Виктор Викторович стягивал рукав, тот сразу же оказывался на его руке. То же самое происходило и с брючинами. С разъярённым рыком он ударил по пижаме заклинанием разрушения, но даже не сделал ни одной дыры. Сканирование не выявило вообще никакой магии. А как противодействовать тому, чего фактически нет?
— Да как же от вас избавиться⁈ — задал вопрос в пустоту директор.
В ту же секунду заиграла издевательская песенка:
— Используй меня, используй меня
Совсем как огуречик,
Засунь-ка меня, засунь-ка меня
В одно из тех местечек!
Звук исходил из одной приблуды — Виктор Викторович случайно нажал на кнопку. Его взгляд упал на тумбочку, и он увидел записку, написанную корявым почерком, которая гласила: «СнЯть поСЛе СЧастьЕ. ДО СчастьЕ не СНЯть». Директор злобно выругался — ему что, теперь весь день расхаживать в пижаме с этим… этим… этим ужасом в качестве украшений⁈ Пока он размышлял над своей тяжёлой долей, у него зазвонил телефон. На экране высветилось: «Приёмная».
— Да, Светлана Григорьевна? — нажав на кнопку, устало проговорил Виктор Викторович.
— Приехал племянник Императора, — сообщала секретарь. — Требуется ваше присутствие. Я пыталась объяснить, что вы отдыхаете, но Императорские Гвардейцы… — она презрительно фыркнула. — Хамы! Пожалуйста, Виктор Викторович, приходите быстрее, иначе я вылью кофе им на головы.
— Конечно, Светлана Григорьевна, конечно, — пробормотал директор обречённо.
* * *
— Марк Ломоносов? — отчеканил один из Императорских гвардейцев и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Нам нужно с вами поговорить.
Я окинул их взглядом и равнодушно протянул:
— Говорите.
Гвардейцы переглянулись, но на удивление не стали орать и не попытались меня скрутить и затолкать в машину. Они просто посмотрели по сторонам, убеждаясь, что никого поблизости нет, и протянули мне небольшой пакет.
— Награда за спасение дочки Императора. Приносим извинения, что произошла такая задержка… Бюрократия, сами понимаете. Император хотел встретиться с вами лично, но, к сожалению, сейчас у него очень много дел. Поэтому он передал вам приглашение на Бал Зимнего Солнцестояния.
— Благодарю, — я взял пакет, заглянул внутрь и мысленно присвистнул. Судя по всему, здесь не меньше десяти тысяч рублей! Да мне впору строить уже второй особняк, просто чтобы вложить деньги в недвижимость.
Гвардейцы коротко поклонились, загрузились в пещеру и умотали прочь.
— На этом всё? — я пожал плечами. — Ну, могли бы и до Краснодара подкинуть.
Автобус я прождал ещё минут сорок, дорога до города из-за пробок заняла около трёх часов. В общем, приехал я в Академию ночью и сразу завалился спать. А утром, как только проснулся и привёл себя в порядок, пересчитал свою долю зелёнки — получилось несколько сотен. Большую часть я через курьера передал в Северные Гребешки, а оставшееся решил продать. Всё-таки карьера охотника на монстров при должных сноровке и старании позволяет заработать много денег. На первом курсе Академии о таком рано мечтать, но будет странно, если я продолжу игнорировать местный магазинчик — «Тысяча и одна вещь». Не стоит выделяться хоть в чём-то, иначе у кого-нибудь появятся ненужные вопросы.
За прилавком шуршал Николай Иваныч. При виде меня он разулыбался и протянул:
— Какие люди — и без охраны!
— Чем заслужил такой горячий приём? — хмыкнул я.
— Да о твоих подвигах уже весь Краснодар трындит, — хекнул Иваныч. — Каждая твоя встреча с сидровцами заканчивается чем-то эпическим. Но ты всё-таки не перебарщивай, знаю я этих упырей — будут на тебя зуб точить, а потом р-р-р-р-р-раз! — он стукнул кулаком по прилавку. — Нож в спину тёмной ночью — и всё, нет человека, нет проблем!
— Спасибо за предупреждение, — кивнул я и поставил перед ним сумку с зелёнкой. — Сколько даёте за первый уровень, а сколько — за второй?
— Двенадцать и шестнадцать рублей, — отчеканил Иваныч.
Ах ты, хитрюга! А ведь в нашу первую встречу заливал о справедливых ценах — мол, все в таком восторге, что даже выпускники потом захаживают к нему, а не в Информационное Бюро. Так хорошо, так хорошо, только вот в Информационном Бюро за зелёнку первого уровня дают двадцать рублей. Может, и про качество товара старый хрыч приврал? Я нахмурился. Иваныч, безошибочно считав моё настроение, поднял руки, словно сдаваясь.
— Молодец, раскусил, — развеселился он. — Не получилось обвести вокруг пальца. В моём магазине за зелёнку первого уровня дают двадцать три рубля, а второго — тридцать четыре. На три рубля больше, чем в Информационном Бюро, между прочим! Академия компенсирует мне разницу.
Я прищурился и спросил:
— К чему был этот цирк?
— Должен же кто-то учить желторотиков? — с озорством подмигнул мне Иваныч. — Как там молодёжь говорит? Кхоббми у меня такое, вот! А то расслабятся в Академии, размякнут — привыкнут, что всё честно и что их не пытается никто обмануть, а потом… Тьфу! То продадут дорогущий артефакт за бесценок, то купят фальшивку, то ещё что-нибудь… И прибегают плакаться! Так что я иногда устраиваю проверки. Тебе никто об условиях не говорил?
— Нет.
— Тот, кого я надурю, целую неделю работает бесплатно у меня в магазине. Так что готовься полы мыть и артефакты пересчитывать.
— Не дождётесь, — я рассмеялся. — А вот от скидки для постоянного и любимого клиента не отказался бы.
— Ну так то для постоянных и любимых. Сперва заслужи, — Иваныч склонился над сумкой, пересчитал зелёнку, проверил каждую на качество и отложил в сторонку две штучки. — Это выбросить, бракованная. А остальное покупаю. Всё? Монстров ты не догадался принести?
— А надо?
— Ломоносов, части монстров — ценные ингредиенты для зелий, — наставительным тоном произнёс Иваныч.
Я поморщился — надо было хотя бы голову русалки притащить.
— Запомню на будущее, — пообещал я.
Когда я покинул магазинчик «Тысяча и одна вещь», моё сердце и карманы грели пять с половиной тысяч рублей. Прибавлю к этим деньгам награду от Императора и припрячу всё в качестве неприкосновенного запаса — в конце концов, финансовая подушка безопасности не помешает. Напевая весёлый мотивчик под нос, я шёл по двору Академии и размышлял, чем бы заняться. Мысли об отдыхе я суеверно отогнал — каждый раз, как решу полежать и от души поплевать в потолок, происходит какая-то ерунда.
Внезапно моё внимание привлекло небольшое столпотворение у главного входа. На лестнице стоял Виктор Викторович в чёрном просторном балахоне, которые смотрелся на нём словно огромный мешок. Застёгнут он был на все пуговицы и был таким длинным, что волочился по земле. Для директора, который очень беспокоился о своей внешности, такой наряд был странным. Но заинтересовал меня не он, а студенты, с которыми он разговаривал — Александр Стахович, его фан-клуб в лице четырёх восторженных девушек и незнакомый мне парень с чёрными глазами. Лицо у Стаховича было кислым до невозможности, он настороженно зыркал на черноглазого и что-то возмущённо говорил. Черноглазый злорадно улыбался. Поймав мой взгляд, он показал мне средний палец и отвернулся.
Да-да, парень, ты тоже мне не нравишься.
Я поднялся по лестнице и прошёл мимо них. Виктор Викторович как раз попрощался со всеми и обогнал меня. Я прислушался. Странно, мне показалось, будто директор… завибрировал. Да нет, чушь. Мало ли что померещится от усталости, всё-таки пора отдохнуть…
И как только я об этом подумал, мне в спину что-то врезалось.
Глава 4
Что-то мягкое шлёпнулось о моё плечо и сползло по футболке вниз, оставляя холодный след. Сквозь тонкую ткань просочилась вода. Мне не нужно было ощупывать себя — сканирование показало, что это снежок. А откуда снег в Краснодаре в раннюю осень? Очевидно, что наколдован. Александр Стахович — стихийник, но управляет воздухом. Его фан-клуб — а по совместительству боевая группа — учатся на факультетах физиков и менталистов. То есть остаётся Черноглазый. Все эти логические выкладки пронеслись в моих мыслях за долю секунды. Я мысленно усмехнулся и продолжил подниматься по лестнице.
Позади меня раздалось:
— Ой, парень, прости, я не хотел! — тон у Черноглазого был самую малость насмешливый, но такой… на грани. Словно он прощупывал почву, вынюхивая слабину, и готов был вгрызться в уязвимое место. Короче, он явно нарывался на неприятности и провоцировал меня на скандал, но так, чтобы вовремя сдать назад и выйти сухим из воды. Я почувствовал порыв магии, направленный мне в затылок, и, не оглядываясь, поставил магический щит. Снег осыпался на ступеньки и растаял в маленькие лужицы.
— В следующий раз будь аккуратнее, — посоветовал я, зашёл в Академию и направился в столовую.
Поварихи радостно заулыбались, завидев меня, и столпились у входа в кухню, о чём-то перешёптываясь. Они старательно притворялись, что просто стоят и болтают, но не спускали с меня глаз. Я не стал их разочаровывать и набрал семь тарелок еды и три стакана компота. Одна из поварих показала мне большой
