отвратительные из рас, и те не подходят к чужим детям, потому что за любое преступление против ребёнка остальные сотрут в порошок всю их расу.
— Звучит замечательно, но я сама ещё ребёнок и так далеко в собственное будущее не заглядываю.
Брови братца вновь решили сменить дислокацию и поползли к линии волос. Видимо, чтобы держаться вместе с сотоварищами.
Я стоически молчала, Рагнар молчал то ли шокировано, то ли осуждающе — не разобрать, так что дорога в столицу показалась вечностью. Кроме тех чудесных мгновений, когда мы останавливались в небольших симпатичных прибрежных городках, наполненных улыбающимися людьми, солнцем, ароматом фруктов, сладостей и морской соли. После еды всегда прогуливались по набережной и возвращались в неуютное нутро кареты.
Без единой фотографии на память! Это меня просто убивало.
— Все расы в Эрмиде выглядят как люди или здесь я видела только людей? — спросила в попытке расшевелить замороженного братца.
— Все, у кого есть вторая ипостась, выглядят как люди. Вампиры худощавые и высокие, с жестокими глазами и тонкими губами, бледнее людей, не загорают и не дружат с огнём. Оборотни крупные, вспыльчивые и — только не падай в обморок, пожалуйста! — по большей части похотливые, притом и мужчины и женщины. Они совершенно не стесняются своего тела, и в академии ты непременно увидишь то, что тебя шокирует. Я пытался тебя подготовить, надеюсь, хоть немного удалось достичь результата.
— В обморок не упаду, — заверила брата. — Но, Рагнар, у меня в голове не укладывается, что ваше патриархальное общество допускает столь дикую смесь… Никак не могу сформулировать… Вот смотри, юная девушка должна быть чистой, невинной, но в определённом смысле опытной — как минимум насмотренной на оборотней и готовой обнажаться при людях. Разве это не противоречит логике?
— Невинность важна лишь для нескольких рас, они и сохраняют прежние традиции.
— Какие расы? Я бы лучше общалась с ними, если возможно.
Братец улыбнулся и что–то было в улыбке такое мальчишеское, юное, что я моментально поняла — есть место розыгрышу. Ещё бы понять, какому.
— В академии это невозможно, Алессаль. Кстати, ректор академии — дракон. Обращайся к нему лорд–ректор в стенах академии, за её пределами — лорд Родсон или ваша светлость, — просветил Рагнар.
Всё же, что ни говори, за лето мы с ним притёрлись. Помню, когда ехали в Ургран, он ничего не объяснял и не рассказывал. Приятное изменение.
— Признаться, читала о драконаъ мало, — произнесла напряжённо. — Есть какие–либо особенности для общения с представителями драконьей расы? Я так понимаю, они в Эрмиде главные, да? Я пока читала только, что Цитадель, в которой живёт повелитель, перенесена из разрушенного мира, как наш Ургран и, кажется, там было что–то про драконов. Это их вотчина, кажется.
И снова это загадочное выражение лица.
Вот о чём он думает?
Хорошо, не ругает за безответственное поведение — я не изучила максимум информации, пока была возможность сделать это в спокойной атмосфере летнего дома Фогрейвов.
Но я искала информацию об огненных тёмных! Хоть крохи! Просматривала дневники, записки, даже корреспонденцию предков Рагнара. И бездну учебников. Если бы не специально разработанная система для прибывших в новый мир, наверное, в голове кипела бы каша вместо полезных и доступных сведений. Я выучила многое и невероятно тем гордилась.
— Не могу поверить, что ты не уделила этому вопросу должное внимание, — едва сдерживая улыбку, произнёс Рагнар.
— Подумаешь, не прочитала о драконах. Так они в Цитадели, а не под каждым кустом. Успею ещё.
— В академии драконы тоже есть.
— Моя подруга–цан сказала, что они живут в отдельной башне и общаются с остальными мало и без интереса. Ты мне лучше расскажи, как общаться с ректором. Что я могу ему сказать, а что нет? Про Тьму, понятное дело, молчу, но Огонёк–то себя наверняка рано или поздно проявит. Ректор женат, кстати?
— А ты собралась замуж? — Меня пронзили ледяным взглядом.
— Напротив. Опасаюсь, что он схватит меня и утащит в пещеру, если узнает, что я — носитель живого огня. Ты говорил, драконы утратили его доверие, но готовы на всё, лишь бы заполучить потомство, к которому Огонёк будет более лоялен, — объяснила холодно.
— Огоньку придётся сидеть тише воды, ниже травы и помогать тебе кастовать заклинания. Поскольку ты не можешь не общаться с ним, а в стенах академии это опасно, выходные мы будем проводить в городском доме. Там ты сможешь общаться и с Тьмой.
— А почему нельзя жить дома, а в академию ездить на занятия? У нас на Земле почти все так делают.
— Алессаль, «у нас» — это в Эрмиде, — в очередной раз напомнил мужчина, каменея лицом и телом.
На вопрос отвечать и не собирается. Ну что за человек? Невыносимый!
Жаль, конечно, что не успела задать ещё три тысячи вопросов, пока он был в настроении отвечать.
Может, ещё есть возможность вернуть его в прежнее добродушное состояние?
Однако, как я ни пыталась его разговорить, а затем и взбесить, лишь бы покончить с гнетущей атмосферой в карете, до самой столицы этот гад сохранял непробиваемое спокойствие. И молчал.
— Здесь асфальт, что ли? — удивилась я на подъезде к Ариме, столице Эрмида. Карета ехала плавно, не чувствовалось ни стыков плит, ни неровностей. Приоткрыла окно, высунула голову, пытаясь рассмотреть в освещённой магическими огнями улице признаки современности.
— Розовый мрамор, — соизволил объяснить Рагнар. — Зимой его подогревают, чтобы не было наледи, а в особо жаркие дни лета охлаждают.
— О, это круто! Здорово, замечательно, великолепно, — быстро подобрала несколько подходящих Эрмиду вариантов. — И когда я перестроюсь с земного на эрмидский?
— Зависит только от тебя, — тоном замороженной рыбины выдал брат.
Руки сжались в кулаки. Как же он меня бесит! Но я решила не портить себе знакомство со столицей и уставилась в окошко, пытаясь сосредоточиться на городе, а не на гадком соседе.
Город был невероятно
