Попятившись, боец взял винтовку на изготовку, собираясь наблюдать, как я атакую кибернетического пса.
— Повысить шанс крита! — После этих слов, я почувствовал, как красная коробочка в моём кармане перестала упираться в бок и исчезла.
Зажав обе гранаты между пальцами правой руки, я дёрнул два кольца левой и кинул зашипевшие цилиндры за угол:
Двойной взрыв вышвырнул из-за угла траншеи целый поток слякоти. Заглянув в затянутый дымом проход, я увидел, как в серых клубах ещё ещё что-то шевелится. И этого были горящие голубым светом глаза. Но теперь они опустились уровень пола.
— Ну чё там? — Зиг нетерпеливо высунулся у меня из-за плеча, заглядывая за угол. — Готов?
Ответом ему был резкое металлическое лязгание экскаваторных челюстей, устремившихся прямо к нам. Оттолкнувшись от земли единственной уцелевшей конечностью, робопёс скакнул к изгибу траншеи и снова шлёпнулся в грязь прямо у наших ног, клацнув стальными зубами в сантиметрах от моего сапога.
— Ай! — Зиг отшатнулся назад и шлёпнулся задницей в грязь. — Живой ещё, гад хитованный!
Развернув горящие голубые глаза на меня, пёс снова разинул пасть и начал стучать челюстями как швейная машинка. Извиваясь и отталкиваясь от стенок и пола уцелевшей ногой, он приближался ко мне, волоча по слякоти искрящие обрывки проводов и сломанные трубы гидравлики, разорванной взрывами гранат.
Скорость приближения челюстей была небольшой, но уцелевшая задняя нога снова подогнулась под изувеченное тело и вот-вот готова была опять резко толкнуть робопса вперёд в нашем направлении.
— Игнор резистов, говоришь… — Я достал кортик из-за пояса и кинул клинок в сторону пса. Я по-прежнему пытался сделать это так, как не раз видел со стороны в фильмах и играх, пытаясь попасть в цель вращающимся острием. И у меня, конечно же, снова ничего не получилось. Кинжал, звякнув, влетел куда-то в щель между туловищем и головой робота, не задев ни одной металлической пластины или провода
Готовясь оттолкнуться здоровой лапой от дна окопа, стальной пёс раззявил челюсти пошире и повернул голову в мою сторону. Это движение сопроводил резкий металлический щелчок, а из щели, в которую упал кортик, густо посыпались искры. Голова робота мелко затряслась, натужно зажужжали какие-то шестерни, и тело смертоносной машины сникло, утонув в окопной грязи.
Голубые точки медленно погасли.
— Елы-палы, да это же просто куча экспы!!! Вдвоём пса завалить!!! — По ликованию моего приятеля, я понял, что робот больше не представляет угрозы. — Точно уровень возьму! Может даже не один! Наконец-то!!!
Разбрызгивая вокруг себя окопную слякоть, Зиг просто скакал от радости. Попрыгав мимо меня к роботу, он пнул замершие стальные челюсти:
— Чё, тварь, съела! Хер тебе на рыло, железяка вонючая!
— Охлади траханье, приятель. — Я похлопал его по плечу, отводя немного в сторону от выключившегося робота. — Ножик-то мой там не пропал?
Клинок было видно сквозь щель между головой и телом пса, но руку туда просунуть не получалось. Точно также у меня не получалось и раздвинуть щель пошире — и голова и туловище робота весили, наверное, несколько центнеров.
— Блин… И чё, теперь никак не достанешь? — Зиг нагнулся над щелью и попробовал сунуть туда руку. Как ни странно — но у него это получилось. Вот только его ладонь снова прошла сквозь рукоятку кортика так, словно он или она были нематериальны. — Блин, жалко…
— Ладно. Система дала, система взяла. Двигаем дальше.
— Ща… Смотри, тут с него чё-то вывалилось. — паренёк привлёк мой внимание к куску металла, отвалившемуся от тела робота. Хотя мне казалось, что это просто часть гидравлического привода, разорванного гранатами.
Подняв бесформенный кусок металла, мой союзник опять словно вчитался в невидимый мне текст:
— «Душа киборга. Одноразовый иммунитет к огнестрельным ранениям. Длительность пять секунд.» — Зиг перевёл сощуренный взгляд на меня. — Ну чё, щас всё-таки кто-то полезет пузом на пулемёт, походу!
Глава 3. Занимательная имперская арифметика
— «Душа киборга»? — Я попытался разглядеть в куске металла хоть какие-то признаки дизайна, но так и не смог. — Может слово «душа» в данном случае — деепричастие?
Зиг не понял шутку и, равнодушно пожав плечами, убрал устройство за спину, в свой бездонный «инвентарь»:
— У меня по грамматике больше трояка никогда не было. Ох, как же клёво, что теперь никому не надо эти диктанты долбанные писать… Или сочинения… «Как я провёл лето», блин… Вот вам всем дело прям до этого было, как я лето провёл! «Масс эффект» перепрошёл, все три части, за разные классы. И всё-таки смог развести Тали на потрахушки! Вот как я провёл лето! Но вы ж ни хрена не поймёте, как это на самом деле было круто…
Закончив вспоминать былое, мой юный приятель — а в том, что он весьма юн, я уже не сомневался — осторожно выглянул из окопа в ту сторону, из которой мы сюда прибежали.
— Блин, вторая уже высаживается! Пошли быстрее!
— Слушай… Я чего-то не пойму. — Едва поспевая за прытким однополчанином, я утопал в жидкой грязи по щиколотку. — А почему наша атака такая слабая? Отдельные роты по всему фронту растянуты… Где танки, бронеходы, поддержка с воздуха?
— Ну ты чё, лор даже не читал что ли? — Не оборачиваясь, Зиг продолжал торопливо скакать через глубокие лужи и свежие трупы.
— Да как-то не было возможности… Нет, кое что у меня в памяти, конечно, есть. Про Императора, там. Про то что против нас — франшисты. Про Западный Союз… Но как-то с пробелами…
— Ну конечно с пробелами. Где ты видел игру, в которой тебе сразу перед началом три часа рассказывают — что да как? Кто в такую скукоту-то играть-то будет. Туториал — и тот никто никогда не читает.
— И то правда… Так а что там в этом самом «лоре» говорится о нашей тактике? — Я едва не споткнулся о разорванного пополам солдата, окрасившего серую глину вокруг себя в багровый цвет лопнувших потрохов. Похоже, он тоже героически накрыл пузом гранату.
— Да обычная разведка боем. — Зиг внезапно начал вещать совсем как матёрый солдат, а не подросток-задрот. — У франшистов нет возможности держать фронт одинаково мощно по всей длине. Но фейковые укрепления и доты стоят и тут и там. Поэтому с воздуха не понятно, где прорыв устроить. И где артподготовка дала нужный эффект — тоже не разберёшь. Где-то блиндажи глубоко — даже Большая Брунхильда не пробьёт. А где-то только деревяшки, землёй присыпаны. Вот и посылают гвардию на убой. На подвиг. Если на каком-то участке гвардейцы смогут пробиться до тыловых окопов и пустить ракеты, то, значит, в этом месте и
