слезы. – А потеряла, поняла, что нет никого роднее мамы в моей жизни.
– Ты часто бываешь у нее? Мне, когда плохо или надо очень выговориться, я иду на могилу бабушки. Совета я не слышу, но на душе становиться легче. Попробуй и ты. Хочешь, я схожу с тобой?
– У тебя завтра, правда, дел совсем нет?
– Нет. Просто у меня есть возможность задержаться до вечера или до обеда, как управимся.
– Саша, а в вашем городе можно найти человека, если знаешь его фамилию и адрес? – робко спросила Яна.
– Ты почему своего папу не попросишь сделать официальный запрос? – с волнением спросила Саша.
– Я не знаю, как он к этому отнесется. Понимаешь, я нашла у мамы письма от ее тети, которая живет или жила в Рязани. Она к ней одно время ездила, а потом перестала. Может, поссорились? Тетя писала маме о какой-то Шуре. Я хочу найти тетю и узнать: кто такая Шура и что ее связывает с моей мамой? Зачем писать о ком-то так подробно, если он не твой знакомый или родственник? Вот конверт, посмотри адрес и можешь прочесть.
– Боюсь тебя огорчить, но, кажется, этих домов уже нет. Их года два снесли, а людей, скорее всего, расселили, – ответила Саша, волнуясь, и достала письма из конверта. Мария Семеновна писала о том, что Шура поступила в университет. Что: « У Шуры любовь с сыном Верки, того и гляди, замуж она выскочит. Олег хороший парень. Одно плохо, что зараза красивый. Ты знаешь, что красивый муж – чужой. Шура каждый выходной ко мне забегает». Второе письмо повествовало о свадьбе Шурочки и Олега, с подробным рассказом, кто был и что подарил. Что, « Шура становится похожа на мать, телом правда тоньше, как девчонка. Я свою квартиру ей завещать буду. А может, так случиться, что, и вместе еще в новой квартире поживем. Наш дом сносить надумали. У Николая Зимина сынишка родился», – Ты зачем меня во все это посвящаешь?
– У мамы и папы это был второй брак. У папы есть сын Макс, и мы с ним общаемся давно. Ему двадцать девять, и работает он вместе с папой. А у мамы нет ни одной старой фотографии, с чего бы я могла начать допрос папы. С дедом я общего языка не нахожу, чтобы о чем-то спросить.
– А ты Яна уверена, что тебе это нужно? Что, узнав секрет, а может и не секрет мамы, твоя жизнь может измениться? Родители прожили достаточно долго в браке, и отец должен был знать о тете, а может и о Шуре. Поговори для начала с ним, а я попробую найти Захарову Марию Семеновну.
Они проговорили еще часа два о моде, учебе и планах Яны на будущее, прежде чем легли спать. Сон дался Саше с трудом. Она вновь и вновь возвращалась к разговору с Яной. Александра не могла всего сказать ей. «Узнав о смерти мамы, мне меньше всего хочется разрушать семью Прохоровых. Что, если Прохоров, зная о существовании Шуры, забыл о ней и не намерен посвящать в эту историю свою дочь? Яна, не знает о существовании Шуры, но хочет выяснить эту историю. Историю Шурочки Зиминой, а теперь Саши Александровой. И как правильнее поступить мне? – думала она, ворочаясь без сна. Утром Александра завтракала за столом вместе с хозяевами квартиры. Помощница по хозяйству Антонина Васильевна, с интересом рассматривала гостью, но вопросов не задавала. Лицо Прохорова выглядело вполне сносно, после мази. Позавтракав, Саша вдвоем с Яной поехали к маме. Она положила цветы под деревянный крест и оставила Яну одну. «Поговори с ней. Скажи о том, что наболело и не стесняйся слез. Я буду рядом», – сказала Саша девушке и отошла в сторону. Присев на чужую узкую скамейку закурила и подумала: « Мне тоже есть, что сказать тебе, мама. Я сделаю это, когда приду в следующий раз. Прости меня». Прошло не менее получаса, когда Яна присела с ней рядом.
– Ты как? Возьми платок, вытри нос и глаза. Не замерзла?
– Все нормально. Памятник поставим летом. Через три дня папа вступит в права наследства, мамин адвокат звонил. Надо что-то делать с ее салоном. Он не работает в убыток, но и доходов не приносит больших. Мы ведь только два года назад переехали. Мне пришлось школу сменить, потом привыкать жить по– новому. У нас из прошлой жизни только Антонина Васильевна и осталась. Она утром приходит, вечером уходит, готовит, стирает, убирает. Она, одним словом, наша помощница по хозяйству. Ты, Саша, готовить умеешь?
– Умею. Чему-то папа научил, что-то бабушка передала, а кое– что и сама одолела. Было бы желание.
– А я ничего этого не умею. Спасибо за то, что ты поехала со мной. Мне действительно стало немного легче.
Саша обняла Яну за плечи, и они пошли к выходу. За обедом, они обе узнали, из рассказа хозяина квартиры, о визите третьего «террориста», и причине вечернего вчерашнего нападения.
– Александр Михайлович, а Вам не приходило в голову, что весь сыр-бор из-за опеки? Для детей, лишившихся матери, жизнь лучше не станет. Женщина потеряет крышу над головой и детей. Значит, к побоям добавится еще и голод, и холод. Хотите, я Вам помогу? Найду свидетелей с показаниями. Я смогу остаться на сутки.
– Нет, Саша. Это я должен сделать сам. Я доверил это дело Максу и ошибся Мое упущение, мои промахи и исправлять все надо мне самому. Яна открой. Я просил Максима приехать. Пусть сам разбирается с моей помощью, адвокат хренов.
– Всем привет! Что у вас случилось и почему такая срочность? – спросил он отца, когда заметил в квартире незнакомую девушку. – Здравствуйте, – обратился он к Саше помогающей убирать со стола посуду. – Вы и есть спасительница отца? Давайте знакомится, – он протянул ей руку. – Я Макс.
– Саша, – ответила она. – Извините, у меня руки мокрые. Вы будете обедать или предпочтете чай?
– Я буду обедать и предпочту после него кофе, – сказал он по-хозяйски. – Антонина меня накормит и напоит по старой дружбе. – Он говорил, а сам с интересом рассматривал незнакомку. « Рост у нее примерно метр семьдесят. Джинсы и свитер прямо «слились» с фигурой. Небольшая грудь, тонкая талия, бедра, и большие синие глаза. Ни голубые, а именно синие», – рассуждал Максим.
– Приятного аппетита, – сказала Саша. – Яна, я собираюсь уехать. Запиши мой номер телефона и звони, если будет в этом необходимость. Хотя, можешь звонить и без повода. Мне пора.
– Саша, Максим с папой закончат дела, и он отвезет тебя на вокзал. Побудь
