кофе оказался вкусным. Я вернулся в офис и стал работать. Вернее, пытался, ведь
