он прямо в раскрытые нежные губы и обхватил ее двумя руками.
Наверное, именно этих слов она ждала, потому что глубоко вздохнула и прижалась еще сильнее.
В эту же секунду Леха перестал соображать вообще и, наверное, натворил бы дел, но Леля неожиданно прервала поток его фантазии.
– Так что ты хотел сказать? – спросила она, отпуская его губы и глядя снизу влажными глазами.
– Мммм… – выдавил Тишков.
– Она хотела его разоблачить, – подсказала ему Леля.
– Кого? – не понял Тишков.
– Того, кто втерся к ней в доверие с корыстной целью.
– С какой? – продолжал тормозить старший лейтенант, не разжимая объятий.
– Это ты и должен выяснить.
– Как?
И тут Лелино терпение лопнуло. Ну в самом деле, любовь любовью, а дела-то делать надо! Она вырвалась и легонько стукнула его по коротко стриженной голове.
– Кончай идиотничать, Леш! Кого, как! Того, чьи отпечатки я нашла!
Леха помотал головой. Немного полегчало.
– Значит, что нам уже известно, – начал он, подергав ухо и постепенно обретя прежнюю форму. – Некий тип узнает, что у старушки есть деньги или ценности, и под неизвестным нам пока предлогом проникает к ней в дом.
– Он не просто знакомится со старушкой, а втирается в доверие! Он допущен к покупке чая! Он дарит ей книги! Да они друзья! Она проникается к нему симпатией, однако никому о нем не рассказывает. Почему?
– А кому рассказывать? Маши нет, а девочкам все равно, – махнул рукой Леха. – Но мне интересно другое – от кого он мог узнать, что у старухи есть чем поживиться. Кандидатов четыре – маникюрша, волонтерки и… Бурцева Мария.
– Мне кажется, Марию можно вычеркнуть. Она давно знакома с бабулькой и за это время могла вынести из дома все, что угодно. Кроме того, глупо было подавать заявление.
Тишков умилился. Надо же, какая благородная девушка! А казалось, что Маша ей не нравится. Неизвестно, почему, правда.
– Ее могли использовать втемную, но, в целом, я согласен. Тогда Любу тоже предлагаю отложить, все равно она пока в Эмиратах. Если что, успеем ею заняться.
– Хорошо. Начнем с девчонок, – согласилась Леля. – Эти болтушки могли растрепать кому угодно. Мол, живет старушка вроде бедно, а сама делает маникюр и волосы красит не перекисью, а дорогой итальянской краской. И крем для лица у нее тоже не за сто рублей, я состав проверила. Кто-то из их знакомых слышит разговор. Ограбить старушку – дело плевое, надо только с ней подружиться, узнать, где она прячет богатство, и быстренько прикончить божьего одуванчика.
Тишков кивнул и вопросительно взглянул на Лелю.
– Школьные друзья? Подруги-волонтерки?
Она почесала кончик носа.
– Мне кажется, надо начинать с волонтерского центра.
– Поехали вместе?
– Нет, один поезжай. Мне в голову одна мысль пришла, хочу ее проверить.
– Что за мысль?
– Сначала убедюсь… убеждусь… тьфу! Потом расскажу, в общем!
Леха кивнул и прикинул, можно ее сейчас поцеловать или лучше не нарываться. Вид у нее уж слишком деловой и озабоченный.
Пока он раздумывал, Леля решительно прошагала к двери, а потом вдруг вернулась и чмокнула его в губы.
– Я тоже тебя люблю.
К волонтерскому центру Тишков подъехал, все еще находясь в трансе от всего, что случилось между ним и Лелей. Пришлось прямо в машине сделать небольшую зарядку и интенсивно размять лицо, стирая следы эйфории.
В центре находились всего трое ребят. Двое парней сидели за компьютерами и, похоже, играли, а девушка раскладывала по коробкам пакеты с продуктами.
«Один с сошкой, семеро с ложкой», – подумал Леха и направился к девушке. Она подняла глаза и улыбнулась.
Эта точно поможет. Коммуникабельная.
Тишков представился. Девушка посерьезнела.
– Мне всего лишь пару вопросов задать.
– Что вас интересует?
– Две ваши девушки – Настя Гольцова и Катя Рыжова.
– Сейчас их нет. Они на учебу уехали.
– Я знаю. Вы ведь из руководства, правильно? Хорошо с ними знакомы?
– Что-то случилось? На них поступила жалоба? – встревожилась девушка.
– Нет, что вы…
– Света. Полунина.
– Нет, Света. Никаких жалоб. Просто расскажите о них немного. Давно ли тут? С кем общаются?
– Вообще-то, давно. Со школы еще. То есть два года. Насчет друзей – мы тут все дружим. Настя часто парня приводит.
– Что за парень?
– Ну… ее парень. В школе учились, а теперь встречаются. Иногда он тут помогает, когда гумпомощь поступает.
– А как его найти, не знаете?
– Телефона у меня нет, но Настя говорила, что он живет в соседнем подъезде.
– Адрес Насти есть?
– Конечно. Все данные. Она же у нас на постоянке.
Тишкову не терпелось кинуться по следу, но надо было вытянуть из Светы все. Он расспросил ее о Кате, но у той парня не оказалось. Во всяком случае, сюда не заявлялся. С другими волонтерами девушки общались, но, так сказать, со всеми сразу. Где? Да здесь же. Они часто общаются, обсуждают проблемы. О старушке, к которой они ходили, ничего не рассказывали. Отчитывались, конечно, но только о том, какую работу выполнили.
В Светином рассказе ничто не привлекло внимание, не зацепило, но Тишков уже и так понял, что надо найти парня Насти Гольцовой. Тут горячо.
А вдруг получится расколоть с налету?
Старший лейтенант покинул волонтерский центр и рванул по адресу волонтерки Насти. Жила она на Оренбургской, недалеко от Пироговской набережной.
Хорошо, у Насти обнаружился младший брат, который с ходу выложил, что Гоша Тонков живет в двадцать восьмой квартире, но дома его нету. Он в баре работает официантом и сейчас на работе.
– А что за бар?
– Да сразу за углом. Не ошибетесь, – ответил брат и засунул за щеку вкусно пахнущую чипсину.
Леха сглотнул слюну. Черт! А ведь он с утра ничего не ел! Заодно и перекусит в баре. Если денег хватит.
Денег хватило на кофе с бургером. Уплетая его, Леха присматривался к официантам. Один, высокий и тощий, показался ему подходящей кандидатурой.
– Эй, ты случайно не Гоша? – спросил он, когда парень проходил мимо.
– Гоша. А в чем дело?
Парень не испугался, не задергался, даже глаза не забегали. Неужели мимо?
– Поговорить надо. Присядь.
– Нам не положено.
Тишков вынул удостоверение. Гоша кивнул.
– Тогда давайте на улице у служебного входа.
Леха быстренько дожевал гамбургер и, чувствуя в животе приятную сытость, вышел.
Разговор с Гошей не принес ожидаемого результата. В ночь, когда Маша слышала шаги, он работал, а в среду с самого утра и до обеда проходил диспансеризацию в поликлинике. Это тоже могут подтвердить человек десять.
А ведь казалось, так здорово все сложилось! Старший лейтенант было приуныл, но, подумав, решил, что сдаваться рано.
– Настя что-нибудь рассказывала
