этого, — ткнула она пальцем в дорогое вино в меню.
— Минуточку.
— У-у, — смакуя, тихо простонала она.
То ли ресторан чуть покачивался на волнах, то ли голова у Елены кружилась от свободы. От освобождения — как она в итоге обозначила для себя расставание с мужем.
Тёмная река мирно несла мимо окна блестящие от света фонарей волны, вдалеке сиял огнями Зимний дворец. Елена вписала в блокнот ночную экскурсию на теплоходе. Оплатив счёт, Елена позвонила заводчику и поехала за собакой.
Маленький рыжий комочек выбрал Елену сам. Он подбежал и радостно запрыгал возле её ног. Вдвоём они отправились в магазин за приданым.
* * *
Ритм жизни, заданный Еленой, не оставлял места для тоски. Времени на готовку и хозяйство теперь требовалось меньше. У Елены словно открылось второе дыхание. Соседка только пыхтела ей вслед. Однажды её муж подкатил к Елене с предложением поднести сумки и выпить чашечку кофе. Она лишь улыбнулась, вспомнив про грозившую ему кару — разорванную глотку и утюг. Ей было хорошо вдвоём с Шушей. Преданный пёсик завладел всем её существом. Костя первое время не звонил, но вскоре звонки стали всё чаще и чаще. Елена делилась с мужем, где побывала, похвасталась хвостатым сыночком. Костя о себе не рассказывал, а она не спрашивала.
Осень позолотила листву, и Елена купила им с Шушей билеты на юг. Арендовала на две недели комнату в уютном домике. Чемодан уже был собран, и Елена пила чай, ожидая такси. На звонок в дверь Шуша разразился весёлым лаем. Елена открыла и удивлённо уставилась на Костю с чемоданом. Лицо мужа посерело и осунулось. Он поедал Лену голодным взглядом.
— Лен, я — дурак.
— А я — зараза, — усмехнулась она. — Приятно познакомиться.
— Пустишь?
— У меня теперь новая жизнь, — улыбнулась Лена. — Так сразу не готова тебе ответить.
Муж упал на колени:
— Ленка, прости меня.
— Идти тебе, как я понимаю, некуда.
— Я не хочу больше никуда.
Лена пошарила в тумбочке и протянула ему ключи.
— Живи пока. — В телефоне клацнуло уведомление о приезде такси. — Прости, мне пора.
Две недели Костя звонил каждый день. Лена вернулась с юга загорелая и постройневшая. В квартире пахло новыми обоями и жареной курицей. Костя встретил её в фартуке:
— Я это… Сюрприз тебе. Обои, как ты мечтала. А ещё я это… Сам могу готовить, прибирать.
— И на машинке строчить умеешь?
— Научусь, если надо.
Скорая помолвка
После долгих лет заграничной командировки я вернулся в родной городишко повидать мать. За границей у меня была жена «по легенде». Но на самом деле, мне бы она только мешала. Поэтому самым близким человеком для меня всегда оставалась мама. Вырваться к ней на три дня казалось счастьем. Но мне пришлось задержаться на месяц. Еле уговорил командование продлить отпуск.
В первый же день накрылась бритва. Отправился в торговый центр. Даже в субботу здесь немноголюдно. На первом этаже забавная девчушка с русыми тугими косичками гоняет электрическую машинку между замершими в ожидании посетителей магазинами. Зато на втором — весёлые крики ребятни и грохочет музыка.
Малышка, завидев меня, направляет машинку прямо мне под ноги:
— Задавлю!
Перепрыгиваю через машинку и вхожу в магазин электроники. Но девчонка не сдаётся и преследует меня. В джинсовом комбинезоне и розовом свитере она похожа на куклу.
— Ева! Не приставай к посетителям, — из-за кассы мне на помощь спешит дама лет сорока.
— Ничего страшного, — успокаиваю её и поворачиваюсь к хулиганке, упорно старающейся наехать на мою кроссовку. — Ты чья такая, разбойница?
— У меня мама фея, а папа космонавт! — Ева смотрит на меня задорным взглядом синих глаз.
— Её мама аниматором работает, — поясняет словоохотливая дама. — А космонавт улетел, когда Евы ещё на свете не было. Вам помочь с выбором?
— Хотите я помогу? — Ева убирает пульт и поднимает с пола машинку.
— А мама разрешает тебе разговаривать с незнакомцами? — дама строго одёргивает малышку. — Я сама проконсультирую молодого человека, — она приторно улыбается мне. — Наш консультант заболел, но я знаю весь товар.
Ева обиженно надувает губы и снова достаёт пульт:
— Я сейчас и вас задавлю, тётя Поля.
— Мне нужна бритва.
— А чего вам брить-то? Голову? — придирчиво оглядывает меня Ева.
— Лицо, — невольно улыбаюсь, а тётя Поля вскипает:
— Иди в коридор, Ева! А то сейчас матери пожалуюсь.
— Мне будет приятно, если Ева поможет мне, — прихожу на выручку малышке. — Вы только покажите, где нужный отдел.
— Там, — тычет в один из стеллажей тётя Поля, с подозрением глядя на меня.
Иду к нужным полкам, а Ева вприпрыжку следует за мной.
— А почему вы бороду не отрастите? Сейчас модно.
— Думаешь?
— Вам бы пошла!
Разглядываю коробки с бритвами. Ева берёт на нижней полке коробку с напечатанным на ней фото слащавого бородача.
— О, смотрите, какой красавец!
— А я не красавец?
Ева с интересом рассматривает меня:
— Ну ничего такой. Мне синеглазые нравятся.
В магазин влетает худенькая девушка в парике с белыми буклями. Грудь вздымается в вырезе голубого длинного платья с пышной юбкой. Прямо Золушка с бала!
— Где он?
— Там, — тычет в нашу сторону кассирша.
С Золушкой я погорячился. Фурия налетает, хватает Еву за руку и, раскрыв рот, отступает.
— Наташа, — во рту пересыхает. Смотрю на Еву, и меня прошибает холодный пот. Мы с Наташей одноклассники. Я стал её первым мужчиной. Последние годы в школе Наташа училась из рук вон плохо, и причиной этому был я. Об институте Наташа и не думала, а я мечтал выучиться на военного переводчика. Мы плохо расстались. Когда вернулся после института домой, Наташа собиралась замуж за Рината Караева, местного авторитета. Я отговаривал её, жарко целуя на лодочной станции. Мы тогда потерялись для мира на три дня. И снова каждый остался при своём мнении.
— Здравствуй, Матвей.
— Мама, этот дядя хочет брить лицо. Скажи, ему пойдёт борода…
— Сколько тебе лет, Ева? — сажусь на корточки возле малышки.
Она растопыривает пальцы на руке и показывает мне:
— Пять.
Поднимаю на Еву глаза:
— Моя мать знает?
— О чём? — краснеет Наташа.
— От какого космонавта у тебя ребёнок? — бросаю беглый взгляд на её руку: кольца на безымянном пальце нет.
Оставив меня без ответа, Наташа тащит Еву к выходу. Кинув коробку с бритвой на полку, догоняю беглянку.
— Наташа, нам надо поговорить!
— Нам не о чем говорить!
— Мама…
— Да помолчи ты! — срывается Наташа и тут же, подобрав подол пышной юбки, садится и обнимает Еву. — Прости, зайчонок.
От Наташи разве что не искрит. Серые глаза мечут молнии в меня.
— Откуда
