в темноту, надеясь, что найду дорогу в кабачок старого Берга, где бы мне хотелось посидеть и подумать над словами оракула. Вот попал, так попал. Какие-то силы, какая-то миссия? И кто же эти мои друзья? Старина Берг да Зерг Балагур? Хороши друзья, ничего не скажешь. А больше то никого пока и не знаю. Долгая, видать, дорога меня ждет. Эх, оказаться бы сейчас в кабаке. Не успел я так подумать, как стенка передо мной разверзлась, и я вновь увидел знакомую картину бурного застолья и шагнул прямо к ним.
Меня встретили дружным воплем, и салютом кружек. Ко мне потянулись постояльцы, предлагая выпить за их счет. С чего бы такая любовь? Раздвигая толпу, ко мне подошел Берг, весь опять опрятный и сияющий улыбкой.
–Компаньон. Рад тебя видеть. Пройдем в мой кабинет, угощаю.
Сев за уже знакомый стол, я с удовольствием припал к кружке, в которой пенилось пиво. Или что-то похожее на него.
–Рассказывай, что тебе Оракул сказал.
Я вкратце пересказал, что мне удалось узнать от Оракула. Берг покачал головой.
–Нда-а. Опять этот старый головоногий, напустил больше тумана, чем сказал что, где и за сколько. С ним вечно так. Хоть не ходи к нему.
–Слушай, Берг, а чего это ко мне твои постояльцы, как к кинозвезде кинулись? Соскучились что-ли?
–Это моя вина. Рассказал я, как ты Паука на целую лапу укоротил. Он многим здесь знаком. Правда, кто его поближе узнал, тот уж более никому об этом не расскажет. Вот и радуются люди. Надеюсь, ты не в обиде?
–Ладно, замнем для ясности, – сказал я, – Мне, как сам понимаешь, не долго у тебя гостить. Дорогу домой искать надо. В герои я как-то не очень подхожу. Спасать, кого бы то ни было, также не приходилось. Вот отдохну у тебя немного, и в путь. Может, подскажешь направление, по старой дружбе, компаньон?
–Может и подскажу. И всенепременно помогу, чем смогу. Если смогу. Ты мил-человек, не торопись. Это дело надо хорошенько обдумать. Надо с народом пообщаться. Порасспросить кое-кого. А пока, пойдем, отметим мое спасение.
10.Старый знакомый
Прошло несколько дней. Счет потерял уже после третьего дня. Каждый раз выходил в зал, расспрашивал всех и всякого, может, кто чего знает о моем мире, и не всегда помнил, как вновь оказывался в комнатке Берга с жуткой головной болью. Так как каждый мой выход заканчивался кружкой «Поцелуя Мегеры» под восторженные вопли посетителей кабачка. Разговоры в основном велись вокруг того, сколько и кто больше выпьет. Изредка подходили ко мне и спрашивали совета. Иногда мои советы кому-то помогали. Меня угощали. Мне это нравилось. Помню, было несколько драк, но кто с кем, и тем более за что дрались, не знаю. Я потерял счет дням. Но за все это время, я ничего не узнал нового. И в последнее время только то и делал, что пил. Где-то краем сознания, я понимал, что надо заканчивать этот бескрайний запой. Но остановиться, не мог. Однажды, когда я с трудом преодолевая последствия похмелья, скатился в зал, ко мне подскочил какой-то тип, в серо-зеленой окраске и хлопнул меня по плечу.
–Здорово, Рэм, не узнаешь старого знакомого?
Я пытался сосредоточить взгляд на том, что видел, и с трудом узнал Зерга. Только не красного, а серо-зеленого.
–Зерг? Ты что масть поменял? Каким это ветром тебя сюда занесло? Пойдем, выпьем по этому поводу.
Мы подошли к стойке. Бармен привычно наполнил две кружки.
–Попробуй фирменного, – предложил я Зергу.
Зерг осушил бокал одним глотком, облизнулся и попросил добавки. Бармен ошарашено смотрел на Зерга, но вновь наполнил его кружку. Тот вновь выпил ее и, причмокивая, показал, чтоб повторили. Вокруг нас стала собираться толпа, молча смотревшая на то, как Зерг не морщась, поглощал кружку за кружкой.
–А чего это они уставились? – спросил он меня, после очередной кружки.
–Да ты вроде как героем стал. Чемпионом. Мой рекорд, между прочим, побил.
–Это какой такой рекорд?
–То, что ты пьешь, у нас «Поцелуем Мегеры» называется. Многие и кружки одолеть не могут. Кроме меня, конечно. А теперь и мне до тебя далеко.
–У нас? Так ты вроде здесь проездом? Или освоился уже? Давай-ка присядем, и расскажешь ты мне все, чего я не знаю.
Присели мы за стол, и я рассказал Зергу обо всем, что со мной произошло. Он внимательно слушал меня, не перебивая ни разу. А меня как будто прорвало. Я все говорил и говорил.
–Н-да, – покачал головой Зерг, – так больше и не притронувшись к своей кружке.
–Веселая история. Так значит ты компаньоном у старины Берга. Эк тебя занесло. Жизнью-то доволен? Или чего-то не хватает?
–Домой хочу.
–Домой? Хочешь? А чего здесь сидишь? «Поцелуйчиками» балуешься?
–Да, так как-то получилось.
–Тогда вставай и пошли.
–Куда? А обедать?
–А за обедом стаканчик. Потом второй. Слушай сюда Рэм. Если ты сейчас не встанешь и не пойдешь, я легко угадаю, что с тобой произойдет.
–И чего это со мной произойдет?
–НИЧЕГО. Ты просто застрянешь в этом вонючем кабаке и сгинешь без следа.
–Это почему он вонючий? – встрял в наш разговор, невесть откуда появившийся Берг.
–О, старина Берг! – воскликнул мой собеседник, поднимаясь на ноги.
–Как поживаешь? Как прибыль? Растет?
–Растет помаленьку. Не жалуюсь. У тебя смотрю тоже изменения, – кивнул на него старичок.
–Как говорится, все течет, все меняется.
–А красным был бы краше.
–Кутюрье из тебя, как всегда, никудышный.
–Какими ветрами тебя к нам, грешным, занесло?
–Дело есть к твоему компаньону. Ты, я слышал, обещал ему помочь? Помоги.
–Обещал. Помогу. Потом. После обеда. За счет заведения.
– Хорошо, – согласился с ним Зерг, – пообедаем. С собой харчишек каких-никаких возьмем. И в путь. Только пойло это свое убери. Без него пойдем.
–Пусть будет так. Надолго ли харчей собирать?
– А чего это вы тут раскомандовались? – вскочил я из-за стола, – Командиры самозванные? Я сам себе командир. Я и без вас найду дорогу. Помощнички. Один белый, другой серый.
–Успокойся дружище.
–Не буду успокаиваться.
–Тогда не успокаивайся.
Неожиданно злость, что мгновенье назад раздирала меня как бешеная кошка, куда-то улетучилась, оставив после себя звенящую пустоту у меня в груди.
–Так-то оно лучше, – Присел за стол Зерг, – Тащи свой обед старина. И сам подсаживайся. Есть разговор.
11. Рассказ Берга
Мы сидели за столом, щедро накрытым Бергом, и слушали Зерга.
–Ты еще не забыл того счастливого момента нашей первой встречи, и нашего, стало быть, первого прощания, Рэм? Так вот, проводил я
