открывает заднюю дверцу своей Tesla S и приказывает:
– Залезайте.
Джей Пи громко сглатывает, а я шепчу ему:
– Уверен, что не хочешь хотя бы симулировать травму?
– Думаю, для этого уже слишком поздно, чувак, – вздыхает он, забираясь в машину, и я следую его примеру.
Как только мы оказываемся на заднем сиденье, Хаксли захлопывает дверцу с такой силой, что нас с Джей Пи подбрасывает. Когда Хаксли садится на водительское кресло, он даже не смотрит на нас. Вместо этого сжимает руль, делает быстрый вдох и очень, очень медленный выдох.
Он явно чем-то недоволен. Отлично.
Через несколько секунд он поворачивается к нам и спрашивает:
– Тейлор уже связывался с вами?
– Тейлор… наш адвокат? – уточняет Джей Пи.
– Верно, наш адвокат.
Мы синхронно качаем головами.
– Нет, по крайней мере, не со мной, – говорю ему я.
– Что происходит? – Джей Пи мигом посерьезнел.
– На нас подали в суд за неподобающее поведение на рабочем месте.
– Что?!
Теперь наступает моя очередь орать:
– Кто?!
Хаксли приподнимает солнцезащитные очки и смотрит на меня, прищурившись.
– Одна из твоих бывших сотрудниц.
– Гм, прости, что? – Я несколько раз удивленно моргаю. – Какого черта?
– Дай-ка вспомнить… «враждебно настроенный рабочий коллектив и незаконное увольнение».
– Подожди-ка. – Качаю головой, пытаясь вникнуть в то, что он говорит. – Кто, черт возьми, пошел на это?
– Джемма Шумахер.
– Шумахер? – От удивления у меня округляются глаза, а в вопросе слышится недоверие. – Ты о той психопатке, что тайком пробиралась в мой кабинет, переставляла мое барахло, вешала фотографии своей многочисленной родни или украшала его по случаю праздников, а потом просто исчезала? Ты о той поехавшей, что загоняла меня в угол в комнате отдыха для сотрудников, чтобы поинтересоваться, когда у меня назначен следующий плановый осмотр у стоматолога, чтобы она могла проконтролировать, достаточно ли хорошо я почистил зубы? Той девахе, что подарила мне самодельный адвент-календарь на Рождество, в котором изобразила мой уменьшенный портрет в акварельной технике в количестве двенадцати штук? По одному на каждый месяц! Ты говоришь мне об этой девушке, верно?
– Тебе понравились ее рисунки? – играет бровями Джей Пи.
– Какое сейчас, черт возьми, это имеет отношение к делу? – Я теряю остатки самообладания.
Джей Пи пожимает плечами.
– Интересуюсь исключительно из любопытства.
– Я имею в виду… Рисовать акварелью на небольшом холсте довольно сложно, так что, может быть…
– Хватит о картинах! – рявкает Хаксли. – Все очень серьезно. Она не только подала на компанию в суд, но и запятнала ее репутацию в социальных сетях. Она распространяет ложные слухи о том, как мы ведем дела, и о том, как мы окружили ее враждебно настроенными коллегами, а также оскорбляли ее прилюдно.
– Это, мать ее, неправда! – чуть не кричу я. – Я ни разу не вел себя враждебно по отношению к ней, даже когда она «по чистой случайности» подставила мне подножку, когда я нес в руках чашечку утреннего кофе. Я был очень добр к этой женщине, а причина, почему ее уволили, проста: нам стало известно, что именно она подходила к рабочим местам других сотрудников, собирая их ежедневные списки дел. Мы обнаружили целую кипу этих списков у нее на столе.
– Но она раздувает истории и нападает на нашу компанию. И к сожалению, тем самым привлекает к себе нежелательное внимание.
– Что это значит? – хмурюсь я.
– Это значит, что, поскольку она использует правильные платформы, она получает массу просмотров, а теперь и поддержку в СМИ. Вот такие новости за последние сутки.
– Как, черт возьми, это произошло? – выдыхает Джей Пи.
Хаксли качает головой.
– Без понятия, но нам постоянно названивают. Лотти слышала, как несколько сотрудников обсуждали все произошедшее в комнате отдыха и замолчали сразу, как она туда вошла. Клиенты теряют доверие к нам с каждой секундой.
– Потому что кто-то явно лжет… – говорю я с еле скрываемым гневом.
– Да, но общественность, похоже, крайне благосклонна к ее версии событий. Поэтому нам нужно предпринять меры, пока Тейлор и его команда собирают доказательства для подачи встречного иска. У нее нет поддержки, нет доказательств. Ее слово и слово ее друга, который больше на нас не работает, против нашего. Но у нас есть записи с камер наблюдения, у нас есть факты, которые назвал ты, Брейкер. К тому же у нас есть доступ ко всем ее постам в социальных сетях, их скриншоты мы сделали. Клевета – вот что ее погубит.
– Отлично. Так… что нам следует предпринять? – неуверенно уточняю я.
– Во-первых, прямо сейчас тебе нужно отступить.
– Что? – рычу я. – Ни за что, черт возьми! Я не собираюсь увольняться из-за дурацкой клеветы! Сам этот факт выставит меня виновным, хотя на самом деле это не так. Я не делал ничего, в чем меня обвиняет эта женщина. Я относился к ней профессионально и с уважением.
– Я не говорю об отставке, – останавливает меня Хаксли, его челюсть напрягается. – Нам просто нужно, чтобы ты взял… плановый отпуск. Исключительно для отвода глаз, пока мы расследуем обстоятельства ее обвинений. Тебя не должно быть в офисе на этот период времени.
– Чушь собачья…
– Он прав, – поддерживает его Джей Пи. – Если бы речь шла о ком-то другом, мы бы попросили его уйти в творческий отпуск, пока расследуем обстоятельства обвинений. У нас не должно быть особого отношения к тебе.
– Но я, черт побери, невиновен! – восклицаю я.
– Мы знаем, – кивает Хаксли. – Но нашей уверенности в твоей невиновности не хватит, чтобы убедить в этом людей. Мы оказались в весьма щекотливой ситуации, и нам нужно убедиться, что мы проявляем должную осмотрительность при расследовании всех обстоятельств дела. Если сделаем все правильно, проведем расследование корректно, то, надеюсь, это создаст прецедент в отношении будущих сотрудников, которые попытаются предпринять нечто подобное.
– Боюсь говорить тебе это, чувак, – добавляет Джей Пи, – но он прав.
Перевожу взгляд с одного брата на другого, позволяя крупицам здравого смысла проникнуть в мое сознание.
– Черт, – бормочу я, откидываясь на спинку сиденья и проводя рукой по волосам.
– Это к лучшему, Брейкер, – успокаивает меня Хаксли. – И в твое отсутствие мы обязательно разделим твои обязанности между собой – мной и Джей Пи.
– Эй, я с этим не согласен, – заявляет Джей Пи, но тут же замолкает под испепеляющим взглядом старшего брата.
– Это ненадолго. Может быть, на неделю или две, – уверяет Хаксли. – А пока, если у нас возникнут вопросы, мы свяжемся с тобой лично. Не хочу оставлять никаких бумажных следов.
– Так чем же, черт возьми, мне тогда заниматься в ближайшие недели? – вопрошаю я.
– К примеру, можешь помочь Лие с вязанием, – предлагает Джей Пи. – Знаю, ты неплохо вяжешь.
Бросаю недовольный взгляд на Хаксли, а он поддакивает:
– Вязание тебя
