Тьфу ты! Это уже из другой оперы. Не Францию, а СССР, конечно. На Францию нам с товарищем Сталиным наплевать и растереть. Но мы вдвоем и СССР тоже не спасем. Потому что никто мне не поверит. Я бы тоже не поверил на месте Сталина. Я бы такого резвого пророка сразу в дурку закатал. Или шлепнул по-тихому. А я совсем не хочу в психиатрический диспансер попадать и к стенке прислоняться тоже не тороплюсь. Я еще пожить хочу в свое удовольствие. Тут мне сразу же кто-то начнет возражать. Напомнит, что попаданцы в книгах не всегда лично встречаются со Сталиным. Они поступают по-умному. Письма пишут. Сталину.
И этим письмам все там в верхах моментально верят. Немного поразмышляв над таким вариантом, я пришел к выводу, что он мне не подходит. Тоже слишком наивно. Скорее всего, мое письмо даже читать не станут. Думаете, что Сталину в этой стране один я писать буду? Вот! Сумасшедших здесь хватает и без меня. И я уверен, что такие письма вождю отсеиваются еще на ранних стадиях проверки. Их просто выкидывают в мусорную урну, особо не читая. Вождь народов очень занятой человек. У него нет времени на письма от всяких психов. Хорошо подумав, я понял, что сейчас что-либо изменить в этой истории не могу. Вес у меня не тот. Да и не знаю я так хорошо историю этого периода. Только основные события помню, и то не все. А вот в точных датах я плаваю. Только и помню, что Великая Отечественная война началась 22 июня 1941 года. Я даже затрудняюсь сказать, когда Вторая мировая война началась. Вроде бы в сентябре 1939 года. Но я не уверен. Неправильный я попаданец. Ничего важного не знаю. Никаких железобетонных фактов или крутых технологий. Про ту же атомную бомбу ничего не помню. Из чего ее там делали и как? Ничего не знаю. Вот и как я буду доказывать подозрительному товарищу Сталину, что я из будущего? Как? Поэтому я решил пока не высовываться. Буду делать то, что умею. Буду летать. Постараюсь хоть как-то выделиться, чтобы к моим словам потом стали прислушиваться. Вот мой план действий на ближайшие годы. До большой войны с немцами еще время есть. Возможно, потом придумаю, что делать, чтобы изменить существующее положение дел. А пока у меня в голове нет ни одной дельной мысли по этой проблеме.
Приняв такое решение, я налег на учебу и тренировки. Без них я выдающимся асом не стану. Тут одного природного таланта мало. На тренировочных полетах постепенно выхожу в первые ряды. В занятиях по тактике воздушного боя тоже не последний. Кстати, сделать это было не так уж и легко. Рычагов в свою эскадрилью набирал особых летчиков. Особо инициативных и думающих экспериментаторов. Обычно в ВВС таких называют воздушными хулиганами. И большинство командиров их не очень-то любят. Я уже заметил, что в военной авиации Советского Союза инициатива не приветствуется. Не любят большие авиационные начальники экспериментов. Они предпочитают жить спокойно. Без аварий и взысканий. Поэтому от таких вот чересчур активных пилотов многие командиры предпочитают избавляться. А Рычагов, наоборот, таких людей собирал. Все самые отчаянные воздушные хулиганы 5-й Житомирской авиационной бригады Киевского военного округа служат в нашей эскадрилье. И соревноваться с такими кадрами мне было не очень легко, но я справился. Постепенно начинаю выходить на первые места в эскадрилье по успеваемости и пилотажу.
А по стрельбе так я, вообще, стал номером один. Даже старшего лейтенанта Рычагова обошел. Хотя вот кто-кто, а мой комэск является феноменальным летчиком. Из каждых трех воздушных схваток две я ему уверенно проигрываю. Хотя я тоже смог его удивить, показав поначалу несколько оригинальных маневров в воздухе. Это я в компьютерных авиасимуляторах подглядел еще в прежней жизни. И сейчас применяю на практике. Правда, реальность меня быстро поставила на место. Оказывается, что не все маневры, которые я наблюдал на мониторе компьютера, возможно сделать на реальном самолете. Не всему, что мы видим в компьютерных играх, стоит верить. Но кое-что мне все же пригодилось. И пару раз я даже смог подловить самого Рычагова, применив неизвестные ему приемы воздушного боя. Правда, потом Павел их тоже освоил, и свое преимущество над ним я потерял.
Да, да! Вы не ошиблись. Я назвал старшего лейтенанта Рычагова Павлом. За эти месяцы совместных тренировок и экспериментов в воздухе мы стали друзьями. И теперь свободно называем друг друга по именам. Хотя в эскадрилье Рычагова отсутствует казарменная уставщина. И все пилоты здесь относятся друг к другу как к боевому товарищу, а не сослуживцу. И с многими из них я тоже успел подружиться. Поэтому общаемся мы довольно свободно в повседневной жизни. И никого из нас это не напрягает. Нет, перед вышестоящими начальниками или проверяющими из штаба ВВС округа все становятся до ужаса образцовыми уставниками. И общение идет только по званиям и должностям. Никаких имен и фамильярности. И начальники это тоже понимают, но закрывают глаза на нашу вольницу. Вольница вольницей, а Рычагов в нашей эскадрилье поддерживает твердую дисциплину. Никто здесь даже и не подумает его ослушаться. Все пилоты уважают своего командира. Мне это больше напоминает не регулярную армию, а какое-то наемное или добровольческое подразделение. Вот там тоже между бойцами культивируются такие свободные взаимоотношения. И все держится на авторитете командира, а не на уставе. Хотя авиация в РККА считается самым интеллектуальным и привилегированным видом вооруженных сил. Тут практически во всех авиачастях царят похожие нравы. Конечно, уставщины там где-то больше, а где-то меньше. Тут все от личности командира зависит. У нас вот в эскадрилье об уставе редко вспоминают. Тут все нацелено на результат. Наши пилоты должны быть лучшими и летать хорошо. Для Рычагова – это главное. И тут я его поддерживаю по всем статьям. Летчик должен уметь отлично драться в небе. А шагистику и прочие выверты строевой подготовки надо оставить сухопутным войскам. Вот там рядовых бойцов из самых диких мест набирают. Там муштра и шагистика просто необходимы. А авиаторы – это штучный товар. Даже авиатехники, и те у нас интеллектуалы. А вы попробуйте разобраться в устройстве самолета. Попробуйте его починить. Трудно? Вот! Об этом я и говорю. Тут какой-нибудь солдатик без технического образования, призванный из далекого аула, не справится.
Так вот о стрельбе. Есть здесь такое тренировочное занятие для пилотов. Стрельба по конусу. Это когда пилот на своем истребителе в полете ведет огонь по матерчатому рукаву-конусу, который буксируется