Указывай, что конкретно я согласился предоставить.
Какой… предусмотрительный демон. А я ведь так рассчитывала под шумок вытребовать у него различные внутренние жидкости и… чем черт не шутит, сделать-таки соскоб из одного интересного места. А ведь у него еще есть рога… Да много чего еще есть, что хотелось бы изучить у такого интересного экземпляра!
Я с досадой поставила двоеточие и перечислила то, о чем мы уже договорились. Можно было еще немного поторговаться, но я видела, что на большее рассчитывать не стоило. По крайней мере пока…
— Так, дальше. Демон обязуется рассказать о значении известных ему рун и связок…
— Ты хоть в курсе, сколько существует связок рун⁈ — прервал он меня. — А то, что руны делятся на современные, древние и древнейшие и у каждой группы своя логика построений, а иногда даже значение? У нас на их изучение некоторые тратят целую жизнь. Демоны только начальный уровень в академии пять лет осваивают!
— У вас есть академия⁈
— А у вас есть? — насмешливо ответил вопросом на вопрос он. — Чем демоны хуже?
Я только и могла что неуверенно пожать плечами. Почему-то мне казалось, что наши общества кардинально различаются, и находить в них нечто общее было странно.
— Ладно… Тогда поможешь мне разобраться с теми рунами и связками, которые я тебе покажу. Идет?
— Нет.
— Как нет? — почти искренне обиделась я.
— Я уже успел понять, что ты особа целеустремленная, а я, между прочим, хочу спать, есть и осмотреться, а не сидеть двое суток в лаборатории, корпя над твоими исследованиями.
— Но ты же обещал!
— И от своего обещания не отказываюсь, но буду рассказывать о рунах, скажем, по часу в день.
— Пять!
— Полтора.
— Четыре!
— Два.
— Три! — скрепя сердце озвучила я минимум.
— Два.
— Три! — возмутилась я.
— Хорошо, три, но тогда ты завтра ведешь меня на свидание.
— Я⁈ На свидание⁈ — Я не могла поверить своим ушам.
— Ну не я же. Я ни вашу академию, ни мир не знаю и даже не представляю, куда здесь можно пригласить девушку. Так что ведешь меня ты.
— Я не хожу на свидания! — возмутилась я.
— Зато так у тебя будет целый дополнительный час, чтобы расспросить меня о рунах.
Аргумент оказался убойным, и я вписала свидание в договор. И со всеми этими препирательствами чуть не забыла о гарантиях безопасности. Даже стыдно за себя стало.
— А еще ты обязуешься не причинять вреда ни мне, ни кому-то вообще в нашем мире!
— При условии, что никто не будет угрожать моей жизни, — тут же добавил он. — Согласись, будет обидно погибнуть из-за такого обещания.
— У нас безопасно, — уверенно ответила я.
— Что, совсем-совсем? — со скепсисом спросил он.
Я вспомнила, как за последние месяцы мои подруги и их женихи несколько раз чуть не погибли по разным причинам от рук казавшихся безобидными людей, и поняла, что не могу гарантировать безопасность демону даже в стенах академии. Да и демонов у нас не любят.
— Ну ладно. Но только если твоей жизни действительно будет что-то угрожать. И еще ты будешь выполнять все мои рекомендации по сокрытию своей демонической сути и своего присутствия в академии.
И тут я была совершенно серьезна и не собиралась выпускать демона из пентаграммы без этого пункта. Я не хотела, чтобы о его присутствии в академии узнали и объявили на него охоту. Как не хотела и того, чтобы меня обвинили в призыве и отчислили за стремление к неподобающим знаниям. Понятно, что исследования в этих направлениях все равно ведутся, но не адептами. А если еще решат, что я подвергла опасности других адептов, то мне придется совсем туго.
Демон мою позицию понял и с последним пунктом согласился. Мы еще обсудили некоторые моменты договора, и я зачаровала лист, капнула на него каплю своей крови и аккуратно передала его рыжему для ознакомления и подписания кровью.
— Какой ужас, — постановила я, стирая круги защиты пентаграммы. — Никогда даже не думала, что призову высшего демона, и на тебе.
— Зачем тогда чертила пентаграмму вызова?
— Уже неважно, — вздохнула я, останавливаясь перед последним кругом. — Как тебя хоть зовут, демон?
Он усмехнулся, посмотрел на договор в своих руках, на меня и ответил:
— Дамьен.
— Дамьен… — повторила я, стирая часть последнего круга. Демон уверенно перешагнул пентаграмму. Я проследила за ним взглядом и произнесла себе под нос: — А я ведь просто хотела собачку…
Глава 4
Демон в академии
Демон шагал за мной по ночной академии и оглядывал все так, будто был на экскурсии. Хотя, пожалуй, на экскурсии он и был, но все равно это нервировало. Я переживала, что нас сейчас кто-то застукает и тогда…
— Слушай, а ты свои рога и хвост как-то можешь спрятать?
— Они тебе мешают? — наигранно удивился он.
— Мне — нет. Я их с удовольствием изучу, но если кто-то нас увидит, то лучше будет, если ты покажешься обычным адептом, нарушившим комендантский час ради встречи с ведьмой, чем демоном, которого эта ведьма вызвала. — Я раздраженно закатила глаза: — Мне казалось, что это очевидно.
— Тебе казалось, — как ни в чем ни бывало ответил этот рогатый и… скрыл рога и хвост, зато после этого у него за спиной раскрылись широкие кожистые крылья.
Демон усмехнулся, ожидая моих стенаний на этот счет. И я и в самом деле застонала, но от разочарования:
— Ты почему мне их раньше не показал? Как ты мог⁈
— Что? — опешил демон.
— Как ты мог скрыть от меня такое чудо! Хочу их изучить! — Я невольно потянула к ним руки.
— В договоре про крылья ничего нет, — тут же открестился от моих поползновений парень и даже сделал шаг назад.
— Вот я и говорю, ты не демон, а жлоб, — констатировала я, беря себя в руки и понимая, что изучение этих замечательных крылышек мне не светит. — Прячь и их, — и, горестно вздохнув, развернулась и пошла дальше.
— Кассандра, не нужно так расстраиваться. Мы ведь можем внести в договор дополнительный пункт… — раздалось вкрадчивое почти у самого уха.
Я повернула голову и увидела, что демон идет рядом и так хитро улыбается, что захотелось сделать ему гадость.
— Обойдешься, — сузила я глаза, все еще не решив, на кого в данном случае обижаться: на свою непредусмотрительность (можно же было придумать в договоре что-то на этот счет) или на демона, который нагло не огласил весь список своих интересностей для науки. А вдруг у него что-то покруче крыльев припрятано? Тут мысли почему-то приняли неуместный пошлый окрас, и я
