сонно, словно ветер перебирает страницы раскрытой книги…
Книги!
Возвращаемся к дому, я поднимаю голову и замечаю, как раскачивается от сквозняка фрамуга крайнего окна в кабинете. А окна без москитных сеток мы открытыми не держим…
8
Как только женщина берет на руки младенца, она превращается в Мадонну и требует всяческого преклонения.
Лара сидела на террасе и маленькими щипчиками подрезала Яну ноготки на ногах. Ян так рыдал и извивался у нее в руках, будто ему откусывали пальцы целиком. Жена бросила на меня лишь один взгляд, как я уже кинулся на кухню, оставил кружку в раковине и заметался в поисках чуда. Лила бочком-бочком, от греха подальше, сбежала в глубь дома. Предательница! Под руки попали коробка с овсяными хлопьями и банка зернового кофе.
Тихо тапками шурша, я выехал в центр площадки, поднял руки и тряхнул импровизированными маракасами. Танец Джима Керри из фильма «Маска» в моем исполнении обескуражил внука до полного забвения своих страшных мук и сразил жену наповал. В общем, все валялись… Лара отдышалась от смеха и прогнала меня восвояси.
– Через полчасика съездим на рынок?
– А то! – Я все еще был в ударе и полон энтузиазма.
Располагая тридцатью минутами личного времени, можно многое успеть, что я и намеревался сделать. Взлетел по лестнице на верхнюю площадку, а там… А там наша милая, бессловесная, хорошо воспитанная Лила сидит напротив двери со сморщенной донельзя мордочкой и глухо порыкивает. Вот те на!
Кто-то в комнате?
Мой задор испарился мгновенно, но отступать-то некуда – я уже дал себе достаточно поблажек… Рванул на себя дверь, готовый ко всему, и тут же на мою голую ногу набросилась когтистая, зубастая саранча. Ыа-а, я бешено затряс ногой, Лила забилась в угол. «Ну, что ты, что ты, это всего лишь букашка…» – бормотал я то ли себе, то ли собаке. Вторая тварюга скребла своими отвратительными лапами в скомканной обертке. Я принялся охотиться с полотенцем наперевес, а Лила страдальческим взглядом сопровождала мои метания. И все же победа была за нами – дикие животные пойманы и выброшены в окно. Открытое не мною окно, которое теперь не хотело закрываться… тэкс, раму отжали, ее повело, и язычок задвижки не попадает в паз. Приходится пристроить щепочку пока что…
Что? Вы недоумеваете, какие могут быть задвижки в нашу эру стеклопакетов? Обычные, как у бабушки вашей на даче были. Думаете, я во дворце живу или современная вилла у меня с двадцатиметровым бассейном и хамамом? Нет, просто старенький, но крепкий, удобный и хорошенький домик. Его давным-давно построил для своей небольшой семьи местный архитектор. И дом, я вам скажу, стоит выложенных за него денег. Люстра богемского стекла с ярко-синими подвесами в малом (малом!) санузле сыграла не последнюю роль в принятии положительного решения. Моя любовь к синему цвету ведет меня по жизни как путеводная звезда – у Лары самые синие, самые прекрасные глаза на свете.
И в этот хорошенький домик кто-то, судя по всему, проник или пытался проникнуть. Я осматриваюсь, открываю все ящики, заглядываю во все углы – все на месте. И лишь упаковка от моей посылки лежит слишком аккуратной кучкой. Я точно не так оставил.
Поднимаюсь на плоскую крышу дома, ложусь животом на край, свешиваюсь и заглядываю в окно своего кабинета. Вот так это было. Угу. Справа к нашему дому вплотную примыкает соседнее здание, оно чуть ниже, и в целях разграничения пространства с нашей стороны стоит ряд высоких горшков с кустами мирта. Горшки тяжелые – целую вечность стоят на одном месте. И вот два горшка в центре смещены – из-под днища выглядывают скобки более темного камня. Больше никаких следов и зацепок. Что происходит?
Меня зовет женщина с ребенком на руках. Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа.
Цыц! Кто тут вспомнил это слово «подкаблучник»?!
Я просто за мир во всем мире. Аминь!
На бегу проверяю, как там лежат под рабочими штанами мои книги. Тоскливо касаюсь пальцами корешков, эх…
Обстоятельства жизни уже давно доказали мне, что если что-то очень настойчиво не происходит, то оно предназначается не для меня. Какая сила не дает мне воссоединиться с «Идиотом»?
9
Тем временем…
Тем временем Александра переживала не лучшие дни в своей молодой, многообещающей жизни. Все катилось под откос.
Неприятности начались почти полгода назад, когда со смертью деда были приостановлены все финансовые отчисления в адрес родственников. Пропажа завещания, появление из ниоткуда непонятной, невнятной родни, приезд внебрачного сына, пятидесятилетнего волосатого мужика, ДНК-тесты, очередность наследования… Родители, которые от всего «отморозились» и шестой год медитируют на Бали.
Всем по фиг, как она живет!
Оказалось, что ее блогерство, ее подписчики, доходы от рекламы абсолютно не способны покрыть траты на поддержание привычного образа жизни. Ради этой поездки ей пришлось продать свой миленький «поршик»… Хнык-хнык. И она на этом каменном отвратительном острове застряла как последняя дура!
Ее суперпроект – ее блог – умирает, счетчик подписок беспощадно отматывает назад, рекламодатели разрывают контракты, новых предложений нет. Ее аудитория, выпестованная «жестким люксом», не хочет тратить свое время на любование природой жалкого острова.
Синее-синее море. Желтое-желтое солнце, ну, или красное, или… да не важно. Серые камни. Колючие кактусы. Сухая трава.
Никакой экзотики. Никаких мест силы. Никаких достопримечательностей. Да тут даже ни одной приличной войны не было!
А еда эта… Что это за столовки для нищебродов?! И рыба! Они целыми днями жарят рыбу!
Сдохнуть здесь только.
Еще этот ужасный шрам на лбу. Связалась с местными остолопами на свою голову… Завтра снимут швы. Потом лазер, косметика – все что угодно, только бы избавиться от уродливого рубца. А челка? С ней она похожа на деревенскую деваху. Как это пережить?!
Изя следит за ней.
До чего страшная рожа. Изя – это она так его называет из вредности, посмотреть, как он бесится, бастард. Бастард, которому мать дала имя Изсак, что означает «он будет смеяться». Посмотрим, кто будет смеяться последним, посмотрим. Результаты ДНК, кстати, подтвердили родство, и, хочешь не хочешь, придется считаться с новоявленным дядюшкой. Что дед делал в этой убогой Венгрии?
– Я –
