своих целях.
— Питер, друг мой, присаживайся и выпей со мной чаю. Прошло слишком много времени с тех пор, как у нас была возможность поговорить, — её голос был приторно-сладким, и это заставило меня ещё больше насторожиться. Я подошёл и сел рядом с ней.
— Почему у меня такое ощущение, что ты не только светские беседы со мной вести планируешь?
Она неодобрительно цокнула:
— О, Питер, твоя проницательность тебя не красит.
— Ну, как бы мне ни нравилась твоя компания, я бы предпочёл пропустить ненужную чепуху и перейти сразу к делу. Чего ты хочешь от меня?
— Чего я хочу от тебя, так это ответов.
— Не стесняйся задавать любые вопросы, а потом я решу, дам ли тебе ответы.
Она оторвала взгляд от чашки с чаем и уставилась на меня. Её тёмные глаза были холодными и расчётливыми, совсем не похожими на её мягкий и знойный голос. Эти глаза не упускали ничего. У меня возникло отчётливое ощущение, что я нахожусь перед хищником. Она и должна быть такой. Это единственный способ сохранить власть над всеми фейри в Неверленде.
— Мы с тобой старые друзья. Может быть, даже больше, чем просто друзья, — намекнула она. Она скользнула рукой по столу и многозначительно провела пальцами по моему предплечью. Это движение должно было быть соблазнительным, но во мне оно вызвало только волну раздражения. Я в ответ лишь склонил голову, не до конца соглашаясь с её высказыванием. — Я намекаю, что тебе не стоит пытаться меня одурачить, — затем она на мгновение умолкла и сделала большой глоток чая, растягивая момент. — Позволь рассказать тебе маленькую историю. Меня посетил наш общий друг, пикси Лиллибелл.
Чёрт, это Лилл донесла на меня Тигровой Лили. Но если это так, то она не знала всех подробностей. Однако, Тигровую Лили обмануть будет гораздо сложнее, чем Лилл. Она продолжала рассказывать свою историю, и я знал, что мне нужно держать язык за зубами, чтобы меня не могли поймать на лжи.
— Она пришла сказать мне, что не сможет помочь с празднованием Первомая в этом году. Я подумала про себя, как странно, Лиллибелл всегда была активным участником. Когда я её расспрашивала, она колебалась, а затем попыталась скормить мне очевидную ложь. Моя собственная подданная врёт своей принцессе. Я знаю, что есть только один человек, ради которого она могла бы солгать — это ты, — она сделала паузу и выжидательно посмотрела на меня. Я не был уверен, что она хотела услышать, и мой мозг кричал, чтобы я всё отрицал.
— Я не знаю, чего ты ждёшь от меня. Похоже, у тебя проблема с Лилл.
— Питер, ты недооцениваешь меня, если думаешь, что Лиллибелл не рассказала мне каждую деталь «миссии», на которую ты планировал её отправить.
— К чему ты клонишь? Нам с ребятами нужен был отдых от Лилл. У неё сформировалась нездоровая привязанность к Эбену, и я хотел убедиться, что он хорошо отметит Первомай. Поэтому я отослал её с безобидным заданием. Она ничего не поймёт, и мы позаботимся о том, чтобы на празднике не было драмы, — я пытался выглядеть невозмутимо, как будто в этом нет ничего страшного, хотя мне было больно перекладывать всю вину на плечи Лиллибелл.
Она цокнула языком и лукаво улыбнулась, словно я попал прямо в её ловушку.
— Питер, разве я не говорила тебе не недооценивать меня? Я знаю, что ты пробирался через Завесу. Не один раз, а две ночи подряд. И если ты думаешь, что я не поручила некоторым из своих лучших шпионов присматривать за домом Дарлинг, то ты действительно наивен.
Вот оно. Она всё знала. Меня обманули, одурачили и свели с ума. Она была права, я был наивен, слишком наивен, полагая, что Совет не проявляет личного интереса к семье Дарлинг. Венди или нет, но её семья и потомки всех предыдущих Потерянных Мальчиков были обузой для Неверленда. Как я мог быть настолько глуп, думая, что их оставили в покое?
Я судорожно сглотнул, мои мысли метались, пытаясь понять, что сказать, чтобы спасти ситуацию. Я не мог так легко отказаться от дочери Венди. Здесь, в Неверленде, моё мнение было столь же значимым, как и мнение Тигровой Лили. Моё слово против её.
— Хорошо, и какой у тебя план теперь, когда ты раскрыла мой маленький секрет?
— Ты отлично понимаешь, что это твоё маленькое свидание может поставить под угрозу Неверленд. Ты действительно такой эгоист?
— В этот раз всё будет по-другому, не как с Венди. Я не допущу повторения. Я уже брал их с собой раньше и сумел вернуть обратно через Завесу без происшествий. Этот раз не станет исключением.
— Я знаю, что она тебе снилась. Мне тоже. Я считаю, что мы находимся на распутье, и нам нужно тщательно выбирать свои шаги.
— Откуда ты узнала, что мне сни…
— Сейчас не время об этом задумываться. У меня есть для тебя предложение. Сделка. Если ты согласишься на мои условия и выполнишь уговор, то я оставлю эту информацию при себе и не буду предупреждать остальных членов Совета о твоих планах.
— И откуда мне знать, что часовые не передадут это членам Совета? Если бы кто-нибудь из них копнул глубже, разве он не нашёл бы ту же информацию, что и ты?
— Часовые — фейри, а я — их принцесса. Я отдам приказ, чтобы они никому не говорили об этом, кроме меня, но мне стоит только приказать, и они отправят посланника, чтобы проинформировать весь Совет о том, что ты задумал.
Она держала меня за яйца. Либо согласись на сделку, либо будешь изгнан, и мои планы относительно дочери Венди будут разрушены. Я, скорее всего, потеряю своё место в Совете.
— Чего ты хочешь?
— Сначала ты должен согласиться, а потом я скажу тебе, чего я от тебя хочу.
— Хорошо, продолжай.
— Я хочу раздобыть старый артефакт, своего рода магическую реликвию. Мне нужно, чтобы ты забрал его для меня.
— Что за реликвия? И где мне её найти?
— Это кость, череп очень могущественного существа. Он происходит из Первого Царства и является ценным достоянием Костяной
