было настолько невыносимым, что Тамми немного подумав, взяла ножницы и остригла их под самый корень. Сразу стало легче. Она даже не стала смотреть на себя в зеркало, все равно не перед кем было красоваться.
Сделала себе большую чашку кофе, чуть поколебавшись, добавила в него столовую ложку бренди, отломила кусок черного шоколада и с блаженством отпила несколько глотков. Проснулся зверский аппетит. Она проверила, чем можно полакомиться, не утруждая себя разогреванием и варкой. Копченая колбаса, сыр, масло. Съев несколько бутербродов, она почувствовала, как силы вернулись к ней, и снова взвалив на плечи свой дом, пошла вперед быстрым шагом. Чувство бодрости и прилив энергии, вызванные крепким кофе, оказались обманчивыми, через полчаса она вновь ощутила усталость, а еще через полчаса поняла, что без полноценного сна не сможет продолжить свой путь. Спать на полу модуля было вполне комфортно. Прослойка воздуха не давала холоду камней добраться до тела, так что Тамми, мгновенно провалившаяся в крепкий сон, отлично выспалась. То ли разность часовых поясов была тому виной, то ли какое-то подспудное чувство беспокойства мучило ее, только проснулась она глубокой ночью, когда рассвет еще и не думал наступать. Выскочив из модуля по естественной нужде, она думала, что мгновенно продрогнет от холода, но ничуть не бывало. В своем чудо-костюме, она не чувствовала ни озноба, ни холода. Решив, что глупо сидеть и ждать рассвета, Тамми наскоро позавтракала, выпила еще чашку кофе и, засунув в карман несколько галет, продолжила путь. На лоб она надела "лампочку шахтера или монтажника, еще одну прикрепила липучкой к стенке модуля, стало светло, словно днем. Она подумала-подумала и, для окончательного комфорта, повесила себе на шею мини проигрыватель, вставив в одно ухо наушник, подобрала мелодии повеселее и продолжила путь. "Прочь от океана, и как можно дальше!", — таков был ее девиз в тот момент. Вот только такого бодрого настроения хватило ненадолго.
Ч. 1 Гл. 5
Глава 5
Снова невеселые мысли о своей незавидной судьбе, заполнили ее голову. Она выключила плейер, поскольку эти мысли уж слишком сильно вступали в диссонанс со звучащими мелодиями. Только сейчас, в эти минуты относительного покоя, Тамми впервые явственно стала осознавать, что то, что с ней происходит, происходить не должно было ни в коем случае. Она же точно помнила слова адвокатессы, когда та убеждала ее не впутывать Трэгга в это дело, и вообще по возможности не упоминать его имя.
…- Ведь вы же не хотите, чтобы мистер Метиссон пострадал еще больше, чем он и так пострадает? Минимальный штраф, который понесет его компания, будет не меньше двадцати миллионов, но скорее всего намного больше, и все из-за вашей беспечности и, не побоюсь этого слова, легкомыслия? — Тамми этого не хотела. Она больше всего на свете боялась навредить своему любимому, поэтому соглашалась на все условия, что ей предложила адвокат, не читая, подписывала бумаги, что та ей подсовывала. — Условия отбывания вашего наказания будут поистине райскими, — слащавым голосом продолжала внушать ей адвокатша. — Среднегодовая температура плюс пятнадцать градусов, море полное рыбы и моллюсков, их можно собирать на отмелях просто голыми руками. Лес полный ягод, грибов, никаких хищных животных и ядовитых змей. Насекомые есть, этого я не отрицаю, зато разрешено брать средства защиты от насекомых без ограничения. Вам грозит срок от шести до восьми лет, не спорю это очень тяжело, но учтите: через три года разрешено подавать на апелляцию, для пересмотра срока наказания. Так вот: мистер Метиссон уполномочил меня уверить вас, что через три года ваше наказание будет изменено на условно-досрочное, и вы вернетесь домой. Он все для этого сделает! Разумеется, это произойдет только в том случае, если контролеры, которые будут проверять, как вы отбываете наказание и не провезли ли умышленно каких-либо запрещенных вещей, не обнаружат никаких нарушений. Ну, я думаю, что все проверки пройдут без замечаний.
— А как часто будут эти проверки, — решилась спросить Тамми.
— Считается, что они проводятся стихийно, путем случайного отбора, — тихо стала рассказывать адвокат. — На самом же деле первая проверка будет через три месяца, следующая через полгода после первой, а потом раз в год.
… Тамми вдруг ясно вспомнила эти слова адвокатессы и чуть не закричала от радости. Значит, через три месяца контроллер будет проверять, как она отбывает срок наказания, значит, можно будет сообщить, что условия, в которых она должна была пребывать, отличаются от тех условий, что есть на самом деле. Контроллер непременно сообщит об этом, и ее заберут отсюда! От этих мыслей к ней словно пришло второе дыхание. "Мне надо продержаться только три месяца. Только три!", — словно заведенная, повторяла она.
О том, что ей нужно продержаться три месяца до контрольной проверки думала не только Тамми. Трэгг Метиссон не забывал об этом ни на секунду. Прошла уже неделя, как Тамми отправили к месту отбывания наказания. По всем мыслимым срокам она уже давно должна была умереть, но она была жива. "Что же там происходит?", — мучительно думал Метиссон. Ответ он мог получить только через две недели. Дни мучительно тянулись один за другим, Трэгг ждал, стиснув зубы, едва выдерживая это мучительное неведение. Это было особенно тяжело, потому, что он был публичным человеком, и несмотря на все случившееся, а, может, наоборот, благодаря, именно этому, Трэгг в эти дни был просто нарасхват.
Его желали видеть в самых элитных клубах, в которых он состоял членом, его приглашали на закрытые, элитные мероприятия, и даже присылали за ним личный самолет. Покидать страну он не имел права до окончательного решения комиссии, но сильным Мира сего, какие-то законы были не указ, и Метиссон спокойно путешествовал по всему миру. Ореол страдальца-принца, которого предала Золушка-нищенка, как нельзя более кстати подходил к его внешности, улучшая и без того прекрасный имидж. Стоило ему, отвечая на вопрос о предательнице, влезшей ему в сердце и в компанию, грустно посмотреть собеседнику в глаза, страдальчески приподнять брови, и даже без прямого ответа на вопросы, становилось понятно, кто тут самая страдающая жертва. Женщины млели от его такого взгляда, стараясь наперебой утешить его и хоть как-то облегчить его состояние. Однако Трэгг точно знал, он ни при каких обстоятельствах не имеет права воспользоваться этим вниманием, во всяком случае, до тех пор, пока Тамми жива. Оставаясь наедине с собой, он от
