других выглядели совершенно невредимыми, а подошедший с утра броненосный крейсер «Бруклин», но уже под испанским флагом, выглядел совсем «новеньким».
Сейчас Бартлетт осознал главное — президент и госдепартамент испанцев серьезно недооценили, не имея должного опыта, пошли на открытое военное противостояние с европейской державой, пусть и захиревшей. И поплатились — Симпсон под Сантьяго, Шлей в Гуантанамо, а он в Саванне. Теперь командор отчетливо понимал, что во всех трех злосчастных сражениях американцев не только обманули, они обманулись сами. Каждый раз их заманивали в ловушку мнимой беззащитностью, а потом наносили сокрушающий удар всеми силами, стараясь не сколько потопить, скорее захватить максимальное количество кораблей и судов, с большим количеством пленных. И стоит признать — испанцам это удалось проделать. Просто они умело воспользовались теми ошибками, которые US NAVY совершили.
— Не могли бы вы высказаться яснее, адмирал.
Бартлетт прекрасно понял намеки, слова не скрывали сути — САСШ попали в грандиозную ловушку и теперь без большого ущерба из этой западни уже не выбраться. Недаром испанская «Хунта» наотрез отказалась вести переговоры и выдвинула совершенно неприемлемые условия. А правительство Британской империи под благовидными предлогами уклонилось от посредничества, что говорило о многом.
— Ваша страна в течение века наращивала свое «мясо», скажем так, в «тепличных» условиях. Испания, Франция и Россия уступили свои владения вам за мизерную оплату, ваши войны с мексиканцами и индейцами ничего кроме смеха у европейцев не вызывают. Не имея больших расходов на армию и флот, вы существенно сэкономили, что позволило ежегодно приращивать население на сотни тысяч эмигрантов. И что мы видим сейчас — скупого богача, у которого карманы набиты золотом, а самомнение чересчур высокое. Но оно и подвело вашу страну, вы не озаботились созданием нормальной армии и флота, как тот богатей, что без всякой охраны вышел на ночную улицу, и на него напал грабитель. Будь утро, он, конечно, нанял охрану, «джентльмена удачи» нашли и проломили голову. Вот только незадача — никто ночью на помощь не придет, времени нет, острый нож может перерезать горло в любую секунду, и перед «дядюшкой Сэмом» сейчас стоит вековой выбор для многих жертв насилия — «жизнь или кошелек». И все прекрасно понятно, ибо сам богач подобным занятиям постоянно предавался.
— Мы помогали кубинским повстанцам, к тому же вы взорвали «Мэн» — а потому война была неизбежна!
— Война была неизбежна потому, что одному волку очень захотелось кушать, а потому он счел, что ягненок во всем виноват. Есть такой русский стихотворец Крылов, еще в прошлом веке жил — замечательные басни писал. Почитайте, как раз для вас, мистер Джон. Там волк хотел залезть к овцам в сарай, но оказался в псарне. И знаете, что с ним произошло? Его разодрали в клочья. И сейчас ваша страна как раз уподобилась этому волку.
От тихих слов, сказанных убедительным тоном,Бартлетта пробрало. О многом он начинал догадываться и раньше, но сейчас ему скажут главное — теперь в этом командор не сомневался…
Командующий вспомогательным военно-морским флотом и начальник управления разведки US NAVY командор Д. Р. Бартлетт, известный американский ученый того времени…
Глава 7
— Давайте посмотрим на факты, командор, а они таковы, — адмирал вроде улыбнулся, но то скорее была ухмылка с нескрываемой злостью в глазах. — На «Мэне» произошел внутренний взрыв, никак не внешний — я сам смотрел на место пролома, листы загнуты наружу. Следовательно, обвинение испанцев в атаке совершенно облыжное, о чем сейчас пишут в европейских газетах. Скорее всего, мы имеем дело с самопроизвольным подрывом пироксилина, он на такие штуки способен. Но для европейцев гораздо лучше, чтобы наперебой писали о коварстве янки — корабль из разряда тех, что не жалко потерять, да и при взрыве погибли нижние чины и негры, а отнюдь не офицеры. Так что все просто замечательно, для испанцев, не для вас.
Бартлетт нисколько не удивился злорадству адмирала — да испанец ли он на самом деле, в этом уже были определенные сомнения. А тот, как ни в чем не бывало, попыхивая сигарой, продолжил говорить.
— На счет «бескорыстной помощи» кубинцам не смешите — по отвоеванию острова у Испании вы бы его сразу попытались превратить в свою колонию, как и Филиппины с Пуэрто-Рико. Правда, встретили бы ожесточенное сопротивление от местных аборигенов, воевать с которыми стало бы накладно, а деньги считать вы умеете. Причина завоеваний проста — сахарные плантации на девять десятых принадлежат трем вашим дельцам, весь экспорт идет именно в Штаты. Мне о том многое в Нью-Орлеане рассказали, как и о том, как у них плантации «отжимали». Так что на «демократию» не ссылайтесь, тут первооснова банальна — деньги. Захапать прибыльный бизнес весьма доходное занятие, почему бы тогда целиком его не присвоить⁈
Бартлетт ничего не ответил, о целях войны он и так хорошо знал, да и в газетах порой о том открыто говорилось. Так что возражать адмиралу он не стал — незачем, они оба военные, не политики.
— Видно птицу по полету, а волну по «барашкам». Так что вашей страной, как и другими колонизаторами движут именно корыстные мотивы. Причем вы сильно торопились обстряпать дело так, чтобы европейцы не всполошились раньше времени. А как война началась, так поспешность приняла ненормальный характер. И привела к страшным и уже непоправимым ошибкам. Да-да, так бы оно и есть, вы поторопились с Гавайями. Вначале вы свергли королеву своими штыками, объявив республику, во главе с тремя дельцами, чей бизнес завязан исключительно на САСШ. Но могу вас огорчить — ни вашей «заморской территорией», ни даже штатом Гавайи никогда не станут.
— Понимаю, — чуть кивнул командор, внимательно смотря на собеседника, и спросил, желая проверить свои мысли:
— Архипелаг отойдет Испании?
— Если бы, — пожал плечами адмирал. — Эти острова будут у той страны, символ которой несет флаг Гавайского королевства. А она своего не упустит, особенно сейчас, когда все ее помыслы направлены на одно — вернуть взбунтовавшихся колонистов, возомнивших, что могут делить мир наравне с другими настоящими державами, в лоно империи. Подумайте, что на самом деле происходит, и кто из европейцев держит «нейтралитет». Сейчас вы узнаете много интересного, командор…
Рамос пыхнул сигарой, отпил рома из стаканчика — уверенный в себе адмирал, одержавший уже несколько побед над американскими эскадрами, отчаянно храбрый, в чем никто не сомневался и очень энергичный флотоводец, умный и хитрый. Чрезвычайно
