Судя по виду, паренек даже не расстроился: он сделал попытку — не получилось, Значит, теперь можно смело идти к себе подобным — заливать пивом обожженную несправедливостью душу.
Георгий проанализировал информацию: в возрастную вилку он никак не попадал. Оставалось одно: воспользоваться старым проверенным способом, который он отточил еще в молодости. Это называлось «зайти паровозом». Во времена, когда путь в вожделенный кабак преграждала орденоносная грудь швейцара, он пристраивался к тем, у кого водился трешка-пятерка-червонец на чаевые. Правда, куда тем старым швейцарам до нынешних холуев!.. Эти мухи мимо себя не пропустят.
В качестве локомотива Любимов выбрал девушку с короткой стрижкой, одиноко курившую недалеко от входа. Он смело направился к ней, внутренне входя в образ. Девица взглянула на него безо всякого интереса.
— Ты случайно не в клуб?.. — Жора небрежно кивнул в сторону тусовочной мекки.
— А что?.. — Девица небрежно отшвырнула окурок.
— Да вот… хочу попасть.
— Туда «левых» не пускают.
— Вижу. Так, может, проведешь?
Девушка внимательно посмотрела на мужчину, словно прицениваясь, что может с этого поиметь. Затем ее кукольное лицо приняло прежнее скучающее выражение.
— Я тебя не знаю. И вообще тут молодежный тусняк. Тебе, дядя, во Дворец культуры надо. На вечер «Для тех, кому за сорок».
Другого ответа Жора не ожидал.
— Говорят, у вас диджей забойный. — Он постарался придать своей интонации развязно-снисходительный оттенок. — Хочу оценить. Я для того в вашу глушь и заехал.
— А ты кто такой вообще?.. — Слово «глушь» девицу задело.
Любимов озвучил свой статус после небольшой паузы:
— Жорж. Арт-директор ночного клуба. Из Питера.
Таинственное слово «арт-директор» произвело нужный эффект — на этот раз девица посмотрела на Жору с куда большим интересом. Однако по ее лицу пробежала тень сомнения:
— Что-то не похож…
— Это по вашим захолустным понятиям. Тебя как звать-то?
— Симона. Можно Сима.
Любимов понял: лед тронулся.
— Красивое имя, — одобрил он. — «Симона — девушка моей мечты». Помню, у Кузьмина такая песня была.
— У какого Кузьмина? Из «Фабрики звезд», что ли?..
— Да неважно! — махнул рукой Жора. — Так вот, Сима. Я в Питере в «Золотом попугае» работаю. Это один из самых модных молодежных клубов. Не слышала?
— Н-нет.
— Слух прошел, что у вас тут классный диджей. — Любимов небрежно кивнул в сторону заведения. — И если мне ваш паренек понравится, заберу его к себе. На гастроли.
— Вау!.. — восхитилась Симона.
Провинция всегда готова верить подобным байкам. Своего рода генетическая программа.
Современный вариант сказки о бедной чумазой Золушке, Фее и прекрасном Принце. Если так, то получалось, что Жора выступал сегодня в роли посредника-Феи.
— Только пока молчок! — Он таинственно понизил голос, словно опасаясь, что их подслушают.
— Ладно, пошли. Скажу, что ты мой двоюродный брат. Типа, в гости приехал.
Охранник подозрительно оглядел Любимова с головы до пят, но в клуб все-таки пропустил. Жора не считал себя знатоком клубной культуры, но даже он ожидал большего. В общем, если убрать весь этот «навороченный» антураж, включая пещерного охранника Валеру, оставалось довольно просторное помещение, визуально разделенное голыми колоннами. Под низким потолком крепилось сложное хитросплетение металлических форм — оттуда на посетителей периодически обрушивались световые вспышки, разноцветные лучи, сложные геометрические фигуры…
Несмотря на все эти достижения осветительной мысли, на большей части помещения царил полумрак.
На небольшой сцене, стилизованной под вход в пещеру в багровых тонах, властвовал паренек в джинсах и ядовито-красной футболке. Его голова была упакована в белую трикотажную шапочку, стиснутую с обеих сторон студийными наушниками.
Диджей не останавливался ни на секунду. Он напоминал огромную заводную игрушку, каждое движение которой подчинено точно выверенной программе. Руки дергались от одной вертушки к другой. Алекс поминутно отходил, доставал новый диск, ставил на вертушку, прослушивал одной половиной наушников очередную композицию, не забывая о той пластинке, что вертелась на пульте.
Любимов попытался представить, как можно выстоять несколько ночных часов подряд под оглушительно-монотонную музыку… и не смог. Он пришел к выводу, что диджеи имеют в голове особый тумблер, способный отключать часть мозга, переводя его в спящий режим.
Эпицентром «Пещеры», ее энергетическим сгустком, являлся танцпол, разместившийся перед сценой. Здесь хаотически двигалась наэлектризованная толпа молодежи. Световые блики выхватывали из движущейся массы отрешенные лица. Все это напоминало древний языческий ритуал, во время которого участники погружались в некое подобие транса. Поверхностного взгляда хватило, чтобы понять: большая часть подростков находится в неестественно возбужденном состоянии. Попросту говоря — «под кайфом».
«Сюда бы ребят из нарконтроля — вот бы они порезвились!» — помечтал лжеработник «Золотого попугая».
Он пробежал взглядом список горячительных напитков, закатанный в пластик и выставленный на стойке. Коктейли поражали своей экзотичностью — «Чикаго бомб», «Роуз оф Варшав», «Харви Уоллбенджер». Трезвому и не выговорить! Но одно из названий сразило Жору наповал — «Крем де мент».
— Это что, для ментов, что ли?.. — громко спросил он у бармена, стараясь перекричать бьющую по ушам музыку.
Парнишка попался с чувством юмора.
— Вряд ли! — прокричал он. — У ментов столько денег нет!.. Это мятный ликер. Очень дорогой.
Любимов выложил деньги на стойку:
— Тогда две «отвертки».
Водка с апельсиновым соком — это было надежно, проверено и сравнительно дешево. Симона подхватила:
— И пару «колес»!
Бармен даже бровью не повел. Спокойно сгреб ее деньги, выложил на стол две таблетки и принялся готовить коктейли.
Теперь Любимов понял причину столь строгого фейс-контроля на входе в клуб. Этот парень продавал наркотики в открытую, можно сказать — внаглую. Как сигареты или апельсиновый сок. Естественно, чужих здесь не любят.
— Будешь?.. — по-свойски предложила Симона.
— Экстази? — Георгий взглянул на знакомый оттиск доллара.
— Голландский!
Он кивнул в сторону таблеток, как на сосиски с кислой капустой:
— У меня от них изжога…
Георгий рассчитывал найти Катю за одним из столиков. Он обвел зал в поисках дочери.
— Ну, как тебе Алекс?.. — подсунулась Симона.
