желания Ульриха, этого ничтожества, не имели не малейшего значения. Ведь Хозяин позаботился обо всём.
Того человека больше не существовало. Теперь появился он, Нриз – тот же человек, но лучше, целостней, осмысленней.
Помимо родного немецкого, Ульрих знал лишь английский, мог также сказать по нескольку фраз на французском и испанском. Теперь Нриз свободно говорил на десятке языков и был знаком с ещё большим количеством форм письменности.
Учёба ему всегда давалась просто, он легко усваивал материал, но по сравнению с абсолютной памятью Нриза и кристально-ясным разумом, которые даровал Хозяин, Ульрих являлся лишь тупой и слабоумной обезьяной.
Когда-то он с трудом перемножал в уме двухзначные числа, а для более сложных операций брал калькулятор. Нриз, если бы ему приказал Хозяин, мог бы вычислить число «Пи» до любого знака.
Когда Нриз задумывался о доброте Хозяина, о тех жертвах, на которые тот пошёл ради его призыва, о тех проблемах, которое причиняло тому его жалкое существование, лишь приказ «не мешать» не давал разрыдаться, залиться самыми горькими слезами.
Нриз догадывался, что он – сплошное разочарование. Неспособный ни видеть потоки магии, ни управлять ими, немолодой и немощный, глупый и некрасивый – наверняка он причинял Хозяину сплошные неудобства. И лишь одно позволяло ему двигаться дальше, не падать духом и идти вперёд – вскользь брошенные слова хозяина о том, что когда-нибудь Нриз станет по-настоящему полезен.
***
Цивилизация, абсолютно каждый представитель которой обладает магией, использует эту магию даже для самых простых и повседневных вещей. Цитадель Ашрад принадлежала не кому-нибудь, а Повелителю Чар, человеку, который являлся величайшим представителем этой цивилизации, воплощённым могуществом и олицетворением самого слова «магия».
Сразу после Призыва, когда ноги Нриза ещё покачивались, а к горлу подступала тошнота, Хозяин поместил его в одно из помещений, которое, как стало известно позднее, являлось камерой для содержания подопытных образцов.
Подобные камеры пустовали уже давно - если не века, то уж точно десятилетия, ведь Хозяин давно забросил эксперименты на людях, теперь его интересовали совсем другие существа. Но камеры остались, а многочисленные големы и стационарные обслуживающие чары поддерживали в порядке все помещения Цитадели, включая дальние и заброшенные.
Нриз не испытывал никаких неудобств. Искусственный свет, излучаемый несколькими световыми панелями на потолке, подчинялся почти что привычному циклу день-ночь, а узкая кушетка была в меру комфортной. Еда и питьё появлялись по расписанию на отдельно стоящем постаменте. И пусть они представляли собой лишь нечто вроде безвкусной склизкой каши и мутного солоноватого бульона, голод и жажда Нризу не грозили. Местом для отправления нужд служил грубый постамент с выемкой в центре, все нечистоты в которой исчезали в неяркой вспышке. Вопрос гигиены тоже решался автоматически – раз в сутки перед сном кушетка начинала светиться неярким светом, после чего напрочь пропадал запах пота, с одежды исчезали пятна грязи, и даже волосы становились чистыми.
В камере Нриз провёл четыре суточных цикла, лишь после этого Хозяин смог выкроить время и уделить ему своё драгоценное внимание.
Дверь в камеру – белый прямоугольник из материала, напоминавшего пластик, в духе какого-нибудь Стар Трека - ушла в потолок, и до ушей Нриза донёсся голос:
- Выходи!
Разумеется, Нриз тут же бросился выполнять поручение.
Хозяин не стал дожидаться, он развернулся спиной и широкими шагами направился по коридору. Нриз, не задумываясь, направился за ним. Они сделали несколько поворотов, зашли в нечто, напоминающее лифт, и поднялись куда-то наверх. Хозяин провёл его по ажурному мостику к широкой двери из покрытого вычурными узорами красноватого металла и сделал приглашающий жест.
Нриз внимательно уставился на Хозяина. Он понимал, что должен войти, но не имел не малейшего понятия, как это сделать.
Хозяин повторил жест, на этот раз нетерпеливо. Не увидав ответной реакции, он раздражённо прошипел:
- Заходи!
Не подчиниться безусловному приказу Нриз не мог, да и сам бы ни за что не захотел, поэтому он повернулся и направился к двери, зажмурив на всякий случай глаза. Предосторожность оказалась нелишней – он больно ударился в дверь лицом. Из носа закапала кровь.
- Да ты что, вообще уже… - разозлился было Хозяин, но тут же спохватился. – Ах да, совсем вылетело из головы.
Он взмахнул рукой, и волна тепла пробежала по лицу Нриза, после чего кровотечение тут же прекратилось. Хозяин осуждающе посмотрел на кровь, накапавшую на пол, и Нриз тут же припал на корточки, чтобы вытереть её рукавом рубахи.
- Оставь! – приказал Хозяин и сделал шаг к двери.
Дверь с еле слышным шелестом ушла в потолок. Нриз последовал за хозяином в просторное помещение, представлявшее собой помесь оранжереи и наблюдательной террасы. Посреди помещения в воздухе плясали языки огня, рядом с ними стояли низкий круглый столик и то ли широкое кресло, то ли узкая софа. По периметру прямо из каменного пола росли вьющиеся растения с яркими жёлто-оранжевыми цветами, а огромное панорамное окно открывало захватывающий воображение вид на бесконечное небо с клубящимися в нём облаками.
Хозяин присел на софу и закинул ноги на стоящий рядом пуф. Нриз, следуя небрежному жесту, рухнул на пол. Маг вытянул руку и в ней материализовался хрустальный кубок, наполненный синеватой жидкостью.
- Тебе, наверное, интересно, для чего ты мне нужен? – спросил маг, сделав небольшой глоток.
- Конечно, Хозяин! – ответил Нриз. – И я буду счастлив исполнить любой ваш приказ!
- Откровенно говоря, ты мне не нужен вовсе, - усмехнулся маг. – Я мог бы отправить тебя назад или уничтожить. Но у меня возникла кое-какая
