начали искать… его.
Эрика Харта, Альфу.
Бри кивает. — Я не пытаюсь создавать никаких проблем, и я никому не буду мешать, — серьезно говорит она баристе. — Я здесь всего на несколько дней, и я никому не буду мешать. Я тоже хочу насладиться вашим городом.
Дарлин долго смотрит на Бри, пока ее взгляд не смягчается. — Хорошо, — говорит она. — Ну, у нас есть довольно крутой антикварный магазин, и примерно в сорока минутах езды отсюда есть городок Элмвуд, в котором есть еще магазины и несколько отличных ресторанов.
Кажется, все прощено, когда Дарлин снова улыбается, и Бри отвечает ей такой же улыбкой.
— Отлично. И могу я заказать зеленый чай с медом?
Дарлин качает головой, ее темный высокий хвост трясется. — О, да. Извини, — смущенно хихикает она. — Конечно.
Пока Бри сидит за своим столом в ожидании чая, она выглядывает в окно. Вид из окна почти такой же прекрасный, как из ее домика; но на этот раз объект Green Woods занимает больше места в ее поле зрения.
Ноющее чувство сжимает ее грудь. Она знает, что здание больше не работает, но ей интересно, как оно выглядит внутри. Двери, конечно, заперты, так что у нее нет возможности узнать, но, возможно, она могла бы заглянуть снаружи.
Возможно, не помешало бы осмотреть парковку.
— Хэй.
Перед ней ставят белую чайную чашку с блюдцем, и она поднимает взгляд на Дарлин.
— Извини, если я была груба ранее, — говорит она, ее легкий аромат окутывает Бри. — Съемочная группа новостей раздражала, и я надеялась, что на какое-то время это закончилось.
— Я знаю. Это не первый раз, когда кто-то сердится на меня за это, — смеется Бри. — Но я действительно не буду тебя беспокоить, обещаю.
— Ты приехала сюда одна? — Тихо спрашивает Дарлин. — Ты Омега, верно? Ты привела кого-нибудь?
Бри сглатывает. — Нет, — говорит она ровно, когда в животе нарастает тошнотворное чувство. — Только я.
Глаза баристы слегка расширяются. — Хорошо. Я уверена, что все в порядке, но позволь мне дать тебе свой номер. Мы с моим парнем живем вон там. — Она указывает в окно на маленькую хижину из темного дерева в конце дороги. — Если тебе что-нибудь понадобится, дай нам знать, хорошо?
— О, ты не обязана этого делать…
— Пожалуйста, позволь мне. Это заставило бы меня чувствовать себя намного лучше.
Бри не хочет спорить, поэтому она открывает свой телефон и позволяет Дарлин ввести свой номер телефона. Она пишет ей смс, просто чтобы Дарлин тоже получила свое.
— Отлично. Спасибо, — говорит Дарлин. — Сомневаюсь, что тебе это понадобится, но на всякий случай напиши или позвони мне.
— Хорошо.
Дарлин прикусывает губу и оглядывается на прилавок, когда подходит покупатель. — Послушай, я люблю Грин Вудс. Это мой родной город, и многие из нас — замечательные люди… но это место не идеально.
Бри хмурится. — Что ты имеешь в виду?
Дарлин качает головой. — Просто напиши мне, если тебе что-нибудь понадобится, хорошо? — Она возвращается к стойке, оставляя Бри допивать чай.
***
Она просто собирается проехать мимо тюрьмы. Вот и все.
Она не собирается попытаться войти внутрь. Это было бы нелепо.
Ворота на парковку открыты, и территория пуста. Никому нет причин находиться здесь.
Бри уверена, что двери в бетонное здание заперты.
Она сидит в своей машине, уставившись на вход в здание, раздумывая, выходить ли ей.
Наблюдения за тюрьмой снаружи должно быть достаточно. Она уже может представить, каково, должно быть, было Элли Уинтерс войти в эти двери в качестве Омеги, зная, что ее назначили к заключенному Альфе.
Почему она вообще работала с ним? Кто в здравом уме поместит социального работника Омегу с заключенным Альфой?
Элли, должно быть, была в ужасе.
Бри чувствовала бы себя так же.
Она барабанит ногтями по рулю и прикусывает губу.
Вход заперт. Не может быть, чтобы он был не заперт.
Но она все равно открывает дверцу своей машины.
Нет ничего плохого в проверке, говорит она себе.
Если дверь не заперта, значит, она на самом деле не взламает ее, не так ли?
В любом случае, она уже научилась просить прощения, а не разрешения.
Когда она подходит к дверям, поднимается ветер, дующий холодным бризом, от которого не может защитить даже толстый вязаный свитер кремового цвета.
Ты уверена в этом, детка? Шепот голоса ее отца звучит у нее над ухом.
— Неа, — говорит она себе под нос, подходя к дверям.
Она притворяется, что не видит табличку «Посторонним вход воспрещен», и берется за одну из дверных ручек.
Затаив дыхание, она пробует это.
К ее удивлению, дверь медленно открывается со скрипом.
С открытым ртом она входит в Green Woods Facility.
Прежде чем закрыть за собой дверь, она тянется к выключателю, который включает свет.
В здании все еще есть электричество.
Внутри гораздо приятнее, чем она ожидала. Несмотря на унылый внешний вид, интерьер больше напоминает изысканный корпоративный офис, а не тюрьму.
Они действительно должны превратить это в библиотеку, думает она про себя.
Она знает, что должна уйти. Очевидно, кто-то забыл запереть двери — она вторглась на чужую территорию, и тревога быть пойманной смешивается с ее потребностью исследовать.
Она смотрит на время на своем телефоне.
Она просто даст себе пять минут, чтобы осмотреться, и все.
Она спешит мимо вестибюля и через другие двойные двери, ведущие в обширный коридор.
Над ней зловеще мерцают лампы дневного света.
У нее есть выбор: повернуть налево и следовать указателям, которые ведут в палаты для Беты, или продолжить прямо по коридору в сторону палат для Альфы.
Бри идет по стопам Элли Уинтерс, когда та спускается в нижнюю часть здания, в то время как свет изо всех сил пытается оставаться включенным.
Но она, наконец, делает это, имея в запасе добрых две минуты.
Она стоит перед камерой предварительного заключения, разглядывая потертую койку и бетонный пол.
Дрожь пробегает по ее спине, когда воздух становится холоднее.
Здесь произошло что-то, выходящее за рамки того, что сообщалось в новостях.
Бри просто чувствует это нутром.
Как часто Элли оставалась наедине с Эриком? Они когда-нибудь были здесь наедине?
Заботился ли он о ней? Был ли он в…
Шаги прерывают ход ее мыслей. Они медленные и вялые, как будто у человека, идущего ей навстречу, есть все время в мире.
У нее нет веской причины находиться здесь. Любое оправдание, которое она могла придумать, умирает у нее на языке, когда она стоит за пределами камеры, в ужасе глядя в сторону коридора.
Ее невозможно уговорить, чтобы выпутаться из этого. Она слишком глубоко в тюрьме, чтобы иметь какое-либо логическое объяснение, почему она стоит возле заброшенной камеры.
Ее собираются арестовать за незаконное проникновение на частную территорию.
Карл будет так
