Рита.
Это было страшно…
Им было лет по двенадцать, во всяком случае ей, Оксане, Ане и Ромке с Виталькой, а еще с ними прицепился соседский малец второклассник и девчонка лет десяти.
Они там играли, всегда, с тех пор, как сложилась их дружба, называемая компанией. И в тот день тоже отправились на пустырь.
Конечно же это не совсем пустырь, с одной стороны двор Ванюшиных, с другой лесополоса, а потом уж пустырь, до самых виноградников. Вот в лесополосе компания соорудила шалаш, в котором проводили время за играми и разлекаловками.
В тот день Оксана захватила из дома подаренный ей родителями на прошлый день рождения набор трафаретов для гипсовых магнитиков. Магнитики в форме сказочных героев она сделала еще год назад, раскрасила и повесила их на холодильник. А вот гипс остался и валялся у нее в письменном столе уже долгое время. Пакетик порвался и из него высыпался белый мукообразный порошок, чем очень злил маму Инну Васильевну. Мама ругалась, что он сыпется и скоро изгваздает всю квартиру, потому что стол у дочери уже на свинарник похож. Мама пообещала выкинуть, если он Оксане не нужен. Необдуманно Ксюха разрешила, но тут же в ней взыграло чувство собственичества и детской жадности. Она нашла формочки для магнитов и в ближайшую вылазку на пустырь взяла с собой набор. Пацаны тут же подхватили эту затею, только предложив из гипса сделать формочки для отлива свинцовых игрушек. Предложение было поддержано единогласно, хотя сами девочки не совсем понимали смысла слов «отлив и свинцовых». Для них ключевым словом, не требующим объяснения, было — игрушки.
Ромка с Виталиком приехали на велосипедах, и привезли на багажниках два автомобильных аккумулятора, найденных ими в гараже отца Ромки под хламом мусора, про который он, естественно, забыл.
Аккумуляторы оказались тяжелые. Мальчишки с трудом сняли их на землю, пока девочки держали велосипеды. Потом закипела работа. Вскрыть. Достать. Вынуть. Развести костер. Растопить свинец. Все это казалось легкой работой. Но на деле…
Девочки тем временем разводили в формочках гипс, выкладывали его так, чтоб из него самого получилась формочка для отлива игрушки.
Все были при деле и предвкушении, даже малышня.
Но на деле оказалось, что крышку с аккумулятора снять тяжело, нужна пила, как предположил Ромка, или топор, как предположил Виталик. Они ходили вокруг тяжелой коробочки уже битый час, а смогли только открутить крышечки.
Повозившись и исполнив все обряды над аккумулятором, примерно через час, парни опустились на траву чуть в сторонке от злополучного прибора и девочек, которые начали хихикать над мальчишками.
Расстроенные провалом операции, ребята угрюмо повесили головы и недовольно тыкали палками в землю под ногами. Настроение упало ниже этой самой земли, поворачиваться к девчонкам не хотелось, они не должны увидеть поражение на лицах отважных воинов, проигравших неравную войну. Битва с аккумулятор за свинец была проиграна.
В сердцах Ромка пробубнил ругательство в адрес победителя и достал коробок спичек. Костер теперь разводить не придется. Он чиркнул одной спичкой по боку коробка. Вспыхнула. Огонек. Сунул ее к сестрам-близняшкам в домик. Вспыхнули все. Закрыл коробок. Выкинул.
— Пошли домой — угрюмо позвал Ромка.
— Пошли — со вздохом согласился Виталька.
Они встали, но не успели сделать и шага, как кто-то из девочек закричал:
— Пожар. Пожар.
Мальчишки обернулись и увидели, что трава в нескольких метрах от них полыхает пламенем. Огонек выбрался из коробка и устроил полнейшее уничтожение сорняков.
С перепуга и в предвкушении неизбежного наказания, все кинулись тушить огонь. Кто чем. Кто веткой с зелеными листьями, кто тряпкой, кто последними каплями из бутылки «Фанты».
Но это не помогало. Огонь, подталкиваемый ветром, быстро двигался по пустырю в сторону села. Опасный и коварный с едким густым дымом он продвигался к дому Ванюшиных.
Девочки догадались отправить малышню к Ванюшиным. И те уже вызвали пожарных, выбежали сами, прихватив с собой половину односельчан. Пожар потушили. А вот скандал разгорелся.
Рита хорошо помнила, как бабушка с дедушкой, краснея перед односельчанами, обещали наказать внучку. Что, кстати и сделали. Запретили выходить со двора целый месяц. Тогда Рите казалось, что это самое жестокое наказание. А сейчас, с удовольствием бы просидела во дворе год и месяц. Наказав таким образом внучку, бабушка с дедушкой провели беседу по поводу огня, пожара и последствий. А также переживаний за девочку и ее друзей. Дед при этом пару раз хватался за сердце, а бабушка тревожно спрашивала взглядом, но ответ был такой же безмолвный, дескать, все нормально. Рита всегда знала, что дед с бабой за нее переживают, но в тот день осознала, насколько эти переживания глубоки. До боли в груди. До боли в сердце.
Ни одно наказание не страшно, как последствия пожара.
За аккумуляторы, кстати, парни тоже получили.
А на следующий день в школе прошел внеклассный урок по технике безопасности обращения с огнем и недетскими приборами, на котором компания узнала, что в аккумуляторах помимо свинца есть кислота, которой легко обжечься и много всяких ядовитых веществ.
— Так вот пустырь мужик этот выкупил и расширил двор.
— Какой мужик?
— Ну, Громозека. Ты, наверное, его не знаешь. Приезжий. Но уже обосновался здесь на постоянку. Взял здесь в аренду землю, работает. Что-то выращивает. Лошадей развел. Богатый. Но злой.
— Злой? — удивилась Рита.
— Его все боятся.
— Даже ты? — не поверила подруга.
— Я с ним не сталкивался. Не пересекался. Мне до него дела нет. В селе слух ходит, что он жену грохнул.
— Ужас какой. Это правда?
— А я откуда знаю? Я ж не следователь. Бабки судачат, что была жена, а теперь нет ее. Дети его боятся. Ходили, просили, чтоб на лошадях покатал, а он им такие страшилки наговорил, что они теперь к нему ни ногой. Теперь боятся персики воровать.
— Так ведь это хорошо.
— Чего хорошего? Всю жизнь воровали, а теперь боятся.
Рита спорить не стала. Они как раз обошли глухой забор, и вышли к кованым воротам, объединяющих два двора.
От маленького переселенческого домика не осталось ни одного камня, ещё при прошлых хозяевах, но это преображение превосходило все позволенные фантазии. Дом увеличился, к старому пристроили комнаты, но ни один стык не выдавал недавние строительно — монтажные работы. На месте старого стоял огромный двухэтажный дом с широкой многоступенчатой лестницей к главному входу. Балясины каменные — колонны Исаакиевского дворца в миниатюре. Дворик был по-хозяйски ухоженным, ни соринки, ни травинки. На заднем плане виднелся крытый бассейн, рядом деревянная баня.
Удивительно для сельской местности. Нет, конечно же бани есть почти в каждом
