и знают, то вряд ли что скажут.
Капитан Ерохин недоуменно взглянул на своего пожилого собеседника и поинтересовался:
– Это почему же?
Пожилой участковый инспектор Петюнин снова расплылся в насмешливой улыбке:
– Да тут, капитан, большая часть работников рынка нелегалы – китайцы, корейцы, вьетнамцы. Работают они на своих хозяев, и ни им, ни их работодателям не нужны лишние проблемы с правоохранительными органами. А если тут замешаны криминальные структуры, тем более они не ничего скажут – своя рубашка ближе к телу и жизнь хоть и говённая, но дорога!
Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин понимающе вздохнул, но все-таки, недовольно проскрипев ровными крепкими зубами, возразил:
– Ну, на базаре и наши есть.
Участковый инспектор Петюнин тихо рассмеялся и не то задал вопрос, не то ответил:
– Станислав Александрович, а что, русский человек жить не хочет? Ведь бандитам все равно, кого убирать из свидетелей – узкоглазого якута, европейца с голубыми глазами или черножопого болтуна с Кавказа.
Рыжеволосый следователь сконфуженно покраснел и нервно почесал свой стриженый затылок.
– Так что, у тебя здесь на базаре одни только немые? – язвительно спросил Станислав Александрович.
Старшина Петюнин дернул плечом и, неопределенно покачав головой, вздохнул:
– Почему, капитан, есть и говорящие люди. Правда, у них развязываются языки, когда они видят деньги или на худой конец после выпитого спиртного напитка, как, например, у дворника Потапчука, который, кстати, и обнаружил убитых якутов.
С этими словами Макар Захарович указал рукой на старика, который неожиданно показался за углом с метлой в руках.
Опытный и, как говорится, тертый следователь Ерохин прекрасно знал все трудности сыскного дела и, протяжно вздохнув, молча покачал своей рыжеволосой головой…
Глава 5. Ценный, но строптивый свидетель
Капитан Ерохин нетерпеливо посмотрел на свои наручные часы и отметил про себя, что время поджимало и нужно было отчаливать в историко-краеведческий музей. Для того чтобы задать пару вопросов возникшему предполагаемому свидетелю, оставалось чуток времени. Станислав Александрович небрежно взглянул туда, куда указал старшина Петюнин, и увидел местного дворника в истоптанных старых сапогах, фартуке и растрепанной по краям соломенной шляпе. Это был дряхлый старик со странным пронзительным взглядом. Он едва двигался и при этом неуклюже волочил левую ногу.
– Кузьмич, – громко окликнул дворника Потапчука участковый инспектор, – поди-ка сюда!
Старик вопросительно посмотрел на старшину Петюнина и медленно, прихрамывая на одну ногу, подошел к стражам порядка.
– Звал, начальник? – спросил он хрипло, подойдя к старшине и потирая небритую щеку.
Макар Захарович Петюнин утвердительно кивнул головой:
– Звал, дорогой.
– Ну… – издал короткий звук дворник, и на его опухшем от пьянки лице мелькнула недоброжелательная ухмылка.
Старшина Петюнин снисходительно фыркнул:
– Что, уже опохмелился, старая калоша?
Кузьмич зло посмотрел на своего собеседника и вызывающе огрызнулся:
– От вас дождешься.
Участковый пренебрежительно оскалился:
– Не хватало мне еще вас, алкашей, опохмелять, самому не хватает! И вообще, дорогой, не для того я тебя позвал…
Дворник Потапчук и сам знал, что его позвали не для того, чтобы угощать водкой, и равнодушно спросил:
– Ну и че те надо?
Участковый инспектор Петюнин снисходительно усмехнулся и, закуривая папиросу, небрежно ответил:
– Мне ты, Кузьмич, сто лет не нужен, а вот товарищу из уголовного розыска, я думаю, ты пригодишься.
– Кому? – переспросил Потапчук.
Петюнин кивнул головой на молодого рыжеволосого коллегу:
– Следователю… Познакомься, дорогой.
Станислав Александрович приосанился, его симпатичное лицо сделалось важным и деловитым, и он чинно представился:
– Старший оперуполномоченный по особо важным делам капитан Ерохин Станислав Александрович.
Старик безразлично посмотрел на капитана Ерохина и с сожалением произнес:
– А я-то думал, что ты врач.
А потом, прижав нос двумя пальцами, шумно высморкался прямо на землю, затем вытер нос грязной ладонью и провел ею несколько раз о фартук.
Станислав Александрович удивленно и пренебрежительно посмотрел на старого дворника, который, ничуть не смутившись, смотрел ему прямо в глаза.
– При чем здесь врач? – недоуменно спросил Ерохин.
– А при том, что мне сейчас не до разговоров, – намекнул хитрый старик на свое не очень хорошее состояние. – Хвораю я, разве не видишь, товарищ по особо важным делам.
Капитан Ерохин немного опешил от такой наглости и посмотрел на старшину Петюнина. Тот в свою очередь, видя неловкое состояние своего молодого коллеги, пришел ему на выручку.
– Ты, старая калоша, дурака не включай! – гневно и даже с некоторой угрозой в голосе крикнул участковый милиционер. – И ваньку мне тут не валяй, Кузьмич!
Видно, раздраженный голос подействовал на старого человека, но, правда, не настолько, чтобы он мог тут же измениться.
– Я и не валяю, начальник, – спокойно, но уже с некоторой опаской ответил дворник Потапчук и повернулся к рыжеволосому следователю: – Ну и че те надо, капитан?
Станислав Александрович слегка откашлялся и, напыжившись, спросил у строптивого старикашки:
– Мне сказали, товарищ Потапчук, что это вы обнаружили утром трупы в этом контейнере.
Старик, запустив свою пятерню в кудлатые волосы, пренебрежительно усмехнулся и ответил вопросом:
– Ну и че?
– Как «че»? – удивился капитан Ерохин.
Старшина Петюнин на дурацкие ответы странного дворника Потапчука прореагировал совсем по-другому:
– Ты че, Кузьмич, заладил как попугай – че да че?! Ты что шлангом прикидываешься?
Дворник Потапчук испуганно посмотрел на долговязого старшину Петюнина и непроизвольно съежился, однако, как ни странно, не только не пал духом, но и перешел в наступление.
– Кто прикидывается, начальник? – обиженно возразил он. – Посмотрел бы я на тебя, когда бы тебя скрутило, как… Ну
