Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
вот ты обещание мне доверять нарушаешь по пять раз на дню. У меня свидание. Нормальное, обычное свидание с очень приличным молодым человеком. Если будешь себя хорошо вести, познакомлю.
Она пронеслась в прихожую, через пару минут хлопнула дверь.
– Ты знаешь, с кем у нее свидание? – сдержанным тоном спросил Григорий у Киры. – И что это за «мой котик»?
– С кем свидание, не знаю, – Кира улыбалась, едва сдерживая смех. – По рассказам – приличный молодой человек. «Мой котик» – это проявление нежности.
– Нежность тут я проявляю, – надулся Григорий, наливая себе еще вина.
– Самбуров, ты похож на кота, который не может выбрать, какую из двух мышей стеречь, и пока решал, разбежались все. – Кира наклонилась через стол и потерлась носом о его щеку.
– Ты меня недооцениваешь, – проворчал Григорий. В его голосе не было ни обиды, ни претензий. – Если бы мышей было только две, я бы справился. Отловил. Посадил в клетку до лучших времен. А мне еще как-то преступников надо отлавливать. Они обычно не согласовывают времени своих преступлений с моим графиком.
Григорий смотрел на девушку пристально, осознавая, где конкретно она права. Получалось – везде. Кира молчала, раздумьям не мешала.
Получив сообщение от Юнки: «Мы с Кирой готовим тебе ужин», – ощутил, что рабочие мысли выветрились напрочь, и, даже выстроившись плотной шеренгой у входа, все преступники Краснодарского края его бы не удержали.
Его ждала Кира. Хотя говорить «ждала» о процессе обитания этой женщины в его доме было слишком пафосно и безосновательно. Но она приезжала, надевала на босу ногу легкие валенки, которые они купили ей на Домбае, облачалась в микроскопические шорты и майку, включала стереосистему, которой пользовалась только она, и даже готовила ужин.
Ключи от дома он всучил ей еще тогда, в самом начале их отношений, когда она первый раз осталась у него ночевать. Пользовалась она ими нечасто. Гораздо реже, чем он хотел бы. Ему безумно нравилось, как она приходила. Не спрашивая, не предупреждая, сама по себе. И уходила, словно мираж, не оставляя следов. Не забывая своих вещей, не переставляя предметов. Он изо всех сил старался сохранить признаки ее пребывания в своем доме. Сфотографировал расческу и банку с кремом, которые однажды мелькнули в ее руках, и купил в точности такие. Разложил по дому резинки и заколки для волос так, как это было у Киры в квартире. Даже такую же пижаму, в которой она ходила по своему дому, нашел. Кира смеялась и радовалась его сумасшедшим поступкам, совершенно не свойственным Самбурову Григорию еще годовалой давности, который хладнокровно и безжалостно выметал все женские следы из своей машины, из своей жизни, в дом они даже не попадали. С Кирой все стало совсем иначе.
Он словно цеплялся за ниточку уплывающего в небо воздушного шарика в попытке привязать его к себе, но оставив нить достаточно длинной для простора, чтобы не смутить и не испугать шарик.
Он подсаживался на нее, как на наркотик, то желал упрятать сумасбродную девчонку, запереть, скрыть от всех, то радостно выставлял на пьедестал, любовался и хвастался ею. Он восхищался ее независимостью и непостижимостью, потом вдруг паниковал, вспомнив о ее удивительной способности находить приключения на свою дивную задницу.
Он приходил за полночь из УВД и заставал ее, попивающую на подоконнике чай, а на столе его ждал ужин. Кира никогда не говорила, что ждет его дома. Не обижалась, не ругалась, не упрекала и вообще не намекала ни словом, ни жестом, что ей чего-то не хватает или что-то не нравится. Казалось, она не знает, что такое претензии. А еще она не строила планов, не злоупотребляла местоимением «мы» и не увеличивала своего присутствия в его жизни.
Он заваливал ее цветами и подарками, целовал, обнимал, придумывал немыслимые свидания, удивлял, баловал. Кира смеялась, радовалась, смотрела восторженными глазами, любила и, казалось, по-настоящему была его. Но чувство тонкой хрустальной стены между ними Григория не покидало. Он стучался, пытался прорваться, потом вдруг пугался, осторожно ощупывал эту стену на целостность. Он хотел разрушить последние границы между ними и еще больше боялся это сделать.
Он заподозрил, что сходит с ума.
От безумия спасла забота родной тетки. Пару месяцев назад она прислала ему свое ненаглядное чадо, Юнку, ей дочку, ему сестренку.
Его тетка, Збарская Марина Викторовна, полковник полиции, начальник главного Управления МВД России, хоть и покинула краснодарскую вотчину почти десять лет назад, а несомненно, имела здесь глаза и уши. Так что о делах Григория Самбурова получала полный отчет с фактами, опросами свидетелей и доказательствами.
Женщина волевая, если не сказать своевольная, жесткая, а больше подходит определение – суровая, не терпящая сопротивления, а точнее, вообще не ведающая, что такое возражения. Она проявила немыслимую для нее чуткость в отношении племянника, ни сном ни духом не намекнув, что следит за его жизнью и пребывает в полной готовности броситься на его защиту. Она корректно прислала ревизора.
Ревизор, к слову сказать, был так себе – капризный, избалованный, несговорчивый, занятый исключительно собой, хотя симпатичный и даже умненький. Марине Викторовне не нравился вектор развития дочери в Москве, и, сослав ее в Краснодар, тетка возложила на двадцатилетнюю девушку тройную епитимью. Во-первых, притормозить на повороте, то есть уменьшить количество пьянок-гулянок, по которым девка куролесила третий год, едва дотянув до конца одиннадцатого класса. Во-вторых, определиться с будущей профессией и образованием. Мать силком загоняла девушку сначала на юридический, а потом на модный дизайнерский факультет московских вузов, но оба раза, даже всем скопом с мамиными знакомыми, они не дотянули и до первой сессии. Ну и третье – разобраться, что тут за потенциальное минное поле в лице Киры Вергасовой появилось рядом с ненаглядным племянником. Не испортит ли она ему жизнь, не разобьет ли брутальное сердце. Григорию выдали аналогичные просьбы – приглядеть, образумить и повлиять на сестру.
Естественно, жизнь внесла свои коррективы в планы Юнки, Григория и Марины Викторовны.
Едва Григорий познакомил племянницу и любимую женщину, как те спелись, будто лучшие подружки, а то и сестры. Высокомерная и вечно сопротивляющаяся Юнка смотрела на Киру влюбленным взором, копировала ее поведение и привычки, выспрашивала советов. Даже танцевать с пилоном пошла в ту же студию. Глубины подсознания подсказывали Самбурову, что этот тандем жахнет ядерным взрывом, и в первую очередь по нему. Но мужское тщеславие и уверенность в себе как в «хорошем следаке» вселяли надежду, что Кира благотворно повлияет на неуправляемую девчонку, а он вмешается в подходящий момент и повернет ситуацию в выгодную для себя сторону.
Пока все шло по плану, Юнка даже на работу устроилась. В интерьерный салон. Григорий взял ее на слабо и заверил, что больше трех
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91
