оказалось неимоверное количество. Также каждое здание оборудовано автономной системой жизнеобеспечения: солнечными батареями, скважинами и колодцами, а также тепловыми насосами. Ну и конечно все дома и строения теперь были не выше трех этажей.
Пройдя по ухоженным, выложенным мелкой галькой, дорожкам, он вышел к красивому желто-сиреневому зданию. На первом этаже находился сам архив, а на втором была аудитория для лекций. Туда мог прийти любой желающий и узнать всю информацию про своих предков за последнюю тысячу лет.
Каждая семья чистого ребенка по достижению им шестнадцатилетнего возраста имела право прийти сюда и узнать всю генетическую информацию по предложенным в пару своему ребенку кандидатам и их предкам за последние пятьсот лет . Если в полученных сведениях родителей что-то не устраивало, то это могло быть причиной отказа тому или иному претенденту.
Подниматься биоком никуда не стал, а подошел к высокой стойке, за которой стояла девушка в форме архивариуса.
– Доброго и плодотворного Вам дня господин Биокомиссар. Желаете сдать документы в архив? – уложенные в сложную прическу, волосы приятно обрамляли ее лицо. Но темно-карие глаза смотрели несколько настороженно, ведь никогда нельзя знать наверняка по какой причине в архив пришел этот представитель власти. А вдруг он по ее душу?
Протянув одной рукой драгоценную папку с документами, другую он положил на поверхность столешницы. Так приятно ощущать под пальцами ковер живого мха, который занимал почти все место на стойке, кроме небольшого квадрата архивариуса.
Ему не было нужды доказывать этой милой девушке свою личность, система сканирования автоматически считала его данные еще на входе в здание и передала их на поверхность стойки. Ему оставалось только приложить свой большой палец в качестве подписи, и он может покинуть эту тихую обитель бумажных документов.
Так и не проронив ни слова, биоком повернулся к выходу. У него сегодня будет еще достаточно встреч для разговоров, нет причин зря растрачивать силы и энергию на пустую болтовню.
А вот теперь он направился к своему фаэтону, размять ноги и прогуляться до архива было разумно и недалеко, а вот идти пешком через полгорода в школу для девочек не было никакого смысла.
Вообще биокомиссарам не полагалась личная собственность, все что у них было, от формы и служебной квартиры и до пары лошадей, везущих транспорт, принадлежало государству. Только когда Нивкхар выйдет на заслуженный отдых, он получит свою комнату в доме Одиночества, вот там-то он сполна насладится своей частной собственностью. Но до этой заманчивой перспективы в виде счастливой старости было еще далеко, так что нечего предаваться пустым мечтам, его ждет расследование попытки самоубийства.
Вернувшись наконец к своему транспорту и забравшись внутрь, он лишь на входе сквозь зубы процедил про школу-интернат, а больше информации его извозчику и не требовалось.
Экипажей на улице очень немного, так как всем людям кроме биокомиссаров и пожарных ездить на них было запрещено. В случае нужды остальные пользовались велотранспортом, что было не только экологично и полезно для здоровья, но и безопасно. Пятьсот лет назад продвигалась инициатива правительства пустить по всему центру города канатную дорогу, но предложение посчитали нерациональным и не допустили до реализации.
Занимаясь расследованием, биоком не имел привычки строить пустые предположения прежде, чем сам не ознакомится с показаниями свидетелей и местом происшествия. Из-за одной старинной традиции в таких учебных заведениях отсутствовала любая система видеонаблюдения, что несколько затрудняло возможное расследование любого происшествия. Хотя из донесений своего агента среди персонала школы ему стало известно, что в некоторых помещениях типа кабинета директора и лазарета камеры все же были, вот только знали о них сама Армуми и несколько кураторов.
Наконец фаэтон остановился, и биоком вышел на улицу. Перед Нивкхаром раскинулось длинное построенное буквой П трехэтажное здание со множеством окон и дверей.
Школа была похожа на растревоженный муравейник: и без того чистые дорожки подметали, цветочные клумбы поливали, а все лавочки, фонари, двери и окна натирали и полировали с тройным усердием. Оно и понятно, что после вчерашнего происшествия это здание перевернут с ног на голову различными проверками.
Размеренным шагом биоком шел к центральному входу, а вокруг него все замолкали и расступались давая ему дорогу. Так бы он и дошел до самой директрисы, если бы дверь не распахнулась ему на встречу, и оттуда не выскочила девчушка лет шести, которая просто споткнулась об него и упала на порог школы. От неожиданности и от боли она расплакалась.
– Извините меня, я не видела Вас, господин Биокомиссар, – самым первым правилом, которое вбивалось в голову каждой ученицы, было правило не начинать разговор первой. Что ж похоже на одну наказанную у него сегодня будет больше.
Протянув руку и схватив девочку за узенькое плечико, Нивкхар одним резким движением
