не положено было потому, что феномен этот объяснялся ни многим, ни малым, а наличием портала, ведущего в замок Яги Пантелеевны, прямиком в её опочивальню. В связи с этим я очень надеялась, что рано или поздно Рауль воспользуется этим порталом, чтобы встретиться со мной. Или я воспользуюсь этим порталом, чтобы незаметно ускользнуть от сатанинских соглядатаев, и встретиться с ним.
— Я так понимаю, вы всё ещё злитесь на меня, моя прекрасная Диана? — улыбнулся Его Адовство по-мальчишески озорной, совершенно обезоруживающей улыбкой.
— За что? За то, что вы предложили сделать меня вдовой? Или за то, что после этого взяли в заложники моего мужа? — улыбка сама собой сползла с моих губ.
— Моя прекрасная Диана, но насчёт вдовы — это же было только предложение, — пожал он плечами и всё-таки присел на сундучок, который тут же начал жалобно скрипеть под ним, сетуя на свою тяжкую, в прямом смысле, судьбу. — Причём весьма опрометчивое, я же признал это, разве нет? — он слегка развернулся и сундучок под ним в очередной раз жалобно крякнул.
— Вы прекрасно знаете, Ваше Адовство, что вы никогда не признали бы это, если бы я не напомнила вам о том, что кроме Рауля — никто другой не способен добыть для вас Скипетр Всеповиновения, — напомнила я ему.
— Моя прекрасная Диана, — покровительственно усмехнулся Сатана, — и тогда и сейчас я почти уверен, что, несмотря на вашу демоническую сущность, вы тоже вполне способны добыть для меня Скипетр Всеповиновения. Если меч-кладенец позволил вам к себе прикоснуться, то значит, и вы тоже способны устоять перед любым искушением. И, тем не менее, я пошёл вам на уступки…
— Взяв в заложники моего мужа?! Хороши уступки! — саркастически заметила я.
— Дорогая моя, но вы же благоразумная ведьма, и поэтому должны понимать, что поставили меня в безвыходное положение… — безмятежно улыбался он, укоряя меня тоном, каким любящий отец укоряет свое годовалое дитя за то, что оно плохо кушает.
— Я вам никакая не дорогая! — огрызнулась я. — И я предложила вам выход! И я по-прежнему считаю, что у моей идеи гораздо больше шансов заинтересовать Марью Моревну, чем у вашей. Вы ведь сами говорили, что Марья Моревна обожает играть в игры, так неужели вы думаете, если вы действительно интересуете её, она упустит возможность сыграть роль конкурсантки борющейся за великую честь стать вашей женой? Ведь в этом случае, она получит не просто удовольствие лишить вас жены, но быть этой самой женой, которая бросит вас перед алтарём?
— Как я уже говорил, Диана, идея неплохая, но слишком хлопотная, — скривился Сатана. — И в первую очередь для меня! И по времени может затянуться. А вот если бы вы…
— Забудьте! Этому никогда не быть! — резко воскликнула я. Так резко, что сундучок под Его Адовством аж затрясся бедняга в испуге. — И разрешите вам напомнить, что вы уже потеряли четыре недели! Те самые четыре недели, в течение которых девицы, а среди них и Марья Моревна, уже вовсю бы соревновались за право стать вашей женой! И кто знает, возможно, Скипетр Всевластия уже был бы ваш!
— Или же мы просто потеряли бы время, но что ещё хуже — это то, что в вашем плане присутствует риск того, что мне пришлось бы жениться по-настоящему! — поежившись, возразил мне Сатана.
— Мы с вами это уже обсуждали, и я пообещала вам, что, будучи распорядительницей вашего отбора, позабочусь о том, чтобы все претендентки, которых вам будет политически невыгодно оставить у алтаря, до алтаря с вами не дошли… — парировала я.
— А если среди них будет Марья Моревна, которая примет личину одной из таких претенденток? — в очередной раз привёл Сатана, свой самый козырный довод.
— Я гарантирую вам, что мы вычислим Марью Моревну ещё до алтаря. А если не вычислим, то… — я на мгновение запнулась. — Ну как же вы не понимаете, Ваше Адовство? В любом случае, я в этом абсолютно уверена, Марья Моревна костьми ляжет, кровью изойдёт, но обязательно станет победительницей отбора, ведь её цель — бросить вас у алтаря или, может быть, прикончить вас у алтаря! То есть, вам, Ваше Адовство, волноваться совершенно не о чем! — искренне заверила я его.
— Вы не поверите, моя прекрасная Диана, но мне было бы гораздо спокойней, если бы прикончить у алтаря она попыталась вас, а не меня. Именно поэтому мне мой план нравится больше, — столь же искренне заверил меня он.
Дабы прояснить некоторые моменты, объясняю: План Сатаны состоял в том, чтобы убедить Марью Моревну в глубочайшей любви ко мне (той самой невероятной любви, которая, согласно преданиям, вновь способна вознести его на небеса, причём сразу на трон его Отца). Из-за этой любви Марья Моревна, она же Тьма Нечестивая, воспламенеет неистовым желанием покончить со мной, дабы нанести подлецу, в своё время отвергшему её любовь, неизлечимую вечно кровоточащую рану.
— Уж в чём, в чём, а в этом я вам верю, — насмешливо отозвалась я. — Однако из нас двоих охотницей за преступными душами — являюсь только я. И поэтому, по моему профессиональному мнению, последнее слово должно быть за мной. Если, конечно, вы действительно хотите, заманить Марью Моревну в ловушку, чтобы затем дематериализовать её.
— Девочка моя, на моём счету миллиарды соблазненных, ввёденных в заблуждение и просто обманутых душ, ни одна из которых не опомнилась до тех пор, пока было уже слишком поздно, чтобы что-то изменить, — снисходительно напомнил Сатана. — Поэтому давайте, лучше, не будем о том, кто из нас более профессиональный охотник. Ибо ваш опыт в сравнение с моим… В общем, как я и сказал, лучше не будем.
— Я в курсе ваших талантов, — холодно кивнула я. — Как никто другой. Как и в курсе того, что Марья Моревна обвела вас, всего такого коварного, двуличного и изворотливого, вокруг пальца, — теперь уже напомнила я ему. Напоминая об этом, я не смогла сдержать вызывающе-самодовольной улыбки, хотя я и закусила нижнюю губу. — И, кстати, ни однажды, а дважды… — и моя улыбка стала откровенно самодовольно-вызывающе-широкой. — Именно поэтому я и поинтересовалась у вас, действительно ли вы хотите, заманить Марью Моревну в ловушку, чтобы затем дематериализовать её? Потому что у меня складывается впечатление, что когда дело касается Марьи Моревны, вы теряете свою сатанински охотничью хватку, Ваше Адовство.
— На вашем месте, Ваше Адовство, я бы прислушалась, потому что девочка дело говорит! — глубокомысленно заметила Ыш.
— Она очень мудрая, — заверил его Уш, многократно кивая головой как болванчик. — Очень! Поэтому плохого не посоветует!
Сатана, не привыкший к тому, чтобы его поучали сова
